Владимир Грузда - Время Змея

Посылы и желания могли выглядеть правильными, но методы и средства достижения вызывали нарекание и осуждение. Нельзя построить счастье одних на горе и несчастии других, иначе это уже не всеобщее благо. Что угодно, да только не благо!

— Но это всегда были добровольные жертвы, разве не так? — попытался урезонить зарвавшегося мечтателя Рассказов.

— А кто сказал, что наши жертвы не добровольные? — лукаво улыбнулся Антонов.

— Ты хочешь сказать, что и Юдолева и Волкова, и сотни других добровольно согласились участвовать в этой авантюре?

— Абсолютно точно. Юридически все оформлено безукоризненно!

— Как?..

— Думай, дознаватель, ищи!

Рассказов на миг растерялся. Представить, что Юдолева добровольно соглашается стать жертвой ради призрачной идеи совершенствования человечества, казалось невозможным.

— Это какой-то хитрый трюк… Какой-то обман?

— Я всегда играю в открытую. Так же как и сейчас с тобой. Все карты на столе! Когда Орден пришел в город, я обратился лично к каждому, кто имел влияние. Я предложил им истинную Власть. Те, кто оценил этот дар, процветают, кто отказался — сошли с дистанции. Глупые людишки! Надеюсь, ты не такой и быстро разберешься, на чьей стороне настоящая сила и власть! Ведь ты уже все понял?

Антонов говорил решительно, в его словах звучала сталь. В его мироустройстве не оставалось места чувствам и эмоциям. Даже презрение, с каким он относился к людям вне его круга, выглядело статично.

— Ты говоришь, что играешь в открытую. Но так и не сказал, для чего существует Орден.

— Скажи, от кого произошла утечка, и тогда узнаешь об Ордене все. Я свое слово держу!

Антонов сказал очень многое, но не раскрыл всех карт. Очевидно, в отличие от полицейского, в карты он играть любил и умел. Но Рассказов не собирался сдаваться лишь от того, что у противника обнаружился козырь:

— Я привык вначале изучать документы и лишь затем их подписывать. Прежде чем принять решение, я должен знать, на что соглашаюсь.

— Справедливое желание. — охотно согласился Антонов. — Что ж, в то прекрасное время моего прозрения я открыто обратился ко всем ключевым людям в городе и предложил им присоединиться ко мне. Я не просто предлагал им обрести новую веру, — Орден создан не для этого! — я предложил им новую жизнь. Жизнь, подчиненную Господину.

Рассказов молчаливо ждал. Антонов продолжал за ним наблюдать.

— Я знаю, что у тебя есть мечта очистить город от преступности.

Рассказов напрягся и отодвинулся от Антонова вглубь кресла. Такая осведомленность пугала больше прямых угроз. Глава Ордена с удовлетворением продолжил:

— Ты стремишься к справедливому обществу. Ты его нашел?

Не дожидаясь ответа он продолжил:

— Открою секрет: такого общества нет и не будет! Пока не настанет царство сильных! Способных настоять на своем, доказать свою позицию, насадить справедливость мечом, если понадобится! Но пока в мире проповедуется любовь, смирение и прощение мы далеки от справедливого общества!

Рассказов поглядел на Антонова непонимающим взглядом. Тот охотно разъяснил:

— Ты видел чтобы слабаки добились справедливости? В этом мире это невозможно. Я же приближаю другой мир, где получившие дар от господина сами станут сильными! Царство сильных!

— Эти слова уже звучали из уст сотен императоров и тиранов!

Антонов согласно кивнул:

— Но все они не имели главного — дара от Господина! Дар позволяет по-настоящему наслаждаться жизнью. Без угрызений совести, без ложного стеснения и сожалений. Это и есть полнота жизни, в которой все обретает новый смысл.

Рассказанное Антоновым очень походило на правду. По крайней мере об этом Сергей уже слышал от разных людей. Но вот в объяснениях главы Ордена многое не вязалось. Рассказов саркастически сказал:

— Почему тогда вы боитесь предательства? Ведь для того, кто предает и получает награду за свое предательство, это и есть полнота жизни, без угрызений совести.

Антонов вновь понимающе кивнул.

— Пока не настало царство, приходится сталкиваться и с подобным. Но когда весь мир подчинится Господину, Он изменит человеческую природу, все будет под полным его контролем. Именно поэтому мы и ускоряем Его приход!

— Я мало что понимаю в религиозных учениях, но насколько мне известно, в Эдеме сатана в образе змея искусил Адама и Еву способностью быть равными Богу. Разве вы не пользуетесь новой версией старой уловки?

— Неплохо для далекого от религии человека! Но давай поговорим о так любимой вами науке, — усмехнулся глава Ордена. — Ученые уже нашли ген «греха». Его можно убрать из ДНК. Наука уже готова к этому. Остается дождаться прихода Господина. Он заполнит ген греха своим даром. И хорошая новость — дар уже можно использовать прямо сейчас. Его можно попробовать!

Антонов не собирался отвечать на неудобные вопросы. У него имелась собственная линия проведения разговора, и он собирался строго ей следовать. Но и Рассказов не собирался слепо двигаться туда, куда планировал привести его глава преступной организации. У него тоже существовали планы, а потому он спросил:

— Этот дар, что это? Внедренные нанороботы? Перепрограммированный нейрочип? Психологические защитные блоки?

— Гражданин дознаватель, перестаньте быть законченным материалистом. Это лучше каких-то нано-игрушек. Это новая сущность!

Антонов зловеще подмигнул полицейскому, и в его серых глазах замерцали потусторонние огоньки. Рассказову почудилось, что в этот миг на него смотрело другое, дикое, способное заглянуть в самую душу существо… И этот взгляд говорил больше всяких слов. Он внушал трепет и ужас.

Глава Ордена неестественно рассмеялся. Затем резко стал серьезным:

— Вы думаете, что человек — это куча мышц, нейронов и серого вещества? Вы ничего не знаете о человеке. Это только образованные, просвещенные технократы считают, что все вокруг можно пощупать и загнать в рамки научной формулы. Для них важна даже не сама истина, а научная степень, которая может придать если не вес, то хотя бы вид респектабельности. То невежество, которое насадила ваша наука, сведя духовного человека к набору физических и психологических манипуляций, является нашим щитом! Темнота вашего неверия является нашей неприступной крепостью!

Смысл сказанного медленно доходил до Рассказова, но Антонов не собирался останавливаться.

— Духовного и сверхестественного не существует — заявляет наука. Современные люди отбросили броню суеверий, якобы за ненадобностью, и не приобрели ничего взамен. А потому перед любым сверхъестественным проявлением остались беззащитными. И ошиблись!

— И в чем ошибка? — спросил Рассказов, понимая, что сейчас не в состоянии домысливать самостоятельно.