Оксана Токарева - Призраки Эхо

Впрочем, говорить и не хотелось. Все с замиранием сердца следили за маневрами охотников и перемещением медуз. Невидимкам пришлось обнаружить себя: нижний люк танка заклинило, и они решили разрезать броню. Однако попытка взлома раскрыла их маскировку, и бойцы второй группы открыли огонь. Судя по тому, что двое невидимок упали после первых выстрелов, у их противников свое дело знал не только оператор. Особенно если учесть, что целиться пришлось с расстояния пары километров, а дальность прицельной стрельбы из скорчера не превышала полутора тысяч метров. Невидимки, понятное дело, огрызнулись в ответ, так что атакующим пришлось укрыться за камнями, и продолжили вскрывать обшивку танка, уже не особо таясь.

— Кусок плазмы мне в зубы! — усмехнулся Дольф. — Вечеринка в честь принцессы становится все более жаркой. Нам не пора присоединиться?

— Проходческим буром вскрывать витрину ювелирного магазина? — строго осадил его Шварценберг. — Видал я в своей жизни безумных медвежатников, но олигофренов среди них не встречал!

В другой раз Синеглаз бы оценил изящество капитанской тирады. Нынче пришлось прикрыть веки и увеличить подачу кислорода: его мутило хуже, чем во время обращения на борту «Нагльфара». Перед глазами плыла рябь. Княжич на всякий случай отстегнул одну из перчаток, чтобы посмотреть на руки. Вместо покрытой серой шерстью лапы с острыми изогнутыми когтями он в ужасе увидел не жилистую и цепкую руку подростка, а закованную в наручники узкую девичью кисть в оплавленной перчатке.

«Великий Асур! Это ж меня, кажется, закинуло в сознание принцессы! Даже с отцом такое случалось всего раз или два. А еще говорят, она не живая».

Похоже, Савитри безотчетно прибегла к ментальному призыву, как это исстари делали ее соплеменники, попавшие в беду. Отец рассказывал, Великий Асур во время гибели едва не досуха вычерпал всех сородичей, до которых сумел дотянуться. Зато, когда кознями мстительных Семма-ии-ргла он оказался повержен, все уцелевшие асуры Васуки получили частичку его силы, и самым могущественным сделался отец.

Сначала княжич словно бы видел голограмму, сквозь которую просвечивала кабина его танка, члены команды Шварценберга и даже экран, с помощью которого контрабандисты наблюдали за происходящим в долине, потом изображение приобрело плотность и объем, а к ощущениям прибавились звуки и запахи.

Глазами принцессы Синеглаз смотрел на оплавленные внутренности машины и почерневшие от копоти обгорелые тела. Во время взрыва боекомплекта лишь двое из экипажа успели закрыть шлемы. Но одного из них расплющило сорвавшимся с креплений ящиком неопознанного оборудования, а экзоскелет другого проткнули трубки системы охлаждения. Бедняга подавал слабые признаки жизни, но шансов не спасение особо не имел. Принцессу Савитри защитила кабина сантехнического блока, но эта же конструкция и заблокировала девушку в том же углу, где у Шварценберга шмыгал разбитым носом Чико. В очередной безуспешной попытке освободиться дочь раджи Сансары неловко повернулась, и сознание Синеглаза затопила жестокая боль.

«О, светлоликий Шива! О, хранитель Вишну! О, творец Брахма! Зачем вы привязали бедную Савитри к колесу жизни? Почему не отпустили по тропе бесконечных перерождений? Или андроиду и этот путь заказан? И отважная, преданная Пэгги не сможет навестить ее в своем новом воплощении, родившись где-нибудь в другом мире цветком или птицей? Пэгги, Пэгги! Зачем ты меня покинула? Ты же обещала, что не бросишь. Ты же сражалась за свою принцессу до конца. Но даже андроиды не могут выполнить своих обещаний, если в дело вмешивается смерть. И пускай охотников, которые оставили подругу на съедение медузам, постигла не менее жестокая участь. Пэгги уже не вернуть. И язвы ожогов, покрывшие руки и органическую плоть на помятых ребрах, делают боль утраты острее, напоминая, что никчемная дочь раджи нарушила обещание и подругу не смогла починить!»

«Да здесь она, твоя Пэгги! — мысленно вскричал Синеглаз. — Живехонька, здоровехонька. Еще и кэпа с ребятами строит!»

Но Савитри его не услышала, поглощенная своими страданиями.

«А может быть, стоит добраться до скорчера и одним выстрелом прервать эту бесконечную цепочку мытарств, по недомыслию названную жизнью? Но скованные наручниками руки бессильно никнут, при малейшей попытке пошевелиться пронзенные осколками костей легкие пронзает боль, глаза застилает алая рябь, а в уши врезается противный стук и скрежет поврежденных сосудов».

«Каких еще сосудов? Это охотники режут обшивку танка! Дура ты эдакая! Если бы ты прекратила скулить и дотянулась до скорчера, могла бы немного продержаться, а там бы твоя ненаглядная Пэгги подоспела!»

Впрочем, Савитри хотя и выжила, но пострадала серьезно. Весь правый бок, судя по ощущениям, которые Синеглаз сейчас с ней делил, пульсировал жгучей болью, а руки просто превратились в два куска паленого мяса. Даже ускоренная регенерация андроидов не могла сразу справиться с такими ранами. Поэтому в тот момент, когда частично отключившие «хамелеон» невидимки проникли в кабину, принцесса даже при всем желании не смогла бы им дать отпор.

Сначала ее не заметили, занятые поисками уцелевшего оружия, сменных аккумуляторов и запчастей, потом кто-то поднял ящик с оборудованием, который девушку фактически спас.

— Эй, братцы, да тут у нас кто-то, кажись, живой! — донеслось до княжича сквозь обморочную пелену, застилавшую сознание принцессы.

— Оставь его, Билли, или пристрели, чтоб не мучился. Если охотники нас заметят, отправят на нижний рудник, если не поджарят на месте.

— Да это ж баба! — не сдавался Билли, осматривая находку. — Да при том в самом соку, — добавил он, внимательно разглядывая Савитри сквозь линзу ее шлема.

— Где ты видишь сок, Билли? — указывая на опаленный бок принцессы, продолжал ворчать его товарищ. — Тебе в городе мало калек?

— Ничего, отнесем ее Йохану Даллену, он ее подлечит, — принял решение Билли, поднимая Савитри на руки и переваливая ее через плечо, наподобие тюка с поклажей. — Она еще у Хайнца будет апсарские танцы плясать! И я буду не я, если не огребу за нее кучу денег!

Савитри попыталась пошевельнуться, безотчетно сопротивляясь уготованной ей жестокой судьбе, но израненное тело пронзила такая боль, что сознание ее окончательно померкло.

— Уходят, сволочи! И уносят наш ключ!

Разноголосый вопль команды, сопровождаемый звериным воем Пэгги, вернул Синеглаза в его собственное тело. Танк уже почти преодолел спуск, а группа с противоположного склона и вовсе прорубала дорогу по дну котлована, поливая противника шквальным огнем. Однако невидимки по-прежнему обгоняли всех на несколько шагов. Один из них, рослый и крепкий, видимо, тот самый Билли, нес Савитри, остальные успели нагрузиться в танке каким-то чудом уцелевшим хламом.