Стенли Вейнбаум - Черное пламя [litres]

Когда они внезапно повернули на широкую дорогу, машина внезапно набрала удивительную скорость. Полные сто миль в час, хотя это было не так уж много, если сравнивать с автомобилями, которые были в эпоху Коннора.

Час за часом они двигались по бесконечной дороге. Они остановились возле заросших деревьями руин, около которых стояла маленькая деревенька вроде Ормона, когда наступила ночь. Коннор принялся рассказывать об автомобилях древних.

– Эти Древние должно быть были удивительными существами! – воскликнул Ян.

– А что здесь за покрытие? – спросил Коннор, кивнув на дорогу.

– Вещество, как и на наших колесах. Рубрум. Синтетическая резина.

– А кем она построена?

– Урбсами, – сказал печально Ян. – Из наших налогов.

– Вот видишь, разве это не ответ на твои замечания? Не будет налогов, не будет дорог.

– Дорога возле Ормона построена безо всяких налогов, просто объединением людей.

Коннор улыбнулся, вспомнив кривобокую глинистую дорогу.

– А нет возможности привлечь на свою сторону войска Повелителя? – спросил он. – Тренированные силы нам бы совсем не помешали.

– Нет, – ответил Ян отрицательно. – Этот человек – гений по привлечению других на свою сторону. Такая попытка равносильна самоубийству.

– Хм! Знаешь, чем больше я слышу о Повелителе – тем больше он мне нравится! Я не вижу причин, из-за чего его так можно ненавидеть! Честное слово, он отличный правитель.

– Он хороший правитель, черт бы побрал его честную душу! Если бы это было не так, то все были бы на нашей стороне! – Ян повернулся к Эвани. – Ты видишь, насколько опасен может быть Повелитель? Его очарование действует даже через слова врагов!

Когда они остановились передохнуть, Эвани рассказала Коннору об остальных чудесах мира Повелителя. Она рассказала ему о домах с подогревом в Антарктике под кристаллическим куполом, в особенности об Австрополисе, огромном городе-шахте на самом Южном полюсе и Никсе, лежащем на склоне вулкана Эребус.

Она знала достаточно много подробностей, насмотревшись их по «видению» на экране, но Ян Орм бывал там лично и добавлял кое-что. Вся поездка туда проходила на ракете, Треугольнике Урбсов, это было довольно дорого, но шахтеры добывали дорогой металл – платину.

Эвани, кроме того, рассказала об Урбской Луже – новом море, построенном в пустыне Сахара, созданном взрывом, уничтожившим горы Атласа и создавшим проход из Средиземного моря. Они сделали Алжир и Триполи процветающими городами. По мере того, как менялся климат здесь, он начал меняться и в далеко отстоящей Аравийской пустыне.

Коннор услышал о Земле, находящейся на вершине Эвереста гигантской обсерватории, зеркало телескопа которой было огромным – не меньше ста футов в диаметре. Изображение с него изучалось студентами всего мира. В гигантском зеркале Бетельгейзе была диском, Луна обширной равниной, находящейся всего в тридцати футах, и даже Марс загадочно мерцал на расстоянии всего в две с половиной мили.

Коннор узнал, что красная планета до сих пор хранит свои загадки. Каналы, как оказалось, были иллюзией, но сезонные изменения свидетельствовали о наличии жизни и миллионы маленьких точек свидетельствовали о наличии цивилизации.

– Но Бессмертные побывали на Луне, – сказала Эвани, продолжая рассказ. – Там нашли остатки жизни, маленькие кристаллические цветы, которые иногда одевают самые важные дамы в Урбс. Лунные орхидеи; они стоят целое состояние.

– Я хотел бы подарить тебе ее когда-нибудь, – прошептал Коннор.

– Смотри, Том! – резко крикнула Эвани. – Треугольник!

Он увидел его в лучах рассвета. Это действительно был треугольнике с тремя башнями по краям и пламенем, выходящими из центра. Мгновенно он оценил логику конструкции, которая не позволяла ни вращаться, ни упасть, пока пламя давало поддержку.

Насколько он был велик? Коннор не мог сказать, потому что Треугольник висел на неизвестной высоте. Он казался огромным, со стороной приблизительно в сто футов. И затем ярче вспыхнуло пламя и Треугольник быстро направился к югу.

– Они видели нас, как вы думаете? – испуганно спросила Эвани. – Нет, конечно же нет! Я думаю, я просто нервничаю. Посмотри, Том, вот Каатскилл, предместье города!

Город был сочетанием величественных зданий и широких улиц.

– Каатскилл! – хмыкнул Коннор. – Место, где жил Рип ван Винкль.

Эвани не поняла его мысли.

– Если он жил в Каатскилле, то я никогда не слышала о нем, – сказала она. – Это место, где многие богатые Спящие наслаждаются своим богатством.

Дорога внезапно стала шире и затем начала подниматься на вершину холма. Глаза Коннора в изумлении раскрылись, когда он увидел картину, представшую перед ним.

Впереди лежала долина, окруженная холмами, словно в ладони колоссальной руки лежали настолько огромные здания, что на мгновение разум отказался воспринимать увиденное. Урбс! Коннор внезапно понял, что лишь столица мира может подняться на такую высоту над голубыми холмами.

Он смотрел на уходящие в небо сооружения, на многоярусные улицы, на удивительную стальную паутину, по которой двигались монорельсовые машины, словно пауки по шелковистой ниточке.

– Вот! Урбс Минор! – прошептала Эвани. – Малый Урбс!

– Малый Урбс?

– Да. Мажор Урбс – впереди. Видишь? Ближе к холмам.

Коннор увидел. Он увидел невероятные сооружения, словно созданные Гаргантюа. Он увидел, как мимо крыши одного из них плывет облако, в то время как рядом две башни поднимались на еще большую высоту.

– Это шпили Дворца, – пробормотала Эвани.

Они ехали по верхнему из ярусов и огромные сооружения оказались закрыты ближайшими зданиями. В течение полутора часов путники ехали по, казалось, бесконечной улице. Утренняя жизнь в Урбс начала активизироваться, на дороге усилилось движение, пешеходы в огромных количествах появились на улицах.

В одежде горожан было нечто военизированное. Все женщины и мужчины были одеты в рубашки с металлическими чешуйками и кильты или короткие шорты и сандалии на ногах. Они были так же высоки, как и жители Ормона, но на их лицах не было добродушия деревенских жителей. Они были задумчивы и озабочены, и торопились, и этот вид напомнил ему вид большого города давно минувших веков.

Урбс был городом городов. Коннор ощутил его великолепие, блеск, разумность, взятые от всех городов, от Вавилона до Чикаго. В нем слились все великие города, все в едином гигантском метрополисе. Возрожденный Вавилон – Императорский Рим снова молод!

Они внезапно пересекли трехъярусный виадук над коричневой водой.

– Канал, который делает Урбс морским портом, – пояснила Эвани.

Впереди на берегу высилась колоссальная структура, которую Коннор видел издалека, невероятно высоко вздымаясь в голубое небо. Он чувствовал себя пигмеем, раздавленным, ничтожным, настолько велика была масса здания. Он не нуждался в шепоте Эвани: