Алексей Калугин - Снежная слепота

– Хранитель – такой же человек, как и мы с тобой, Шагель. А людям, как известно, свойственно ошибаться.

– Хранитель всегда прав, – пробубнил с набитым ртом Кикул.

– Что ты ответишь на это? – Шагель с усмешкой посмотрел на Харпа.

– Глас народа – глас Сущего, – с точно такой же усмешкой ответил Харп.

Шагелю, похоже, понравился ответ.

– Врата были здесь всегда. – Протянув руку, Шагель взял из миски лепешку и, обмакнув ее в подливку, откусил кусок. – Во всяком случае, когда я впервые здесь появился, врата уже были на своем месте. И в то время они неплохо обходились без хранителя.

– Что тебе известно о вратах?

– Не более того, что знают о них другие. Врата существуют – и это все, что о них известно. Кто создал их – тайна. Что находится за ними – загадка. Как открыть врата – неизвестно. Все попытки сделать это неизменно заканчиваются неудачей. Что ты еще хочешь узнать?

Харп усмехнулся и, наклонив голову, поскреб ногтем пятно на поверхности стола.

– Я не верю в то, что называется случаем. Мы называем случайностью удивительное стечение обстоятельств, которое представляется нам совершенно невероятным и тем не менее происходит. Но, как мне кажется, в этом нет ничего таинственного или сверхъестественного. Мы не можем найти объяснения некоторым явлениям нашей жизни только потому, что либо не обращаем внимания на несущественные, как нам кажется, мелочи, либо событие оказывается настолько огромно и значительно, что мы со своей приземленной позиции попросту не можем окинуть его единым взглядом. Если врата были созданы и если это действительно врата, то сделано это было с тем, чтобы когда-нибудь они открылись. А если так, то должны остаться какие-то ключи, какие-то намеки на то, как это сделать.

– Хранитель храмовых врат уже высказал свое мнение на сей счет, – вновь едва приметно усмехнулся Шагель.

Харп даже ничего не стал отвечать, только презрительно поморщился.

– У меня нет собственных соображений по данному поводу, – развел руками Шагель.

– Ты уверен? – недоверчиво прищурился Харп.

Шагель улыбнулся немного растерянно и вновь развел руки в стороны.

– Хорошо, в таком случае объясни мне, что это такое?

Приподнявшись, Харп снял с висевшей над столом скрытой полки небольшой, размером с ладонь, прямоугольный кусок плотного черного пластика. На его лицевой поверхности каким-то острым предметом довольно-таки грубо и неумело были процарапаны полоски, в переплетении которых при определенной доле воображения можно было угадать рисунок – всадника на коне.

– Откуда этот рисунок? – Харп положил кусок пластика на стол перед Шагелем. – Кто его выполнил?

Лицо Шагеля сначала залилось краской, а затем сделалось белым, как нетронутый снег, выпавший ночью.

– Это просто детская шалость, – пролепетал он, едва шевеля губами. – Я не думал, что в этом есть что-то плохое. Мальчик сделал рисунок, и я решил его оставить… Просто так, для красоты…

– Мальчик? – Харп быстро посмотрел в сторону перегородки, разделяющей комнату надвое, словно думал, что названный мальчик прямо сейчас выскочит из-за нее. – Какой еще мальчик?

Харп чувствовал, что ему наконец-то удалось подцепить что-то стоящее, но он опасался, что, если начнет слишком сильно давить на Шагеля, тот замолчит и больше не скажет ни слова. С другой стороны, он боялся, что, если ослабит хватку, Шагель быстро придет в себя и начнет действовать так же, как поступил бы на его месте и сам Харп, – станет от всего отказываться.

– Шагель, мне нужно знать, откуда скопирован этот рисунок! – Наклонившись к Шагелю, Харп хлопнул ладонью по куску пластика, лежавшему на столе. – И не говори мне, что это не так! Я видел оригинал! И я хочу знать, где видел его тот, кто сделал этот рисунок! – Харп еще раз ударил ладонью по столу.

– А что там у вас? – вдруг заинтересовался Кикул.

И тут Харп внезапно понял, что ему нужно делать.

Коротко, почти без замаха, он ударил Кикула кулаком в челюсть. Глаза Кикула широко раскрылись, он удивленно глянул на Харпа и, откинувшись назад, затих, привалившись спиной к стене.

Харп тряхнул кистью руки в воздухе и подул на костяшки пальцев.

– Теперь ты можешь рассказать мне, откуда этот рисунок? – спросил он Шагеля.

Но тот молчал, непонимающе глядя на Харпа.

– У нас не так много времени, Шагель. – Харп взглядом указал на бесчувственное тело Кикула.

Брови Шагеля сошлись у переносицы.

– Кто ты такой? – тихо, почти шепотом произнес он.

– Я уже объяснил тебе, – недовольно поморщился Харп. – Я пришел из-за гор. Мое имя Харп…

Шагель медленно покачал головой из стороны в сторону – он вовсе не это хотел услышать в ответе на свой вопрос.

Если бы у Харпа было достаточно времени, он, наверное, придумал бы какой-нибудь иной способ убедить Шагеля в том, что не является приспешником хранителя храмовых врат. Но сейчас выбора у него не оставалось – как только Кикул придет в себя, об откровенном разговоре с Шагелем можно будет забыть. Харп сунул руку за пазуху и двумя пальцами достал из маленького потайного кармашка, пришитого с внутренней стороны рубашки, небольшой пластиковый пакетик, в котором он хранил кусочки бумаги с изображениями всадников. Вытряхнув бумажки на стол, Харп развернул их и совместил таким образом, что получился почти законченный рисунок, в котором недоставало только одного фрагмента.

Лицо Шагеля в одно мгновение сделалось другим. Выражение ленивого равнодушия исчезло, словно рисунок на заиндевевшем стекле, к которому приложили теплую ладонь. Теперь Шагель был внимателен, сосредоточен и собран, как зверь, встретивший незнакомое существо и пока еще не решивший, что лучше: готовиться к обороне или атаковать самому.

– Откуда они у тебя?

– Долго рассказывать. Этот, – Харп ткнул пальцем в изображение всадника с луком в руке, – мне дал Мидл.

Быстро собрав фрагменты рисунка, Харп убрал их в пакет и спрятал в карман.

– Ну так что? – спросил он у Шагеля. – Получится у нас разговор, или я могу начать приводить в чувство своего провожатого?

Шагель все еще не мог решить, как ему поступить. Озадаченно прикусив нижнюю губу, он пару раз быстро провел ладонью по столу, сметая с него несуществующие крошки. Затем пальцы его будто сами собой взлетели вверх и, резко опустившись, выбили короткую дробь на пластиковой крышке стола.

Шагель с сомнением цокнул языком.

Еще одна короткая, резкая дробь, исполненная короткими пальцами с широкими, плоскими ногтями.

Шагель исподлобья взглянул на Харпа и как-то совершенно неопределенно хмыкнул.

Тр-р-р-рам! – вновь ударили пальцы по пластику.

Харп натянуто улыбнулся. Он начинал терять терпение, но надеялся, что внешне его нервозность пока еще никак не проявляется.