Альфред Элтон Ван Вогт - Крылатый человек [litres]

На первый взгляд, женщина казалась почти девочкой, но, подойдя, Кенлон понял, что ей лет 25–27, может быть, даже больше.

Только он подумал об этом, Дорили отступила в сторону, пропуская его вперед. Кенлон продолжал идти, не останавливаясь, пока не очутился в восьми футах от кресла.

Через несколько минут до него дошло, что он оказался вовлечен в целый ритуал этого королевского двора, и он растерялся, не зная, как следует вести себя, чтобы никому не нанести обиды.

В это мгновение Сессна Клен чуть кивнула ему.

Кенлон счел это за официальное приветствие» и в свою очередь слегка поклонился.

Вблизи лицо женщины казалось ясным и спокойным. Кенлон подумал, что, подобное выражение может поддерживаться лишь благодаря большой силе духа и железной воле.

Прежде чем он смог получше разобраться в этом, женщина заговорила. Голос у нее был глубокий, с чуть заметной хрипотцой. Дорили за спиной Кенлона тут же перевела:

– Командор Кенлон, Сессна Клен приветствует вас на борту своей яхты и просит уничтожить оружием субмарины подводный город плавунов, поскольку она находится здесь, а ее дело не терпит отлагательств: Сессна Клен выходит замуж.

Кенлон вздохнул. Ясность так ясность.

– Я отказываюсь, – сказал он. Наступило долгое молчание, потом Дорили ошеломленно сказала ему:

– Я не могу перевести этого, командор.

Должно быть, Сессна Клен поняла, что что-то неладно, поскольку обратилась к Владелице джоаннас с каким-то резким вопросом. Та неохотно ответила. Внезапно общий вздох прокатился по залу, и Кенлон понял, что Дорили перевела его слова.

Сидящая перед ним белокурая женщина встала, небрежно бросила несколько слов, затем повернулась к двери, вышла в коридор и исчезла.

– Сессна. Клен понимает, что ваше заявление, капитан, продиктовано неведением протокола относительно такой персоны, каковой является она, – сказала Кенлону дрожащим голосом Дорили.

– Только по этой причине ваши слова останутся безнаказанными.

Все это звучало примирительно, но Кенлон взял себе на заметку – местная повелительница привыкла, что любые ее прихоти тут же исполняются. Однако, в данную минуту его интересовало, как выбраться отсюда, тем более, что окружающая обстановка подавляла его. Тем более, что, кроме всего прочего, стоило заглянуть и на другие суда.

Он молча последовал за Дорили обратно к выходу. Едва появившись на палубе, Кенлон взглянул на солнце, но в его отсутствие небо вновь затянули облака, и солнце угадывалось только неопределенно-смутной яркостью в тучах – правда, это могла быть и иллюзия.

Кенлон подошел к поручням и кивком указал на суда, лежавшие в отдалении с левого борта. Дальше всех находилось самое большое судно, почти прямо по курсу лежала щеголеватая синяя яхта, а за ней длинное темное судно, похожее на субмарину без боевой рубки.

– Что это такое? – спросил он.

Красивое, крупное лицо Дорили чуть омрачилось.

– Еще никому не удалось вступить в контакт с его экипажем, – процедила она. – А на синей яхте всего один человек. Он из периода гораздо более позднего, чем время Клен, и очень могущественный, хотя совершенно миролюбивый. Большой корабль… – Она еще больше нахмурилась, затем с видимой неохотой объяснила, что большое судно называется «Сегомэй 6», что оно из 2852 года и что экипаж – исключительно мужской – уже делал неприличные намеки и предложения в связи с огромным количеством женщин в эскорте Сессны Клен.

– Туда мы вас не повезем, – закончила Дорили, – но у них имеется своя автоматическая переводная система, так что, если хотите, можете переговорить с капитаном Гандом.

Должно быть, по выражению его лица Дорили поняла, что Кенлон хочет воспользоваться ее предложением, поскольку тут же выкрикнула какое-то приказание на своем языке. Немного погодя одна из ее подчиненных протянула Кенлону небольшой микрофон со словами:

– Капитан Ганд на связи. Кенлон поднес микрофон к губам.

– Хэлло, капитан, это Кенлон, командир субмарины.

Слова, донесшиеся из микрофона, оказавшегося и передатчиком, были произнесены баритоном скороговоркой с циничным восхищением:

– Так вы уже на борту у Сессны Клен? Быстрая работа! Гм… Ну и как, эти дамы хорошенькие? Кенлон буркнул, что не обратил внимания.

– Да дело и не в этом, – продолжал Ганд, – если бы мы сумели высчитать кое что… – Он запнулся и мрачно добавил:

– М-да, печальное положение. Командор, когда люди вроде вас и нас осознают, что пришли из примитивных времен сюда, где женщины владеют непостижимыми для нас знаниями, это… Что говорить, если маленькие воздушные аппараты для них пустяки.

– То есть? – поинтересовался Кенлон.

Ганд пустился в объяснения, но как Кенлон ни интересовался наукой, основным его намерением было выяснить, как оборудовано судно Ганда, на что потребовалось несколько минут расспросов, зато в результате он уже имел о нем некоторое представление.

«Сегомэй 6» был снаряжен для подводных разработок. Это был корабль поддержки и обеспечения для машин и станций, усеявших океанское дно в 29 веке. В его обязанности входило также снабжение тысячи ближайших подводных шахт, но на корабле не было ничего, что можно было бы использовать против подводного города плавунов.

– Мы пытались, – извиняющимся тоном произнес Ганд, – но этим тварям ничего не стоит обрывать орудия, которые мы погружаем в воду.

Кенлон осторожно поинтересовался, нравится ли Ганду сама идея истребления плавунов.

– Разумеется, – удивленно прозвучал баритон капитана. – Мои люди с каждым днем теряют в заработке, а я с трудом могу объяснить, где мы находимся. Так что не тяните слишком долго.

Кенлон пробормотал, что, прежде чем решать что-либо он хочет переговорить с людьми на борту синей яхты и черного корабля.

– Ну-ну, потолкуйте с Арпо, – согласился Ганд.

– С кем?

– С Арпо. Ну, парень на синей яхте. Совершенно безвредный, но голова. Откуда-то из будущего. Совершенно нейтральный и, представьте только, – голос Ганда вдруг стал язвительным, – такой альтруист, что ему даже наплевать на сложившуюся обстановку. Кстати, если хотите поговорить с теми, с черного корабля, желаю удачи. Это пока еще никому не удалось.

– Мы пытаемся войти в контакт с Арпо, – заметила стоявшая радом Дорили, – но ответа пока нет.

И в ту же секунду в голове Кенлона внезапно оформилась мысль, гласившая: «Командор, я совершенно искрение приношу вам сваи наилучшие пожелания. Но я ничего не могу для вас сделать».

В возникшей мысли были дружелюбие и, какая-то чистая сила, настолько могучая, что Кенлон с удивлением почувствовал, как все тело радостно встрепенулось. Он получил ответ.

Все произошло так естественно, так совершенно я быстро, что только после того, как Кенлон среагировал на прием, до него дошло.