Марина Ноймайер - Связанные звёздами [litres]

– Тебя сейчас действительно это беспокоит? – зевая, ответил Леопольдо.

– Это одна беда, вторая – нет проточной воды, – спокойно продолжила я. – А еще тут ни туалета, ни ванны. Боюсь представить, что станет с моей кожей за несколько недель, проведенных здесь, – пробубнила я, хлопнув себя по щеке. – Эх, неудивительно, что ты считаешь меня полной дурой.

Лео что-то сонно и неразборчиво пробормотал в ответ.

– Может быть, сделать накидку из покрывала? – вздохнула я и всмотрелась в цветастый узор. – Буду носить длинное пончо, – дрожащим голосом заключила я. Неожиданно к глазам подступили слезы, а потом и горло словно сжало судорогой. Какая дурацкая ситуация! У меня с собой даже нет сменного белья. Я жалобно всхлипнула.

– Эй, ты плачешь? – обеспокоенно спросил Лео и повернулся ко мне.

– Нет, – промямлила я, вытерев слезы рукавом свитера. Как все сложно… как все запутанно! Я уткнулась лицом в подушку, борясь с охватившим меня отчаянием.

– Розалия… – растерянно пробубнил Лео.

– Оставь меня в покое, – потребовала я и отвернулась.

Итальянец тяжело вздохнул и тоже отвернулся в сторону, замолчав. Придурок! Мог бы хоть попытаться утешить меня. Я с трудом сглотнула подкативший к горлу горький ком и закрыла глаза. Надеюсь, что завтра я проснусь дома, а все произошедшее окажется дурным сном.

На следующее утро я проснулась с зудящими глазами и поняла, что не выспалась. Двери хлопали, кто-то громко топал по комнате, что-то бормотал, выдвигал ящики, с грохотом задвигал их обратно. Я с любопытством высунула голову из-под одеяла и огляделась по сторонам. Рядом хлопотала и суетилась молодая женщина. Проведя рукой по левой стороне кровати, я нащупала только холодную простыню. Отлично, значит, Лео уже на ногах.

Молодая итальянка заметила, что я проснулась, и тут же замерла перед кроватью с улыбкой на лице.

– С добрым утром, госпожа!

Я смущенно улыбнулась.

– Доброе утро.

– Меня зовут Пеппина, я ваша служанка, – прочирикала девушка, сделав неловкий реверанс.

Я молча уставилась на нее исподлобья. Итальянка с волнением поправила черное простое платье и прижала руки к груди. Я запрокинула голову и продолжила таращиться на Пеппину, беззвучно открывая и закрывая рот. Вау, первая девушка, которую я встречаю в прошлом. Какая она красавица! Я тут же отметила розовые щеки, чуть вздернутый носик, черные густые волосы, полноватую фигуру. Ей не больше восемнадцати… но как проникновенно она смотрит! Раньше я была практически на сто процентов уверена, что средневековые женщины выглядели, мягко говоря, не очень привлекательно – все-таки они не пользовались косметикой, но Пеппина с первого же взгляда поразила меня своей красотой.

Как именно она меня назвала? Госпожа? Боже мой, как непривычно. Казалось, Пеппина не заметила моего удивления. Весело болтая о каких-то глупостях, итальянка протянула руку, чтобы помочь мне спуститься с высокой постели.

– Я безумно рада тому, что вы с мужем заселились именно в этот дом, – с улыбкой прощебетала Пеппина. – Ох, госпожа, нынче так сложно с работой! Мы с Глорией ужасно боялись остаться на улице.

– А живешь ты… – начала я.

– На чердаке, госпожа, – подхватила мысль Пеппина.

– Кто такая Глория? – я продолжила допрос, обнимая себя руками, чтобы хоть как-то защититься от утреннего холода. Пеппина заботливо накинула мне на плечи большой толстый платок.

– Ох, как глупо с моей стороны! Вчера вы были очень измотаны, мы не решились беспокоить вас и господина. Глория – кухарка.

Прежде чем я успела ответить, Пеппина мягко взяла меня за руку и потянула за собой в уборную.

– Какие у вас необычные модные вещи, – промямлила итальянка и с нескрываемым удивлением посмотрела на мои черные капроновые колготки. Я смущенно вздохнула. Ну да, конечно, колготки здесь носят только мужчины, про материал я вообще молчу… Бросив быстрый взгляд на просторное платье Пеппины, которое доставало ей до лодыжек, я вымученно улыбнулась. Наверное, в глазах служанки я выглядела до жути вульгарно и больше походила на блудницу, чем на благородную госпожу.

– Мне нравится твое платье, Пеппина, – пробормотала я.

– Спасибо, госпожа.

– Я бы хотела иметь в своем гардеробе нечто похожее, – продолжила я, умоляюще глядя на прислугу.

– О, сегодня утром мы говорили с господином о вашем туалете. Он уже отдал мне распоряжение.

Мои брови поползли вверх. Ничего себе! Лео побеспокоился о моей одежде?

– А где… где мой супруг? – промямлила я.

– Уже ушел, – с улыбкой ответила Пеппина.

– Ушел? – растерянно переспросила я, нервно заламывая руки.

– Certo [7] Конечно (итал. ). , – сказала Пеппина и торопливо стянула с меня свитер. Нелепо взмахнув руками, итальянка немного отпрянула, потом наклонилась и, как завороженная, начала рассматривать мой кружевной лифчик. Наконец, она оторвала взгляд от розового бра и прощебетала: – Господин ушел к ранней утрене.

– Понятно, – ответила я, бездумно кивнув головой. Ну конечно, к ранней утрене. Что это вообще такое – утреня? Я вздохнула и потерла лоб. Неужели так сложно просто назвать конкретное время?

– Моя золовка – отличная швея. Она скоро зайдет, чтобы снять мерки и обсудить ваш новый гардероб. Господин настаивает на выборе самых дорогих материалов. Ему хочется, чтобы вы выглядели как истинная Nobildonna! [8] Знатная дама (итал. ). Ваш супруг приказал пошить одно платье из шерсти и два из парчовых и бархатных тканей, – Пеппина восхищенно покачала головой.

Я молча хлопала глазами, все еще удивленная тому, что Леопольдо позаботился о моей одежде. Целых три платья? По местным меркам это очень много. Хм… пару дней назад я наткнулась на статью о флорентийской моде эпохи Возрождения. Так вот, там было сказано, что даже богатые горожанки не могли позволить себе больше двух парчовых костюмов. Я задумчиво наморщила лоб. Неужели в местном банке действительно обнаружился депозит Морелей?

Пеппина намочила тряпку и отжала излишки воды. Я попятилась назад, недовольно скривив губы.

– Это необходимо, госпожа. Вы же с дороги! – служанка мягко тронула меня за руку, и я скрепя сердце, подчинилась ее воле. Пеппина обмыла меня теплой водой с мылом, а затем начала старательно втирать в мои волосы льняное масло. Сгорая от стыда, я думала только об одном: быстрее бы вернуться домой, запереться в собственной ванной и хорошенечко помыться под душем. В одиночестве! Без чьей-либо помощи!