Екатерина Вильмонт - Раз улика, два улика!

– Он пьяный был… Отвратный тип. А я еще пожалел, что твоя мама не пошла с ним танцевать… Кстати, интересно, он завтра уедет?

– Посмотрим.

– Но давай балкон все же закроем.

– Закрывай, мне не жалко!

Однако никто на них ночью не покушался. Гошка проснулся под утро от холода. «Чертов кондиционер», – подумал он, выключил прибор и открыл балконную дверь. Дождя не было. Теплый ароматный воздух показался таким приятным, что Гошка задержался на балконе. И вдруг явственно услышал, что по улице кто-то бежит, небыстро и тяжело. Он перегнулся через перила балкона и увидел бегущего мимо довольно толстого мужчину и даже расслышал тяжелое дыхание. «Это тот самый, – взволновался Гошка и хотел было разбудить Никиту, но мужчина уже скрылся. – Неужели опять кого-то убил? Наверное, он маньяк… Правда, никто не кричал… Хотя я мог и не слышать, дверь была закрыта, я спал… – Его вдруг зазнобило от ужаса. – Если сегодня выяснится, что еще кто-то убит, надо во что бы то ни стало сообщить полиции… Нам осталось два с половиной дня, и мы успеем дать показания… Да, похоже, тут действует маньяк!»

– Гошка, ты чего? – раздался сонный голос Никиты. – Зачем балкон открыл?

– Надо! Никита я сейчас такое видел…

– Что ты видел? Где? – проснулся Никита.

– Сейчас опять тот мужик пробежал.

– Какой? – уже вскочил с постели Никита.

– Который тяжело дышит, толстый… Я все понял, Никита, он – маньяк! И мы должны дать показания…

– Опять кто-то кричал? – похолодел Никита.

– Нет, крика я не слышал, но у нас была дверь закрыта, и потом море здорово шумит…

– Слушай, а как мы узнаем, случилось что-нибудь или нет? – заволновался Никита.

– Как-нибудь узнаем… Папу попросим газету прочитать… В дневном выпуске наверняка будет сообщение…

Сна уже не было ни в одном глазу.

– Гошка, давай пойдем поглядим, а?

– Ходили уже один раз… А толку что? Темно же… И потом этот маньяк не оставляет жертв живыми.

– С чего ты взял? Мы пока только про одну жертву знаем!

– Чувствую! Я, Никита, как услыхал его шаги, сразу меня осенило! В определенный час глубокой ночью он убивает женщин…

– Слушай, что ты городишь? Может, он сегодня мужчину прикончил?

– Нет, маньяки обычно женщин убивают…

– Да ну тебя с твоими версиями! То ты говорил, что Елену Куценко заказали в Москве и именно для отвода глаз убили навахой, а теперь поворот на сто восемьдесят градусов…

– Но я же не знал… Да, все-таки зря мы в полицию не пошли, может, предотвратили бы второе убийство…

– А если никакого убийства нет?

– А если есть?

Постепенно начинало светать, но кругом еще все спало. Вдруг к гостинице подъехала машина. Их балкон выходил прямо на козырек гостиничного подъезда. Они выскочили на балкон, и Гошка сразу перемахнул через перила.

– Гошка, ты спятил! – шепотом закричал Никита.

Но тот плюхнулся на живот и глянул вниз. Там стояло такси. И вскоре из гостиницы вышел Михаил Юрьевич с большой дорожной сумкой, сел в машину, и она укатила. Гошка вернулся на балкон.

– Ну что там? – в нетерпении спросил Никита.

– Лермонтов на такси уехал!

– Что? – опешил Никита. – Какой Лермонтов? Ты совсем шизанулся?

– Да почему? Михаил Юрьевич!

– А! Уехал, значит, в теплые страны? Ну и фиг с ним! А погодка вроде будет нормальная. Как нам уже мало осталось, Гошка… Неохота в школу, ужас просто!

– Что да, то да… Хотя…

Он вспомнил огромные голубые глаза Саши Малыгиной, и они примирили его с мыслью о школе.

Как и в первый раз, в гостинице с утра никто ничего не знал. Портье тоже не выглядел встревоженным. Вскоре после завтрака явился Андрей Иванович.

– Друзья мои, что-то у вас вид не слишком веселый. Не выспались?

Гошка хотел уже все выложить отцу, но потом передумал. Если никакого убийства не было, он будет выглядеть в глазах отца дураком, а этого ему вовсе не хотелось. Никита тоже молчал.

– Не выспались, – кивнул Гошка, – сперва душно было, потом холодно… но это не страшно.

– Да уж! Я в вашем возрасте мог по две ночи не спать – и ничего…

Этот день ничем особенным не отличался от других. Купание, серфинг, поездки на машине, но в половине третьего Андрей Иванович сказал:

– Друзья мои, сегодня я с вами расстанусь рано, отвезу вас сейчас в гостиницу, вы ведь успеваете к обеду? А у меня есть кое-какие дела. Мамы ваши сегодня путешествуют, так я надеюсь на ваше благоразумие. А завтра с утра я буду у вас! Договорились?

– Пап, а какие у тебя тут могут быть дела? – полюбопытствовал Гошка.

– Много будешь знать, скоро состаришься. – Андрей Иванович загадочно улыбнулся и щелкнул сына по носу.

Гошка немного обиделся, но смолчал. Андрей Иванович довез их до гостиницы и умчался, а они побежали обедать. Потом уселись на веранде: идти в номер было лень.

– Как ты думаешь, какие у него дела? – спросил Гошка.

– По-моему, ясно как день, – пожал плечами Никита. – Женщина!

– С чего ты взял?

– Гошка, где твоя дедукция? Ты разве не заметил, что все вечера он проводит без нас?

– Да, вообще-то верно…

– И потом, он ведь когда сюда ехал, не предполагал тебя тут встретить, и, вполне возможно, приехал не один, между прочим, он нас к себе в гостиницу ни разу не пригласил.

– Черт, а я и не подумал… точно!

– А сегодня этой бабе, наверное, надоело ждать, ну и вот… Но ты, Гошка, не расстраивайся, это даже к лучшему…

– Почему?

– Ну, ты же боялся, что он захочет тебя к себе переманить, а теперь можешь быть спокоен.

– Ага, я тоже так подумал… Раз она не пожелала со мной познакомиться, значит, про это и речи не было! Ну и отлично! Мне она тоже не больно-то нужна… Но зато мы ей точно отдых испортили…

– Даже не сомневайся. Сам не знаю почему, но мне кажется, что она противная.

– Мне тоже. Вертлявая дура. И злючка.

– Просто мегера! Скандалистка и наркоманка!

– Нет, подлиза и притворка! Слезливая уродина!

Они переглянулись и покатились со смеху.

– А вдруг она красивая, как ангел, – предположил Никита, – скромная, тихая и преданная.

– Щас! А вообще, ну ее к черту, какое нам до нее дело? У отца – своя жизнь, к нашей отношения не имеет. Разъедемся в разные стороны, и опять он пропадет на много лет…

– Нет, не думаю! Стал бы он столько времени на нас тратить, если бы не хотел, чтобы ты его простил.

– Поживем – увидим. Слушай, по-моему, надо сейчас сходить в наш «супермаркет».

– На фиг?

– Посмотреть газеты.

– Гениальная идея, идем!

Они не раз уже смеялись над тем, что на Майорке крохотные магазинчики, торгующие всякой всячиной, съедобной и несъедобной, гордо именовались «супермаркетами». Однако в газетах ничего похожего на сообщение об убийстве не было.

– Скорее всего, в вечерних выпусках будет, – сказал Гошка.