Джон Раттлер - Хроники Манипулятора

Ужин прошел просто прекрасно. После той выходки с собаками Гиффет, наконец, разозлился на Ричи, который просто выводил из себя все это время. Злился он крайне редко и в этом состоянии был великолепен. Он влез одновременно в голову Ричи, его матери и в считаные секунды протряс через сито своей логики все, что там в этот момент происходило.

Ну конечно, это нужно было заметить сразу. «Настоящая» Лаура появлялась, только когда Ричи не было рядом. У парня была неприязнь ко всем мужчинам, потенциально способным составить пару его матери. На них он переносил обиду, возникшую после ухода отца.

Благодаря своему дару Ричи передавал все эти чувства матери, совершенно неосознанно делая ее несчастной.

Джонни было трудно пробиться к нему в голову, но не в этот момент. Гиффет был зол, а злость усиливала его способности многократно. Он разворошил старый чемодан на чердаке подсознания мальчишки, высыпал оттуда воспоминания раннего детства, развесил их по стенам его памяти. Заставил вспомнить, как они играли с отцом на пляже, строили сарайчик и как он сильно любил его тогда. Ричи вспомнил, что даже тогда, когда у них с мамой окончательно испортились отношения, отец всегда готов был внимательно выслушать его, проводил с ним много времени и старался, как мог, оградить от их «взрослых» разговоров.

Джонни сделал за пару минут то, на что у психолога ушло бы несколько месяцев. Задумчиво глядя в окно и допивая свой кофе, он наблюдал, как Ричи вдруг помрачнел, развернулся и быстро поднялся в свою комнату. Он не хотел, чтобы мама видела его слезы.

Еще до ужина он позвонил отцу, чего не делал ни разу с момента его переезда. Они ни разу не виделись с тех пор, поскольку мама добилась судебного решения о запрете посещений. Сделать это было несложно: отец под конец стал частенько выпивать и пару раз попадал в участок. Судья уже успела его запомнить и приклеить ярлык.

В таком запрете не было никакой необходимости, и Лаура никогда бы его не потребовала, если бы не Ричи и его детская обида, которую он не мог удержать в своей необычной голове. Теперь Гиффет отменил его. Освободил их обоих.

Так что за ужином никто не мешал миссис Коллинз быть собой, смеяться над шутками Джонни и позволять ему за собой ухаживать.

Конечно, мальчишка еще немного ревновал, но это была вполне нормальная реакция. Кажется, Джонни начинал ему нравиться.

Стрельба из воздушки — только на первый взгляд простое дело. Уже после трех выстрелов Джонни понял, что снайпера из него не получится. А вот Ричи сбивал банки одну за другой, уверенно перезаряжая ружье. Они расстреляли целую коробку пулек и начали следующую, когда Гиффет почувствовал, что Лаура за ними наблюдает. Ее чувство к нему росло с каждой минутой, он это чувствовал так же, как она. Этому способствовал Ричи, который делился с ней своими восторженными ощущениями от общения с садовником. Для нее это имело огромное значение.

Он вдруг почувствовал, что счастлив. Наверное, впервые в жизни. Вокруг все словно светилось. Обострились все чувства, ему хотелось сорваться с места и бежать к ней. Но Ричи вносил свои коррективы. У него застряла в стволе пуля, а это было гораздо важнее всякой ерунды.

Обычно Джонни не обсуждал свою личную жизнь с другими, но сейчас ему было просто необходимо увидеть Тома. Джонни чувствовал, что не способен трезво рассуждать; ему нужен был совет рационального человека.

Том заехал за ним через двадцать минут и отвез к Козьему обрыву. Пока Гиффет изображал садовника, Том изображал туриста. Он уже успел осмотреть все достопримечательности и теперь разбирался в них не хуже местных. Он, правда, не знал, почему обрыв называется Козьим, зато знал, что с него открывается потрясающий вид на горы.

«Хорошо, что я заехал за пивом, — подумал он, слушая довольно бессвязную речь Гиффета. — Тут на трезвую голову не разобраться».

Джонни вываливал на него потоки разрозненных эмоций, надеясь таким образом лучше донести до Каротти смысл происходящего, на деле же все запутывая.

— Так, прекращай. Я словно женщина в разгар мелодрамы. Ты не мог бы выражаться словами? На вот, выпей немного.

Джонни постарался взять себя в руки.

— Да, давай. Спасибо. Прости.

— Да все в порядке. Я слушаю. Тебе удалось создать интригу. Я, если честно, с трудом тебя узнаю. Ты всегда такой… последовательный.

— Том, она удивительная. Лаура… Я даже не знаю, как тебе это объяснить. Я никогда ничего похожего не ощущал, это совершенно другое — понимаешь, совершенно…

— Эээ, брат, ты, похоже, и вправду в нее втрескался. Вот и тебя тоже поймали. Хорошо хоть я пока что держусь.

— Том, что ты думаешь? Это серьезно?

— Я думаю, что ты сам прекрасно знаешь ответ. Может, стоит пригласить ее на свидание, как считаешь? Я обычно так делаю.

— Хватит смеяться, Том! Если бы дело было только в ней, но есть еще Ричи и вся эта история. Черт, все так запуталось!

— Не вижу проблем. Ричи уже большой, переживет, если что. К тому же, тебе больше не придется спать на сеновале. Прости, я просто не могу сдержаться, — Том снова засмеялся. — Иди и пригласи ее прогуляться. Все от этого только выиграют.

Джонни последовал, не затягивая, совету друга. Он просто не мог держать все это в себе. Впервые он чувствовал неуверенность в разговоре с женщиной, боясь услышать отказ, даже чувствуя заранее, что она только и ждет приглашения.

Она действительно ждала. Удивлялась самой себе. Словно в тундре вдруг наступило лето. И все расцвело. Ее сердце часто билось в ожидании. Миссис «С меня хватит» с позором бежала под натиском этих ярких эмоций, и Лаура порхала по дому словно бабочка, что-то напевая и улыбаясь. У нее почему-то было такое чувство, что Джонни непременно позовет ее. Просто надо немного подождать.

Он заехал за ней в семь. Лаура предложила пройтись по одной из троп терренкура 2 2 Терренкур — метод санитарно-курортного лечения, предлагающий физические нагрузки в виде пешеходных прогулок; чаще его употребляют для обозначения специально проложенных маршрутов для ходьбы . Тропа проходила по склону горы, поросшему сосновым лесом. Она шла и болтала, не умолкая, обо всем подряд. Он только изредка задавал вопросы, немного меняя направление ее мыслей. Она говорила про Ричи, про его успеваемость в школе, о том, как давно играла на фортепиано, а потом забросила с рождением ребенка, даже о разводе с мужем говорила. Рядом с Джонни ей было удивительно легко, она как-то сразу и полностью доверилась ему.

Когда они шли назад, солнце покатилось к закату и по склону стал спускаться туман. И она даже не заметила, как он ее поцеловал. Все было так правильно, так вовремя, именно так, как и должно было быть. И закончился этот вечер тоже именно так, как и должен был закончиться.