Оксана Токарева - Молнии Великого Се

— А на чьей стороне, по-твоему, асуры выступают в нынешней войне? — Хотя Птица, наученная горьким опытом, старалась сейчас в любой самой бредовой идее видеть рациональное зерно, Вадик тасовал факты слишком вольно, точно карточную колоду и откровенно передергивая. — Синеглаз сам признался, что они с Обглодышем и их преступный отец принадлежат к этому древнему народу оборотней. А узурпатор, насколько мне известно, поддерживает змееносцев. В то время, как Сема-ии-Ргла, больше симпатизируют нам. Даже вето в Совете наложили, пытаясь помешать Альянсу начать вторжение.

— Возможно, насчет Сема-ии-Ргла я ошибался! — нахмурился Вадик, как всегда пытаясь отбросить факты, мешавшие его построениям. — Важно, что амрита принадлежит асурам, и мы должны ее им вернуть!

— Мы должны вернуть ее Сема-ии-Ргла! — поправила коллегу Птица, вспоминая разговор Олега со Словореком сразу по возвращении в мир живых и дальнейшую беседу с Синеглазом, который пытался убедить непоколебимого Урагана словчить и самому урвать заветный куш. — Сема-ии-Ргла укрыли амриту на земле Сольсурана, это их поручение выполнял Командор. А асуры, похоже, хотят получить то, что им не принадлежит.

— И они это получат, несмотря на все происки врагов! — проговорил Вадик настолько решительным тоном, что Птицу взяла оторопь.

— О чем ты? — начала она примирительно, но осеклась, заметив в глазах коллеги фанатичный блеск.

— Как поведала моя мать, я тоже принадлежу к племени асуров! — Вадик глянул на спутницу с выражением надменного пренебрежения, в этот момент неожиданно сделавшись удивительно похожим на Синеглаза и его отца в те редкие моменты, когда князю Ниаку удавалось оставаться самим собой. — Я добуду амриту и ты мне в этом поможешь!

Холеная, не знающая физической работы рука сжала бластер. Как же быстро безобидный фантазер превратился в опасного маньяка. Похоже, он тоже прочитал предание до конца и, помня о каре духов хранителей, решил в своей авантюре использовать наследницу рода царей как ключ и жертву духам.

Хотя Птица морально была готова ради спасения любимого заплатить духам назначенную ими цену, ей совсем не улыбалась роль жертвенного животного, которую ей, похоже, с самого начала прочил князь Ниак и о которой, вероятно, знали его сыновья. Впрочем, все, что случилось дальше, произошло помимо ее воли.

Конечно, все граждане Содружества с малолетства знали правила безопасности, согласно которым в случае захвата в заложники не следует делать резких движений и нервировать похитителя. Вот только выполнить эти инструкции, пытаясь на старой раздолбанной развалине зайти на посадку и маневрируя между ущельем, парой острых пиков и каменистой пустошью, оказалось затруднительно. Вадик, что называется, выбрал время.

Увидев наставленное на нее дуло бластера, Птица непроизвольно слишком резко потянула за рычаги управления. Отчасти ее действия произвели эффект. Вадика, который в жизни не пользовался ремнями безопасности, швырнуло вперед, он ударился головой о приборную панель и затих, выронив бластер. Вот только завладеть оружием больше никому не удалось.

Хотя аварийную посадку вертолета во время подготовки к экспедиции они отрабатывали много раз, и Птица сдала эту часть экзамена на отлично, она даже в страшных снах представить не могла, что этот непростой элемент придется выполнять на кадавре, собранном из запчастей, отремонтированных с помощью средневековых технологий. Хотя замена высокопрочных полимеров железом, выплавленным в крице, и дала временный результат, еще раз подняв несчастный вертолет в воздух, управление такой модификацией «винтокрылых колесниц» требовало не только сноровки, но и бережности.

Получив непроизвольный приказ, машина ушла в пике, и все попытки ее выровнять ни к чему не привели. Единственное, что успела Птица до того, как вертолет врезался в землю, обойти обе вершины и отклониться в сторону от ущелья. Впрочем, посадка на пустошь тоже оказалась максимально жесткой. Хорошо еще вертолет завалился на противоположный от нее борт, и Птица, которая успела сгруппироваться, закрыв руками голову, повисла в своем кресле на ремнях, хоть и оставивших на коже багровые кровоподтеки, но позволившие избежать более серьезных травм. Помимо прокушенной губы и порезов от разбитых приборов, других повреждений не обнаружилось.

Кое-как освободившись, Птица попыталась выбраться наружу. Дверь кабины заклинило, а фонарь обзора хоть и пошел трещинами еще при первом падении, но держался прочно. В это время со стороны места второго пилота из-под вывернутого кресла, заваленного грудами осколков и прочего мусора, послышался слабый стон. Хотя Вадик остался жив, он по всей видимости пострадал гораздо серьезнее и нуждался в помощи.

Вопрос, спасать ли жизнь обезумевшему от своих фантазий коллеге, для Птицы не стоял. Найдя точку опоры между своим сидением и остатками приборной доски, она стала прокапываться вниз, стараясь не порезаться об острые обломки. Под креслом второго пилота она нащупала что-то теплое и почему-то меховое. Что это? Какой-то забытый кожух или остатки обивки?

И в этот миг на нее глянули кошачьи, чуть приподнятые к вискам глаза Роу-Су. Взгляд их был мутен и затянут поволокой. Но через миг фосфоресцирующие зрачки сделались узкими, послышалось клацанье зубов. Сиденье улетело куда-то в сторону, едва не придавив провалившуюся от неожиданности куда-то в чрево вертолета Птицу, и мощное тело хищника распрямившейся пружиной устремилось вперед, разбив фонарь и в одно движение проложив путь к свободе.

Каким образом зверь не растерзал ее, Птица понять не смогла. Ох, знала бы она, каким кошмаром обернется ее второе путешествие в Гарайю, точно осталась бы в Гнезде Ветров. Сейчас, впрочем, следовало как-то выбираться самой и желательно не через кабину. К счастью, одна из дверей в пассажирском отсеке с усилием, но поддалась, Птица увидела кусочек неба, глотнула воздух, кое-как подтянулась, и съехав по остаткам фюзеляжа, приземлилась среди смятой травы.

Оказавшись на свободе, она попыталась подняться, но ее замутило и утробу скрутил рвотный спазм. «Только бы не потерять ребенка»! — в панике думала Птица, согнувшись в три погибели, отплевывая желчь и чувствуя губительное напряжение и толчки внизу живота. О том, что начавшееся кровотечение может оказаться смертельным и для нее, она в этот миг не помнила. Впрочем, на этот раз все обошлось. Вместе с дурнотой прошли и все другие позывы. Одежда внизу намокла, но это была не кровь.

Какое-то время Птица лежала без сил, потом ее вновь замутило уже от тошнотворных запахов. Она заставила себя подняться, обойти вертолет и вернуться в кабину, чтобы достать воду, аптечку, чистую сухую одежду, а главное, отыскать скрижаль и бластер. Если Вадик в образе горного кота вздумает ее атаковать, она сумеет дать отпор. Прополоскав рот, умывшись, переодевшись и обработав порезы, Птица почувствовала себя значительно лучше. Теперь оставалось только привести в порядок мысли и осмотреться.