Валерий Сабитов - Миражи мира Яви

Настроение у него явно праздничное, что бывало редко.

«Но ведь мы расстались всего месяц назад!»

— Знаю немножко, — признался Нур, — Но ведь всего не расскажешь.

— Это да, — согласился Саша, — А всего и не надо. Мы и так понимаем. С полунамёка. И нам не страшен ни вал тридевятый, ни ветер Тьмы десятой…

От могучей фигуры, крупного лица повеяло Сандром. О, тут не так просто! Растёт уверенность: нет, не было пули из пистолета Макарова. А случился переход, отсюда и в «Чандру»! Так что нечего остерегаться, и не надо бояться перехлёста в информации. Просто соответствовать реальности, зная её пределы.

О Дзульме Саша осведомлён. Память айла, конечно, скрыта за ненужностью. Но понимание смысла происходящего имеется.

— Мы с тобой, Валера, не из этого мира. И знаем о том, — он смотрит так серьёзно! — Выпьем за победоносное возвращение в родные пенаты!

Вот так! После тоста «за родные пенаты» атмосфера в квартире наполнилась ароматом цветов Лотосового озера. Сделалось легко и воздушно. Будто устроились они на плотном облаке и обозревают оттуда любые миры, как тёмные, так и светлые. И выбирают тот, который подойдёт обоим.

Перед прощанием, на книжной полке в гостиной, Нур увидел книгу Ивана Ефремова «Лезвие бритвы». Ту самую, которую Азхара недавно держала в руках. Пребывающую в обоих мирах…

Ананда продемонстрировал хорошо поставленную тоску:

— Как бы я хотел стать пассажиром! На крайний случай — членом экипажа. Красиво люди во мне устроились! Получают больше, чем хотят. И никаких забот. А я в затруднении.

Слова Корабля добавили тревоги «гостям» Илы-Аджалы. Остаться навсегда на этой Земле они не желают.

Эрвин хмуро сказал:

— Если мы лишимся Ананды… Корабля… Эта планета… Предфинальная разобщённость и бездумность. Народ есть, а личностей нет. Ничем не лучше, чем на нашей планете вне Цитадели. Мы тут бесполезны. Куда угодно, только не сюда!

Фиргун погрозил ему пальчиком:

— Хи-хи… Какой хитрый фаэт! Хитрее джинна из кувшина. А спрятаться в пятом измерении, прихватив с собой презрение к людям-землянам — это как? Вы против революционной охлократии, но за контрреволюционное техновластие? В чём разница? Хи-хи…

Смешок заставил Эрвина замолчать. А желал он высказаться именно в тему, обозначенную Фиргуном. Демьян понял игру Хитрого Дедушки. И сказал, выдавив улыбку:

— Мы-то ладно, заслужили. Но саркофаг здесь куда? Законсервировать на тысячу лет? А кто там, в будущем, им займётся? И зачем Эрлангу мир без фаэтов?

Голос Ананды потеплел:

— Вот оно как поворачивается. Товарищ фаэт со спутниками уже не обижается ни на кого за потерю своей Родины. Понимать что-то начали? Готовы в любую точку Вселенной, и никаких персональных требований? Очень приятно!

Нур забеспокоился. Так можно и момент решения пропустить! Наговорят они тут!

— Ну уж нет! Кто здесь Капитан? На этой Земле нам предстоит ещё одна задача. И мне она предопределена. Совсем скоро, 5 октября по местному календарю, в столице кремируют тело Ивана Ефремова. Кремируют не по правилам, не через два-три дня, а сразу, немедленно. Ответственные за это — из тех, кто прилетал в Нижне-Румск за НЛО. Предвижу, мы повлияли на октябрьские и последующие события. Но успеваем. И выхватим Ивана Антоновича из их лап в самый необходимый момент. Неужели не найдём возможности излечить человека и помочь? Он ещё много хорошего может сделать. Кто против?

Экипаж молчит. Какое им дело до забот Капитана? Фиргун сидит на кушетке, пристально рассматривая новую игрушку. Ответил Ананда:

— Я что? Я — как все. Выступить против Капитана — начать мятеж. А мятеж на Корабле приводит к гибели не только экипажа, но и самого Корабля. Оно нам надо?

— Итак, — решил Нур, — Курс на столицу. Но не мгновенно. По дороге ознакомимся с Империей. Полезная экскурсия.

Роух разбудил Нура в центре ночи. Корабль завис над Старградом. Яркая Луна отражается от перекрёстка двух рек. Крупный город, накрытый пеленой смога, остаётся невидимым. Стоянка? Нет, не хочется сюда. Корабль выразил сочувствующее понимание от Роух:

— Нур, ты опередил меня в своём решении. Но ведь оно требует логического продолжения. У тебя есть право взять с собой в дорогу любого человека из этого времени. Если тот пожелает. И ты сделал неплохой выбор.

— Что?! Взять его в дорогу? У нас получится? За пределы Земли?

«Я всего лишь пофантазировал… Пожелал продления жизни человеку, которого ни разу и не видел! Сам ведь не понимаю почему. Такое событие не должно отразиться на реальности. Но как?».

«Отсрочка ему дана», — прозвучал в голове голос Роух.

— О-о… Я рад безмерно. Подарок размером в новую, целую жизнь! И какую! Вне обречённости… Как хорошо, что ты со мной. Корабль — всё же не ты. Не совсем ты.

«Мне приятна твоя радость. Но я всегда был с тобой, рядом. И в земной жизни, в которой на месте Сандра — Воевода. Я всегда буду с тобой. Корабль — всего лишь форма. Пустота…».

Нур поколебался, но всё же спросил, по-детски, удивляясь себе:

— И мы всегда будем рядом?

Роух рассмеялся. И ответил по-взрослому, баритоном Ананды:

— Не торопись… У тебя во Времени ещё столько дел!

Приближение к осенне-хмурой Москве не обрадовало. К тому же обстановка внизу вызвала серьёзные подозрения.

— Ананда! Будь добр, пониже. Посмотрим вблизи.

Вот оно… Дорожные указатели, эмблема города…

— Что не нравится тебе? — с тревогой спросила Азхара, — Мы опять не туда попали?

— Попали туда, — неуверенно ответил Нур, — Но… Сомнения имею. География, если смотреть издали — та, прежняя. А вчитываюсь в имена — и глазам не верю. Ведь я не хотел верить газетам…

Он огляделся. Экипаж отдыхает. В Лампе никого — Фиргун иногда исчезает без предупреждения. Саркофаг и брамфатура светят по-прежнему. И принялся объяснять:

— По всем признакам — Москва. А на дорожных указателях — Славин. Такое ощущение, что в истории две почти одинаковые Империи. Была Москва — и нет Москвы. Непривычно. Непонятно. Не нравится мне искусственная география.

Азхара посмотрела на него с сочувствием. Нижне-Румск вместо Николаевска-на-Амуре она восприняла вполне серьёзно. Но не взволновалась тогда. Совпадение увиденного, конкретных деталей с реальностью, усвоенной ею из рассказов Нура о его земной жизни, успокоило.

— Ничего, Капитан. Держись, Азхара! — успокоил их Ананда, — Не дрейфьте, прорвёмся.

— Ты стал выражаться, как наш Джинн из Лампы, — заметил Нур, — Кораблю следует вести себя степенно.

Тут по-джинновски ниоткуда явился Фиргун, добавив освещения свечой. И немедленно отреагировал:

— Капитан Нур! Какой я тебе Джинн? Я похож? На того же Хоттабыча? Так же, как ты на Али-бабу! Скажи, драгоценная Азхара, свет наших очей, похож твой Нур на Али-бабу?