Оксана Токарева - Молнии Великого Се

— Если только, как во дворце, не установили устройство телепортации! — предположил Дикий Кот, имея в виду тот магический портал, который перенес их в Пустыню Гнева. — Твой отец, — кузнец выразительно глянул на Ветерка, — и те, кто ему помогал, судя по всему, любили такие штучки.

— Устройство телепортации легко обнаружить. Даже оборудования особого не нужно! — напомнил товарищам Вим.

— А во дворце? — с сомнением глянул на него Дикий Кот.

— А во дворце мы и не искали! — неудобно повернувшись, схватился за раненый живот Эжен.

— Существует еще один заброшенный храм! — позволил себе заметить Камень. — Прямо посреди травяного леса. Как раз на половине пути между змеями и Горным Котом. Премудрые жрецы, используя скалу, напоминающую Роу Су, как ориентир, определяли там наступление времени Праздника Первых побегов. И там есть знак Поднятой руки.

— Я там тоже смотрел! — устало отозвался Ветерок. — Насчет пустот я не имел возможности проверить, но знак Поднятой руки никак не отозвался.

— Может быть, просто не настало время? — промурлыкал Дикий Кот.

Ветерок, казалось, товарища не услышал, со странным выражением в какой раз перечитывая строки, начертанные на скрижали: послание, которое первый из рода царей адресовал ему, разделенному с ним толщей веков, осиротевшему сыну.

— «Ты тайну открыл, только тайна не та»! — повторял он, перелистывая тетрадь с отцовскими стихами. — Почему эти строки кажутся мне знакомыми? Здесь их нет, а между тем, я их помню. Они имеют какое-то отношение ко сну, который отец видел накануне полета! В нем Роу-Су указывал ему место для посадки корабля посреди травяного леса…

— Может быть, существует какая-то другая тетрадь? — предположила царевна.

Ветерок глянул на нее с недоверием.

Надо сказать, что за время их недолгого отсутствия в поведении царевны произошла какая-то невидимая глазу, но ощутимая перемена. Вместо того, чтобы торжествовать и радоваться своему невероятному открытию, которое само по себе, как считали Дикий Кот и Синдбад, могло бы остановить вторжение, дочь царя Афру выглядела подавленной и испуганной. О расшифровке двунадесятого ряда рассказывала сбивчиво, словно с чужих слов. На первое после долгой разлуки объятье Ветерка ответила очень сдержанно, ранам не уделила почти никакого внимания и вообще, кажется, больше возвращения мужа живым обрадовалась встрече с сестрой.

Конечно, холодность вполне объяснялась усталостью, усугубленной страхом перед будущим, которое им всем уготовили змееносцы: непомерный груз для женщины, и без того исполненной ответственности и тревоги за растущего в чреве ребенка. Вот только Ветерка эти вполне разумные объяснения, которыми счел возможным поделиться Камень, не очень-то удовлетворили.

— Она стала какая-то совсем чужая! — не скрывая тревоги, поделился он. — Точно никогда и не любила. Впрочем, может, оно и к лучшему! Не так больно! — добавил он обреченно, вновь вспоминая о том странном сроке, который ему назначили Сема-ии-Ргла. — Если, конечно, нас еще до того всех не обратят в плазму!

Камень вздохнул. «Куда ни кинь, всюду клин», кажется, так говорили вестники? А тут еще Синеглаз, голос которого слышали не только товарищи Ветерка из надзвездных краев, включая Лику, но и все, кто во время битвы находился рядом с ним. Защитники крепости уверяли, что их пленник все это время не покидал узилища и показывали свернувшегося на подстилке Роу-Су.

— Ох, предупреждал я, что это пленение княжича еще выйдет нам всем боком! — покачал головой Дикий Кот, потирая красные от многодневного недосыпа, раздраженные пылью глаза.

Надо сказать, что несмотря на нечеловеческую усталость, никто из вестников, как и большинство воинов травяных лесов, даже не помыслили об отдыхе.

Обе царевны вместе с другими женщинами и старцами Совета занимались ранеными, которых несли и несли с освещаемого надзвездными светильниками, называемыми у вестников «прожекторами», затихшего, но наполненного стонами, клекотом летающих ящеров и воем кавуков бранного поля. Причем Лика включилась в привычную работу даже до того, как ее корабль коснулся поверхности скал. Указания и советы, которые она успела за время посадки дать сестре и другим женщинам, сохранили жизнь нескольким десяткам воинов.

Вим и Эжен с помощью диковинной серебристой конструкции соединили угнездившийся на высокогорном плато корабль с крепостью и теперь пытались воздвигнуть над Гнездом Ветров невидимый щит наподобие того, который оборонял Град Вестников. По этой же серебряной трубе в крепость с корабля в мгновение ока оказались перенесены необходимые Лике лекарства, различное оборудование, а также устройства, способные облегчить жизнь в твердыне, подвергнувшейся нашествию и принявшей несколько тысяч нуждающихся в отдыхе и подкреплении сил воинов и целую орду пленных.

Забывший о ранах Палий выступал посредником в переговорах вождей с кутиганами варраров. Дикий Кот и Ветерок, пока Синдбад на «Горыныче» занимался расчисткой завалов, с помощью найденных на корабле и снятых с подбитой машины запасных частей и узлов пытались починить винтокрылую колесницу, то есть «вертолет». Мастер Искра и другие кузнецы опять им помогали. Было решено, что путешествие в Гарайю и заброшенный храм на половине пути лучше всего совершить по воздуху.

Один лишь Глеб оставался в стороне, причем, в буквальном смысле слова. Едва только руководитель проекта заикнулся об инструкции, которая предписывала сотрудникам станции в случае опасности немедленно покинуть планету, Дикий Кот на правах представителя надзвездного командования предъявил ему обвинения и зачитал какие-то там «права». Так у вестников полагалось перед взятием под стражу.

Смерч и Палий предлагали без дальнейших разбирательств повесить бывшего руководителя проекта над воротами, раз уж с князем Ниаком не получилось. Тем более, вина его была доказана, а Дикий Кот получил приказ на его уничтожение. Пусть бы оттуда и отправлялся прямиком на свидание к Трехрогому, который терзает предателей в своей пасти. Однако Ветерок, стремившийся восстановить в надзвездном краю свое доброе имя, хотел, чтобы виновник всех его бед предстал перед справедливым судом. Поэтому Ураганы заключили преступника в подземелье по соседству с горным котом, то есть Синеглазом.

— Может, лучше их в одну клетку поместить? — предложил Смерч. — Интересно посмотреть, кто из них опаснее.

— А вот этого делать точно не стоит! — пресек поползновения маленького Урагана Дикий Кот.

— Ворон ворону глаз не выклюет! — вспомнив пословицу своей земли, поддержал друга Ветерок.

Ох, зачем вестники все-таки не послушали Смерча и варрарского колдуна? Зачем Камень отлучился проведать Крапчатого, которого не видел столько дней?