Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

— Вы уже выяснили, в чем причина гибели их биотопов? — спросил Джошуа. Хейли вздрогнула под его рукой, проявляя почти человеческий рефлекс. — Эй, извини.

— Ужас. Испугана. Много смертей. Они имели силу. И были побеждены. Причина в чем?

— Хотела бы я это знать, — сказала Иона. — Мне кажется, они наслаждались жизнью в большей степени, чем мы.

Под негромкий плеск бьющихся о борт волн «Исакор» покачивался на поверхности Замджана, отличаясь от расколотого бревна лишь тем, что дерево было красиво обработано. Одного руля для управления дрейфующим судном оказалось недостаточно, и в первый же день десантники вытесали два грубых весла. После этого можно было придерживаться середины фарватера. Река в этом месте разливалась на восемьсот метров, и, если течение начинало сносить лодку к берегу, имелся шанс выправить курс.

Судя по показаниям инерционного навигатора Мерфи, после того как захватчики уничтожили ядерный микрогенератор, лодка прошла уже тридцать километров. Течение неуклонно увлекало их от места высадки и горящих враждебных джунглей. Оставалось еще чуть больше восьмисот километров.

Жаклин Котье пока не причиняла никаких неприятностей и почти все время сидела на корме под полотняным навесом. Если бы не тяжелые испытания и не цена, которую они заплатили своим здоровьем и болью за ее поимку, Мерфи давно привязал бы ей на шею бесполезные остатки генератора и вышвырнул за борт. Он полагал, что пленница догадывается об этом. Но им поручена миссия. И они все еще живы и все еще в строю. До тех пор пока это положение не изменится, лейтенант Мерфи Хьюлетт был намерен подчиняться приказу и всеми силами стараться доставить пленницу в Даррингхэм. Ничего другого ему не оставалось.

Их плаванию больше никто не пытался помешать, хотя коммуникационные блоки не работали из-за подавляющих помех (не затронувших другое оборудование). Даже в деревнях, мимо которых проплывал отряд, никто не проявил особого интереса. Лишь в первое утро к ним попробовали подойти две гребные шлюпки, но выстрелы из брэдфилдов отбили у них всякую охоту приближаться. После этого «Исакор» остался в полном одиночестве.

Дальше путешествие проходило вполне благополучно. Они хорошо поели, почистили и перезарядили оружие и, как смогли, обработали раны. Нильс Регер порой терял сознание, но нанонический пакет, закрывающий лицо, удерживал его в относительно стабильном состоянии.

Мерфи уже почти поверил, что им удастся вернуться в Даррингхэм. Безмятежное спокойствие реки только укрепляло самые безумные надежды.

Перед наступлением второй ночи он сидел на корме у руля, стараясь по возможности вести лодку посередине русла. Это занятие не доставляло неудобств ногам, а колено у него все еще болело при малейшем напряжении. Да и румпель Мерфи держал только правой рукой, левая по-прежнему бездействовала. Одежда от речной сырости стала влажной и неприятно липла к коже.

Он увидел, что на корму с фляжкой в руке пробирается Луи Бейт. Другую руку, сломанную Жаклин Котье, широким браслетом охватывал медицинский нанонический пакет, мерцающий в инфракрасном спектре тускло-багровым светом.

— Принес тебе немного сока, — сказал Луи. — Только что из холодильника.

— Спасибо.

Мерфи принял протянутую кружку. Из-за зрительных имплантов, переведенных в инфракрасный режим, холодная жидкость казалась темно-синей, почти черной.

— Нильс опять разговаривает со своими демонами, — тихо добавил Луи.

— Тут мы ничем не можем ему помочь, разве что загрузить в его нейронаноники успокаивающую программу.

— Конечно, лейтенант. Но, понимаешь, его слова звучат вполне разумно. Я думал, люди, страдающие галлюцинациями, несут всякую бессмыслицу. А он даже заставил меня оглянуться.

Мерфи отпил немного сока. От ледяного напитка онемело горло. Великолепно.

— Это тебя сильно беспокоит? Я думаю, его можно заставить замолчать.

— Нет, не настолько. Просто после всего, что мы видели, как-то немного не по себе.

— Мне кажется, электронные помехи, которые умеют создавать наши противники, воздействуют на нейронаноники в большей степени, чем мы до сих пор считали.

— Да? — Лицо Луи просветлело. — Возможно, ты прав. — Он уперся руками в бедра и посмотрел на западный край неба. — Эй, гляди, какой сильный метеоритный дождь. Я такого еще не видел.

Мерфи поднял взгляд к безоблачному небу. Высоко над «Исакором» звезды срывались со своих мест и стремительно падали вниз длинным широким искрящимся шлейфом. Он невольно улыбнулся, глядя на живописное зрелище. А поток нарастал, все больше и больше частиц, входя в атмосферу, загорались яркими огоньками. Вероятно, это были остатки комет, рассыпавшихся в пыль еще несколько столетий назад. Меж тем метеориты, дойдя до нижних слоев атмосферы, стали оставлять за собой длинные инверсионные следы. Внезапно улыбка Мерфи померкла.

— О господи! — едва слышно воскликнул он.

— Что такое? — весело поинтересовался Луи. — Разве это не прекрасно? Я мог бы смотреть целую ночь.

— Это не метеориты.

— Что?

— Это не метеориты. Проклятье!

Луи испуганно оглянулся.

— Это чертовы кинетические гарпуны! — Мерфи заковылял на нос лодки настолько быстро, насколько позволяло поврежденное колено. — Берегитесь! — закричал он. — Держитесь за что-нибудь. Они падают прямо на нас.

Небо светлело, превращаясь из угольно-черного в лазурно-голубое. На протянувшиеся к западу инверсионные следы стало больно смотреть. Казалось, они удлиняются с ужасающей скоростью и копьями света раскалывают ночную тьму.

Кинетические гарпуны были стандартным тактическим (нерадиоактивным) оружием флота, предназначенным для нанесения ударов по поверхности планет. Они представляли собой полуметровые твердые дротики из закаленного термоустойчивого композита, невероятно острые, с крестообразным хвостом и процессором с заложенной в него траекторией полета. В них не было ни взрывчатки, ни энергетического заряда, цель поражалась только набранной кинетической энергией.

Тем временем «Илекс» с ускорением в восемь g понесся к Лалонду по тщательно рассчитанной гиперболической кривой. Крайняя точка ее находилась в двенадцати сотнях километров над Амариском, в двухстах километрах восточнее Даррингхэма. Пять тысяч кинетических гарпунов были выброшены из оружейного люка космоястреба и понеслись вниз, к скрытому ночной пеленой континенту. Затем «Илекс» изменил конфигурацию искажающего поля, чтобы противостоять гравитационному притяжению Лалонда. Члены экипажа, распростертые в амортизационных креслах, бессильно проклинали навалившуюся тяжесть, в то время как их нейронаноники усиливали внутренние мембраны, чтобы уберечь хрупкие человеческие тела. После залпа «Илекс» круто повернул и устремился прочь от планеты.