Роберт Форвард - Яйцо Дракона

— Можете пройти, — последовал формальный ответ.

Убийца Скороходов перетекла на одну сторону замершего солдата и рявкнула:

— Встать передо мной!

На секунду замешкавшись, что было плохо уже само по себе, Поступь поспешно заняла место рядом с командиром и вновь приняла официальную позу часового. Убийца Скороходов подползла к освободившемуся месту, сформировала манипулятор и подняла два лежащих там обломка коры. Плитки лежали друг на друге; разделив их, Убийца Скороходов увидела опадавшую на поверхность Яйца пыль, которая состояла из перемолотой коры. Скучая во время дежурства, Легкая Поступь сохраняла внешнюю бдительность, а сама тем временем рассеянно терла плитки друг об друга по своей подошвой. За подобным занятием ее ловили и раньше, так что Убийцу Скороходов это ничуть не удивило.

— Ты и так уже просто пехотинец, так что разжаловать я тебя не могу, — рявкнула она, обращаясь к теперь уже замершей Легкой Поступи. — Но пока ты не усвоишь, что часовой должен все время находиться в состоянии боевой готовности, тебе какое-то время придется пожить безо всяких увеселений. И раз уж это не первый твой проступок, на сей раз наказание будет длиться дюжину оборотов!

Поначалу Убийце Скороходов показалось, будто она заметила в движении Поступи легкую дрожь протеста, но та, к счастью, быстро исправила ситуацию, ответив:

— Да, Командир.

После этого Убийца Скороходов провела Поступь по остальным пунктам ее официального рапорта, а затем удалилась, велев часовой продолжать осмотр периметра; плитки она забрала с собой, чтобы лишний раз не искушать Поступь.

— Дюжина оборотов безо всяких развлечений будет в тягость не только ей самой, но еще и нескольким самцам — как минимум, тем трем, о которых знаю я, — подумала струящаяся прочь Убийца Скороходов. — Не знаю, как она умудряется ублажить сразу всех. Мне и одного любовника за раз вполне хватает.

Уложив злосчастные плитки в одну из своих грузовых сумок, Убийца Скороходов забыла о них до того самого момента, пока их форма не стала помехой во время любовных игрищ с пылким Северным Ветром. Она переложила их на один бок, после чего занялась более важными делами — например, растеканию по коре и нырянию под горячую, массирующую подошву Северного Ветра, пока их глазные стебельки нежно скручивались в единое целое. Они по очереди массировали друг другу верховины, сосредотачиваясь на своих любимых точках. Затем, когда глазные стебельки обоих партнеров туго сплелись, заставив тела прижаться друг к другу своими краями, их взаимные вибрации зазвучали тоньше, и электронный зуд наполнил массаж пикантными нотками. Наконец, в совместном спазме их тел под глазными стебельками Северного Ветра открылась дюжина крошечных периферийных отверстий — изливших небольшую порцию его внутренних соков в дожидавшиеся их складки вокруг стебельков его партнерши.

Убийца Скороходов чувствовала миниатюрные капельки Северного Ветра, которые под действием непроизвольных рефлексов двигались к оболочке ее яйца. Она медленно вернула своему телу более привычную форму и выскользнула из-под Северного Ветра, изможденно распластавшегося по поверхности коры. Оставив его в том же положении, она принялась собирать разные предметы, предварительно выложенные из грузовых сумок. С каждым новым предметом любовная сторона ее личности постепенно сходила на нет. И, наконец, поместив в боковой сфинктер четверной символ, обозначавший ее воинское звание, она вновь превратилась в командира взвода.

Одними из последних она подобрала корные плитки, конфискованные у Легкой Поступи. Их поверхность уже не была плоской — теперь в одной из плиток имелось небольшое углубление, а вторая стала слегка выпуклой. Хотя плитки утратили часть блеска свежесколотой поверхности, в них все еще можно было увидеть свое отражение. Как всегда любознательная, Убийца Скороходов заглянула в обе плитки и с изумлением обнаружила, что в одной из них ее глаза казались меньше обычного, а в другой — наоборот, больше.

Вытянув ложноножку, она смахнула с их поверхности пыль. Изображение стало немного лучше. Теперь, целиком поглощенная желанием разобраться в необычном поведении изогнутых плиток, Убийца Скороходов-изобретатель совершенно забыла и о возлюбленном, и о собственных служебных обязанностях, а ее разум тем временем погрузился в размышления.

В течение многих оборотов Убийца Скороходов проводила свое свободное время за экспериментами с изогнутыми плитками. Поговорив с Легкой Поступью, она выяснила, что та носила плитки уже много оборотов — они помогали ей развеять скуку во время многочисленных обходов периметра, которые ей приходилось делать по долгу службы. Убийца Скороходов воспроизвела ее процедуру шлифовки, и вскоре в ее распоряжении имелось несколько увеличивающих и уменьшающих зеркал. Помимо прочего она обнаружила, что блеск зеркала можно заметно улучшить, доведя его практически до уровня свежесколотых плиток.

Убийца Скороходов потратила немало времени на один из комплектов плитки, пытаясь определить максимальную степень кривизны, которую она могла придать им своей шлифовокой, ведь с ростом кривизны, как выяснила она на собственном опыте, возрастала и сила увеличения, и сила уменьшения. Наконец, ей удалось получить пару зеркал, обладавших удивительным свойством; теперь изображение ее глаза не просто увеличивалось, но и переворачивалось сверху вниз! Оказалось, что если поднести зеркало к самому глазу, его отражение не будет переворачиваться и покажется просто увеличенной копией оригинала, но если зеркало начать отдалять, глаз будет выглядеть все больше и больше, пока, наконец, не заполнит своим искривленным изображением всю поверхность зеркала, после чего вновь отразится сверху вниз.

Убийца Скороходов взяла одно из таких зеркал-увеличителей. Она уже знала, что плоское зеркало способно отразить вспыщку ее свечи, и хотела выяснить, как себя поведет увеличитель. Возможно, он расширит луч и сделает его более ярким.

Убийца Скороходов придала своему телу форму полумесяца, расположив четыре свободных глаза так, чтобы они были сосредоточены на внутренней части дуги, имея, таким образом, возможность следить за ходом эксперимента. Зная, что свет будет довольно ярким, она спрятала глаза под защитными складками кожи, так, чтобы каждый из них наблюдал за происходящим через узкую щель. Она осторожно подняла пузырек со стручковым соком над свечой и приоткрыла небольшой кристаллической клапан, направив на конец стержня тонкую струйку жидкости. Вскоре ей удалось добиться непрерывно светящейся дуги. Яркое сияние накрыло ее сверху, устремляясь в небо. При помощи своих манипуляторов Убийца Скороходов поднесла к дуге увеличитель. Но вместо того, чтобы отразить свет во всех направлениях, как это происходило с плоским зеркалом, пластина как будто сконцентрировала луч, сделав его еще тоньше. Она подвигала зеркало туда-сюда. Первым делом ей удалось найти точку, в котором свет отражался от увеличителя в виде прямого луча. Затем Убийца Скороходов поняла, что при определенном положении зеркала свет фокусировался в одну точку на коре Яйца. Тогда она попыталась коснуться ее своей ложноножкой.