Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Джошуа улыбнулся в ответ почти смущенно.

— Нет, я намерен снова уйти в космос. Немного посмотреть Конфедерацию. Это что-то вроде давней мечты.

— Эх, если бы можно было вернуть молодость, я поступил бы так же. Благополучная жизнь привязывает тебя к одному месту, а это расточительство, особенно в твоем возрасте. Развлекаться до тошноты, какой в этом смысл? Ты должен воспользоваться этими деньгами, чтобы выбраться отсюда и чего-то достичь. Рад, что у тебя есть мозги. Так ты собираешься купить яйцо черноястреба?

— Нет. Я хочу вернуть «Леди Мак».

Баррингтон Грир поджал губы в печальном восхищении.

— Я помню, как здесь появился твой отец. Ты в чем-то похож на него. Как я слышал, производишь такое же впечаление на женщин.

Джошуа криво усмехнулся.

— Пошли, — позвал его Баррингтон Грир. — Хочу поставить тебе выпивку. Вернее, оплатить твой ужин.

— Может, завтра, Баррингтон. Сегодня я буду развлекаться, пока меня не стошнит.

Домик у озера принадлежал отцу Доминики, утверждавшему, что прежде хозяином был Михаэль Салдана, который жил там, пока не достроились космоскребы. Дом состоял из нескольких помещений, опоясывающих скалу над озером неподалеку от северного торца. Стены, казалось, были вырезаны из камня ветрами. Внутреннее убранство поражало своей простотой, но простотой очень дорогой — своего рода место для отдыха и временного пребывания, а не постоянное жилье. Комнаты украшали со вкусом подобранные произведения искусства разных эпох, а по углам, для создания яркого контраста, цвели растения из многих миров.

За широкими, от пола до потолка, окнами открывался вид на озеро; осветительная трубка Транквиллити еще только начинала тускнеть, переходя к привычным ночным сумеркам, а внутри набирала обороты веселая вечеринка. Оркестр из восьми музыкантов наигрывал раги двадцать третьего столетия, в процессорные блоки были загружены экстравагантные стимулирующие программы, и официанты сервировали буфет только что доставленными морскими деликатесами с Атлантиды.

Джошуа, одетый в свободные серо-голубые брюки и зеленый китайский жакет, удобно устроился на длинном диване в главной гостиной и отвечал на поздравления как знакомых, так и незнакомых людей. Компания Доминики состояла исключительно из беспечной молодежи, богатой даже по меркам Транквиллити. И они-то уж знали, как надо развлекаться. Джошуа казалось, он видит, как вибрируют стены из полипа, сотрясаемые возгласами с временно устроенной танцплощадки.

Он сделал еще глоток «Слез Норфолка», прозрачная жидкость легко прошла по горлу, словно охлажденное слабенькое вино, а в желудок ударило кипящим виски. Великолепно! Пять сотен комбодолларов за бутылку. О господи!

— Джошуа! Я только что услышал новости. Прими мои поздравления. — Это потряс его руку отец Доминики, Паррис Васильковский. Над его круглым лицом красовалась шапка серебристо-седых волос, но морщин на коже виднелось совсем немного — явный признак наследия генной инженерии, поскольку ему было уже не меньше девяноста лет. — Теперь ты один из нас, богатых бездельников, да? Господи, я едва могу вспомнить, как это было в самом начале. Но одно могу сказать точно: труднее всего даются первые десять миллионов. А потом… никаких проблем.

— Спасибо.

Люди поздравляли его весь вечер. Он был гвоздем программы на этой вечеринке. Новостью дня. После второго брака его матери — с вице-президентом Брандштадского банка — он стал жить на окраине поселения плутократов, занимавшего центр Транквиллити. Те были достаточно гостеприимны, особенно их дочери, называющие себя богемой, а работа мусорщика создавала вокруг него достаточно романтичный ореол, чтобы Джошуа мог пользоваться их покровительством и их телами. Но он всегда оставался посторонним наблюдателем. До сегодняшнего дня.

— Доминика мне говорила, что ты намерен заняться грузовыми перевозками, — сказал Паррис Васильковский.

— Верно. Я собираюсь переоснастить «Леди Мак», старый отцовский корабль, и снова поднять его в космос.

— Хочешь подрезать меня?

Паррис Васильковский владел примерно двумя с половиной сотнями космических кораблей, начиная от маленьких скоростных катеров и заканчивая грузовыми судами в десять тысяч тонн. В его флотилии, занимающей седьмое место в Конфедерации среди частных торговых компаний, имелось и несколько кораблей для перевозки колонистов.

Джошуа посмотрел ему прямо в глаза.

— Да, — ответил он, даже не улыбнувшись.

Паррис кивнул и тоже стал серьезным. Он сам семьдесят лет назад начинал с нуля.

— Ты правильно мыслишь, Джошуа. Зайди ко мне как-нибудь вечером до отъезда, поужинаем. Я тебя приглашаю.

— Спасибо, приду.

— Отлично. — Широкая белая бровь многозначительно приподнялась. — Доминика тоже будет. Ты умеешь выбирать, она отличная девочка. Немного беззаботная, но с мозгами у нее все в порядке.

— Э… да, — выдавил Джошуа, слабо улыбаясь.

«Паррис Васильковский в роли свата! И он считает меня достойным его семьи? О боже! Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что вытворяла его доченька вчера ночью? Впрочем, я достаточно о нем слышал, возможно, он захотел бы присоединиться».

Джошуа заметил на другом конце комнаты Зою, еще одну его случайную подружку; ее платье без рукавов ярко-белого цвета составляло разительный контраст с темной как ночь кожей. Девушка поймала его взгляд и улыбнулась, приподняв бокал. В окруживших ее приятельницах Джошуа узнал еще одну девчонку, ростом пониже Зои, коротко стриженную блондинку в прямой узкой юбке цвета морской волны и свободной блузе. Хорошенькое веснушчатое личико, сужающийся носик с едва заметным загибом на конце и бездонные голубые глаза. Он уже встречал ее раз или два, перекидываясь парой слов, как с подружкой своей подружки. Нейронаноники зафиксировали ее облик и выдали имя: Иона.

Сквозь толпу к нему уже спешила Доминика. Джошуа отпил еще глоток «Слез Норфолка». Казалось, люди телепортируются с ее пути, опасаясь получить увесистый удар плавно покачивающихся бедер. Доминике было двадцать шесть, ростом она почти не уступала Джошуа, а безумное увлечение спортом помогало ей поддерживать великолепную атлетическую фигуру. Прямые светлые волосы спускались у нее до середины спины, почти не прикрытой коротенькой пурпурной блузкой на тонких бретельках, дополненной юбкой с разрезами из какой-то переливающейся серебристой ткани.

— Привет, Джош. — Она плюхнулась на край дивана и, взяв бокал из его несопротивляющихся пальцев, быстро сделала глоток. — Посмотри, что я нашла для нас с тобой. — Она протянула ему процессорный блок. — Двадцать пять разных способов, и все можем попробовать, даже учитывая твои больные ноги. Должно быть забавно. Начнем изучать их сегодня же ночью.