Ольга Чемерская - Атлантида. В поисках истины. Книга пятая. На перекрестках дорог [litres самиздат]

Крики матерей, кровь невинных младенцев потекла по реке Нил красными водами беды. И однажды к дальним воротам сада, где вдоль берега прогуливалась Ситамон, подбежала заплаканная Иохаведа.

– Молю, помоги мне сестра! Мой малыш в опасности. Разве не должны мы держаться вместе? – она упала на землю и, прижавшись лбом к сырой илистой почве, плакала и молила о помощи.

– Не плачь, бедная моя Иохаведа. Я помню слова отца, который призывал нас держаться вместе и помогать во что бы то ни стало, избегая вражду и распри. Прощать и призывать к милосердию. Я знаю печальный опыт предков. Из-за вражды Сета и Осириса наша мать Исида много страдала, спасая детей, ставших заложниками бессмысленной ревности и конкуренции. Сколько раз сон Осириса оказывался в опасности. И только её чуткий глаз смог распознать надвигающуюся беду. В результате своих подлых, коварных происков, однажды Сет не вышел из анабиоза: яд, приготовленный им для Осириса за много лет сна просочился в тело спящего Сета. Ты знаешь сколько «бессмертных богов» сгинуло? Приноси ребёночка Иохаведа тайно, завтра на заре. Я попробую что-нибудь предпринять.

Ранним утром следующего дня Иохаведа принесла ребенка, и, увидев принцессу, купающуюся в Ниле, пустила корзинку с малышом по волнам, прячась в густых зарослях камыша. Ситамон выловила корзинку и обомлела – до чего хорошеньким был ребёночек. «Просто божественно хорошенький!», – восхитилась она.

Иохаведа скрывала от царских шпионов ребёнка три месяца, ещё столько же в своих покоях прятала его Ситамон. Но всё же фараону нашептали – о принцессе и о младенце, однажды выловленном из Нила.

– Ситамон! Как ты смела скрывать от меня ребенка? Где ты взяла его? Не еврейский ли это подкидыш? – ворвался он, словно черная туча.

– Это ребенок! Еврей он или нет – совсем не важно! Посмотри на него! – в страхе пыталась смягчить гнев фараона Ситамон.

– Тотчас отдай его страже! Духа его здесь чтобы не было!

– Нет!…Не отдам. Это мой ребёнок. Осирис принёс его ко мне на волнах священного Нила! Он спит в царской кроватке и обёрнут в пелёнки со знаком фараона! Это дар богов! – эмоционально и ярко доказывая свою правоту, говорила принцесса, закрывая собой люльку с младенцем. – Если ты станешь вредить Мусе, я вынуждена буду обратиться к жрецам! Жрецы смогут найти аргумент получше моего! Это мой ребёнок. Я так долго спала, что моё женское существо не вынесет боли расставания, и сердце разорвется, – плакала Ситамон, упав на колени.

Яхмос был зол. Желваки ходили ходуном, но он развернулся и вышел из покоев Ситамон, давая тем своё молчаливое согласие…

Больше двадцати лет терпел Яхмос присутствие дерзкого мальчишки, что рос и воспитывался вместе с двумя настоящими принцами. Такой каприз Ситамон коробил Яхмоса, оскорбляя в самых лучших чувствах. Но один год решил всё. Яхмос после военного похода в Нубию сильно заболел и вскоре умер, утянув за собой в могилу младшего сына, подхватившего от отца неизвестную болезнь. Тогда на престол взошел старший сын Яхмоса – Аменхотеп I.

Только взойдя на трон, он сразу начал искать корень зла, продолжая дело отца с пущей яростью и остервенением. Круша неприятеля направо и налево, разоряя казну; покрывая расходы непомерными налогами с крестьянства. Крестьяне нехотя обрабатывали почву, с которой не могли получить и мало-мальский доход. Земли заболачивались, и второй урожай погиб под нашествием красных водорослей.

А когда амбары к осени оказались полупусты, гнев фараона обрушился на евреев, которые отказывались работать на строительстве впроголодь, без нормального продовольственного обеспечения Фив.

Моисей с детства крепкий, сильный и неугомонный, постоянно встревал в драки, защищая угнетённую чернь. Во всём ему потворствовал старший брат Аарон, и вместе они путешествовали меж двух столиц, вникая в проблемы страны и еврейского населения, к коему Моисей причислял и себя, зная, кто его настоящая мать.

Вот уже несколько дней за ними следили пришельцы из Атлантиды. Они собирались забрать Ситамон, Иохаведу и Моисея, но им было страшно интересно, как закончится эта старая, завораживающая душу история.

Положение евреев с каждым днем ухудшалось, Моисей бился как рыба об лёд, а сделать ничего не мог.

И только когда дело коснулось семьи Иохаведы, в чей дом наведались сборщики податей в попытке силой отнять всё мало-мальски ценное, чаша терпения переполнилась. Стражник фараона толкнул Мириам, сестру Аарона, и тот, не выдержав, затеял драку. В массовом побоище сильно пострадало несколько евреев и сам Моисей в том числе.

– Уходили бы вы из Египта. Этим страданиям не будет ни конца ни края! – сказал кто-то из толпы зевак. Моисей оглянулся по сторонам никого не обнаружив, но слова эти крепко запали в душу.

«Уходить? Кто же отпустит со стройки такую уйму народа? Где ещё за дармовщинку найдет фараон работников?», – размышлял он, сидя в тюрьме, пока за ним не пришла Ситамон и в который раз не спасла его из заточения.

– Скажи, Ситамон, фараон так ненавидит евреев? Что если я соберу их и уведу обратно, на родину?

– Он скорее уморит всех голодом и забьет насмерть плетьми…– грустно усмехнулась она.

В уличной таверне они с Аароном и несколькими главами родов долго думали, но никак не могли найти верное решение.

– Да, вам однозначно нужно уходить из Египта. Другого выхода нет. Здесь начинаются не лучшие времена, поверьте старому провидцу! – сказал им старик, сидящий на большом камне рядом.

– Что за плохие времена, мудрый человек?

– Скоро воды Нила покраснеют и станут не пригодны для питья. Рыба в воде сдохнет, и жабы заполонят окрестности. Гниль и смрад вызовут тучи мошкары и гнуса. Скот и люди покроются страшными язвами…Десять казней египетских обрушатся на эту землю. Скот падёт, и небо заволочет тьма….

– Десять…казней…египетских…С чего ты всё это взял, старик?

– Не веришь? Пойдем посмотрим.

Моисей с товарищами пошли за стариком к берегу Нила и в затонах увидели покрасневшие воды и рыбу, плавающую кверху брюхом.

– Через несколько дней начнётся настоящее бедствие, – улыбнулся старик. – А теперь хочу остаться с тобой наедине, с глазу на глаз!

Старик долго шёл впереди Моисея, оборачиваясь и маня его рукой всё дальше от города. У отвесной скалы он нашёл расщелину и юркнул туда. Моисей протиснулся следом. Старец показал ему на небольшое странное сооружение в виде пьедестала и подвёл к большому ровному диску. Моисей окунулся в воды будущих событий, а старец Антоний Фасулаки заинтересованно наблюдал за ним.

На следующий день Моисей пошёл к фараону с требованием отпустить евреев на историческую родину. Фараон отказался, и тогда, ударив посохом, Моисей предсказал Египту первую казнь – кровавые воды…