Наум Ципис - Положительный мир

Н. ЦИПИС, Г КОРОТКЕВИЧ

Фантастический рассказ

..."Нет никаких

"никогда"

Есть когда-нибудь

Или когда-то"

( "Никогда". Л. МАРТЫНОВ.)

Этот звездолет должен был вернуться через 50 лет. Не так уж часто уходили фотонные корабли в космос, чтобы можно было спутать график их возвращения. Раз в 25-30 лет далеко от пла­неты запускался такой ги­гант. И это было огромным событием. Остальное время для дальних разведок накап­ливали горючее. Можно бы­ло бы летать и на ионных ра­кетах, но уж очень тихоход­ны они. С "фотонами" стало легче проникать в "черную бездну", но пока — раз в 30 лет.

Антиматерия... Где взять ее в достаточном количест­ве? Это тормозило не только работу по космосу... Пробле­ма No 1.

Председатель Всемирного Ученого Совета опять взял со стола пластмассовую золотистую пластинку: ""Стре­ла" просит координаты ор­биты..." Странно... Почему же они вернулись раньше срока? Лобов нажал кнопку на панели стола. Зажегся экран. Из его глубины на Председателя внимательно смотрело лицо диспетчера.

— Пусть садятся на "Эльфу". Экипаж сразу же на Землю, на Центральный.

— Хорошо, Лев Михайло­вич!

Лобов подошел к окну.

Был жаркий, солнечный день. Тени казались почти черными. "Что день гряду­щий нам готовит?" Что-то го­товит... Определенно. Но что? Если бы он знал что, то, наверное, не смог бы вот так, спокойно, стоять у ок­на.

***

Маленькая белая точка управляемой ракеты-разведчика "Иглы-1" быстро при­ближалась к спутнику Вто­рой. Его поверхность, иссле­дованная небольшим телезондом, еще при подходе к си­стеме была вполне пригодна для размещения аппаратуры. Некоторое время с ее помо­щью предполагалось пона­блюдать за планетой.

"Осторожность, осторож­ность и еще раз, черт возь­ми, осторожность!" — вспом­нил Виктор слова Председа­теля. А он, Виктор Лисицкнй, по горло сыт этой осто­рожностью. Был же в стари­ну отличный девиз у летчи­ков: "Быстрота и натиск!". Но то летчики, а то — звез­долетчики. Он за все время всего-то раза четыре брал управление "Стрелой" на себя. А так — автоматы да ав­томаты: такая скорость не для людей. Вот доворотики, поворотики, ну и, конечно, посадка, но до нее — как зу­бами до локтя.

Виктор оглянулся и по­смотрел на Ястребова: не отгадал ли тот его крамоль­ные мысли. Он ведь такой, капитан, он все может.

В правый угол экрана большого обзора разведчик транслировал приближаю­щийся спутник. Внизу, в "окошках" информаторов, мелькали цифры — данные об этом теле.

— Что ни говори, а он очень напоминает Луну, — сказал Карэ. — Вторичное подтверждение: нет воды, нет атмосферы — одни ка­мешки...

Виктора словно муха уку­сила:

— Ага! А Вторая напоми­нает вам, вероятно, Зем­лю? Правда? И, конечно же, первая встретившаяся на ней женщина будет очень похожа на вашу жену. Да? И первые цветы, которые вы там увидите, будут голубые розы. Да?

— Внимание! — голос Ястребова прервал Викто­ра. — Посадка "Иглы"!

В помещении центрально­го пульта вдруг стало свет­ло, словно зажглось малень­кое солнце. Нестерпимо яр­кий свет излучала точечная часть экрана, правый угол которого стал матово мерт­вым. Точка молниеносно рос­ла, превращалась в невероят­ной яркости белесый туман. Когда он немного рассеялся, люди увидели, как экран рас­ползается на куски, словно свежеиспеченный и варвар­ски разодранный пирог, из трещин которого лезло свет­лое повидло и валил пар. Это было так реально, что Виктор бросился к экрану: его рука скользнула по гладкому прозрачному пластику.

— Это развалился спут­ник, — сказал Ястребов.

Они еще долго смотрели, как отдельные куски "четвертьлуны" медленно, слов­но в воде, уходили друг от друга. И только один, по­больше размером, развора­чиваясь, остался почти на том же месте. Никто из лю­дей за всю историю жизни человечества на Земле не видел подобных катаклиз­мов.

"Вот тебе быстрота и на­тиск..." — Виктор не знал, что подумать.

— Крепенько его... — только и сказал Карэ, сму­щенно и смешно хлопая бе­лесыми ресницами.

Ястребов попросил их по­думать над случившимся и через полчаса зайти к нему в каюту.

***

"Стрела" продолжала свой путь но стационарной орби­те вокруг Второй планеты двойного солнца. Эта звез­да оказалась на пути звез­долета, который шел к зага­дочной области космоса, обо­значенной на астрономиче­ских картах знаками АХ-1. Выбор направления поиска для разведчиков был не слу­чаен. Наблюдательные стан­ции Марса давно отмечали какие-то непонятные явления в этом секторе: то резкие из­менения спектра, что указы­вало на фантастические пе­репады температур, то ис­чезновение сигналов, кото­рые "проваливались" в ни­что.

"Осторожность, осторож­ность и еще раз осторож­ность...". По правде сказать, космос и не давал повода для шуток. Двойная звезда на их пути — красный ги­гант и белый карлик — это бы еще ничего. Но Ястребо­ва и Карэ удивило крайне малое расстояние между ни­ми. Планеты системы вра­щались по замысловатым ор­битам вокруг обоих солнц. Взаимодействие этих тел в таких условиях... Это обеща­ло много интересного. Была выбрана Вторая, с которой удобнее вести наблюдения. Все шло нормально, и вот — "сюрприз", да еще такой!

...— Нам надо обсудить то, что произошло, и прийти к какому-то выводу, на осно­вании которого и придется действовать. Когда-то суще­ствовала такая точка зрения: думать надо в одиночку, а действовать сообща. Мне ка­жется, что это неверно. Приводить мысли в поря­док — это, пожалуйста, — в одиночку, а думать надо вместе. И на мой взгляд, вернее еще более древняя мудрость: "Одна голова хо­рошо, а... три — лучше".

"Типичный Ястребов: интеллектуал, немного старо­моден, но логически — си­лен, как бог'' — Лисицкий поудобней уселся, но удобней от этого ему не стало: од­на назойливая мысль неот­ступно преследовала его, и он стыдился ее и боялся то­го момента, когда ему надо будет говорить.

— Мы столкнулись с явле­нием, выходящим за рамки наших представлений, — продолжал капитан. — По­этому предположения о нем тоже, вероятно, могут выхо­дить за пределы привычно­го. Помните? "...Теория дол­жна быть достаточно безум­ной, чтобы быть верной".

"Сейчас он скажет что-нибудь насчет великих ста­риков Бора, Эйнштейна, Рокотова", — тихонько думал Виктор.

— Нам бы сюда кого-ни­будь из великих стариков с их изумительным инструмен­том познания мира — с их мозгом. Итак, говорите все, что думали и думаете об этом феномене, даже самые невероятные вещи. — Ястре­бов поставил локти на коле­ни и уперся подбородком в ладони. В такой домашней позе он и стал ждать. Капи­тан ждет, и надо говорить, го­ворить все, что думаешь, да­же если это чепуха, которая уронит тебя в собственных глазах. Виктор в который, раз поглубже втиснулся в кресло.