Кирилл Станишевский - Финансовый материализм

Социальная конформность заключается в инертной адаптации к социальной среде и источникам обеспечения, имитируется не только форма привилегированного мнения и поведенческих алгоритмов, но и реакция на них, а также реакция на противоположные им тезисы и поведенческие маркёры, которая формально выступает автоматизированным тригером для агрессии и оправданием деструктивного социального поведения, как в доминантной, так и в субмиссивной формах, что формально есть признак недостаточного осмысления собственных побуждений и преобладающая инстинктивная инертность в поведении, это зачастую предстаёт наиболее ритуализированными формами социализации и социальных маркёров, которые служат стимулом и основанием формирования коллективной социальной синергии на неосознанном уровне (инстинктивно формируемое количественное социальное преимущество), на почве гедонических и агрессивных гормонально-поведенческих признаков регуляции реакций в процессе социализации. Проблема в том, если уровень конформности нарастает и большинство социальной массы руководствуется именно такими формами поведения, то это превращается в замкнутый цикл с элементами деградации, поскольку никто ничего не меняет, но всё само собой меняется в неконтролируемой и нераспознаваемой форме, порой под давлением окружающих событий или от того, что выделяется из конформной среды, это зачастую инстинктивные побуждения, эмоциональные маркёры вроде агрессии, недовольства и лицемерия, являющихся следствием социального конформизма и гедонического привыкания к социальному конформизму (на неврологическом и морфологическом уровне, почему данная тенденция имеет последствия в демографических масштабах социогенеза), то есть самые простые поведенческие модели (путь наименьшего сопротивления и простейшего удовлетворения потребностей, порой лишь в форме гормональных впечатлений, то есть без результата), а ни научные соображения или созидательные инициативы, что требуют длительных, систематизированных и упорных трудовых результатов. Например: Что такое коррупция? Можете ли вы обвинить макаку в том, что она рвёт банан на пальме? Коррупция – это сама возможность коррупции, воровство будет существовать в любой из своих форм, пока существует возможность воровства, инстинктивная инерция, её можно дрессировать, но это придётся делать постоянно, пока не появится порода невороватых интеллектуалов, что эволюционный масштаб и здесь есть прогресс, несомненно, ведь какие-то пару веков назад люди убивали друг друга прямо на тротуарах, голод был более обширным явлением, хотя и сегодня имеют место быть множество конфликтов вплоть до мирового масштаба именно на инстинктивной почве, в конкуренции за право питаться с пафосом и привилегиями, а где-то люди даже не имеют доступа к питьевой воде. С современными системами контроля и цифровыми коммуникациями необходимо думать над тем, чтобы исключить возможность воровства и других оплошностей инертного социального порядка, оцифровка организационных систем и создаваемый таким образом достаток обусловят настолько замкнутый социальный контур, что выйти из него получится только морфологически (с применением разума). Именно на этой стадии нужно создание структур систематического развития с опорой на продолжительное возобновление и применение интеллектуальных навыков. А если отличия навыков и неврологических качеств пресекаются на корню социальной средой, где единственным вариантом обойти конформность остаётся обман или инертная поведенческая аморфность, то это грозит просто напросто отсутствием перспектив развития, социальным застоем и деструкцией.

Чем меньше результата влечёт обман, тем больше глупости он за собой таит. Но как мы видим, обман и вовсе является ущербом в личных интересах отдельных незамысловатых особей, социальных паразитов, масса которых на сегодня становится поистине критической. По сути, обман зачастую есть следствие безрезультативности, он нацелен на возможность ситуативно поживиться в обход результата, а ни на его создание. Формально, обман, это рудимент пищевого поведения в территориальных и социальных притязаниях, во многом не осознанный, но хотеть питаться не отучишь неосознанных особей, им нечем осмыслять свои инстинктивные побуждения, а понять это не приучишь всех.

Демократия на самом деле вещь обречённая, поскольку возводит в высшую ценность конформизм, когда никакая масса ни на что не влияет, только управленческие привычки к источникам достатка и привычки самих масс, а конформизм пресекает существенные сдвиги в структуре общества, сокращая проявления интеллекта и понимание чего бы то ни было до минимума, даже если таковые требуются не только для развития и процветания, но и для общего выживания, для сохранности, на которую неосознанно уповает всякое инстинктивное поведение, но без апелляции к комплексному пониманию того, что для этого нужно от всего общества и от тех, кто его составляет. Инертная детализация и накопление знаний, процесс неизбежный, он может происходить и в сопутствии с повальной деградацией, но знания со временем перестают играть роль, когда демократия достигает конформной кульминации, где перемены случаются зачастую инертно и деструктивно в виде революций, войн и прочих масштабных оплошностей социального порядка. Сдаётся мне, человечество ещё не сталкивалось с наукократией в институциональной форме, это единственно приемлемый подход управления в складывающихся условиях, поскольку цивилизация в любом случае приходит к тому, что власть это системный и научный вопрос, а ни вопрос выбора или прихоти, как тех, кто рвутся к власти, так и тех, кто участвует в выборе властвующих элит не понимая ровным счётом ничего.

Социальный инстинкт имитации привилегированных маркёров поведения даёт преимущество подлецам и лицемерам, которых никогда ничего не интересует кроме наживы, что постепенно превращает любое общество в зоопарк с законами джунглей, они всегда на стороне массовых градаций, это эксплуатация эффекта общественной синергии, даже если это маргинальная толпа или элемент разрушения общества, так из человечества исчезает воля, так мир полнится ханжеством и преступностью. Не о политике ли речь? Это и проблема управления человечеством. Вместо качественных расчётов и результатов – лицемерие и имитация ради наживы. Проблема в том, что относительно благополучной нравственности предел существует только вверху (интеллектуальный, этический), а снизу нет никакого предела, то есть, вверху вы упираетесь, это требует зачастую неоправданной неврологической нагрузки, самоорганизации, труда, познаний, безальтернативности в отношении понимания действительных закономерностей окружающих вещей, а снизу неограниченность, выбор и свобода, пышный колорит абстрактного мышления, хотя в отношении выдающихся практических результатов всё в точности наоборот, вы ищите вариации в сложном движении к верху, а ни вниз, даже если требуются ситуативные лишения, ведь чем больше результативность конструктивных достижений, тем меньше ограничений сверху и больше ущерба снизу, поскольку неограниченность манёвров за ситуативной наживой внизу приводит в тупик и к полной ограниченности, даже если вы выигрываете наживу, поскольку развитие подразумевает, что вы следуя к достижениям создаёте нишу (преодолевая сложности упраздняются ограничения), где ещё никого нет, в чём заключается суть любого достижения, в преодолении существующих рамок, выход за пределы достигнутого ранее, это к сожалению становится всё более сложным явленеим в замкнутом социуме. Некоторым для достижения результатов проще совершать быстрые и большие шаги вниз за наживой (подлость, обман, воровство) вместо коротких и затяжных шагов вверх, как говорится "ломать не строить", а экономический запас прочности позволяет ломать и наживаться на деструкции (предавать, продавать ради наживы), и это зачастую позволяет выработать влиятельный социальный статус, множество денег или власть через агрессивный процесс социализации в ходе узурпации любых ресурсов и влияния, что переворачивает общество вверх дном, когда инстинктивная низменность возводится на вершину социальных структур не обладая должным пониманием их устройства для их нормальной организации. Но ведь запас прочности не бесконечен, а путь вниз тоже ограничен физиологией плоти и структурной гибкостью социума, невозможно вырождаться, причинять вред и бесконечно получать от этого пользу и удовольствие, рано или поздно организм или структурный запас общественной прочности дойдут до уровня несовместимого с благополучной жизнью. Этот принцип можно отследить в разных системах и структурах, где существует запас обеспеченности тем или иным ресурсом, там рано или поздно появляются инертные социальные подвижники исчерпывающие запас прочности ради результата корыстного интереса и незамысловатой реализации инстинктивных побуждений. Когда этот процесс приводит к власти и влиянию (обычно это так и случается), то ничего хорошего не происходит, общество замыкается, происходят застойные процессы и деструктвиные упущения, что сменяется инстинктивными подвижками более низменного порядка. Иначе, чтоб произошло выгибание социальной структуры наверх к развитию, нужно весьма влиятельное рекомбинационное воздействие со стороны (в пример можно рассмотерть советскую индустриализацию России, индустриализацию Европы и США 20 века в процессе мировых интеграционных процессов промышленности и экономики, отрицательными последствиями которых стали мировые войны, поскольку люди оставались, как и остаются на сегодня в большей степени склонны к агрессивным и инстинктивным решениям в своём поведении), иначе развитие будет невозможным, а для этого нужен существенный интеллектуальный ресурс на верхушке общества, что весьма и весьма маловероятно в сложившемся положении вещей. Этим и объясняется существенная важность наличия структуры подобной ИЭН, где качественная функциональность закладывается в критерии монетизации и финансов (есть функциональная результативность – деньги появляются, нет функциональной результативности – деньги исчезают, всё просто, то есть стимул примитивного стремления к наживе подвязывается к сложной цивилизационной функциональности), где самое важное то, что это внешняя нейтральная надстройка, её нельзя будет узурпировать, упразднить или использовать в коррупционных целях внутри страны, поскольку её работа будет контролироваться извне с нейтральной территории охраняемой военным образом (военная защита должна постоянно обновляться, должен быть спецназ всех форм, агентурное прикрытие среди гражданского населения в ближайших городах, пво, радиоэлектронная защита, авиация, в том числе транспортная, морской флот и наземная боевая техника, отдельные подразделения можно распределить между разными участниками для равноценного разделения расходов на военное прикрытие, не должно быть ни малейшего намёка на возможность атаки или узурпации с какой бы то ни было стороны) в интересах собственников промышелнных сегментов по всему мире, это международная финансовая дипломатия, где важна функциональная результативность, а ни биологический процесс обогащения не совсем разумных особей, у которых вся жизнь замкнута на потребительство и неконструктивное приобретение, не более чем, ведь если жизнь не прорастёт во вселенную, она исчезнет, а рост количества яхт на планете уводит цивилизацию не туда, куда стоило бы её уводить, хотя яхты не создают особых проблем, речь о гипертрофизме стимулов к наживе вопреки целесообразности, вроде огромного количества финансовых инструментов с завышенной покупательной сопосбностью, которые окупить просто невозможно, но которые не возводят никаких достижений, они существуют только для наживы/обогащения торговым образом без создания чего-либо, а завышенная и растущая покупательная способнсоть при росте валютной и финансовой массы образует ситуацию условий конкуренции за то, где, кто и когда будет покупать, приобретать и владеть используя финансы, это апогей потребительской системы, из-за чего и происходят фиатные спады, когда излишне вздутые активы и излишняя масса финансов обваливается в ходе конкуренции и спекуляций, поскольку они в буквальном смысле лишние в текущих экономических возможностях и используются не в пользу регуляционного успеха в общем масштабе, их порой невозможно окупить в общем экономически, что и вызывает закономерные спады или банкротства, с одной стороны большая покупательная способность (даже растущая), с другой стороны избыточное количество денег (даже растущее), при такой ситуации деньги уводятся в номинальное вздутие, а потом в обвалы, а за счёт номинальных рыночных наценок наживаются в соновном люди склонные к торговому обогащению, то есть люди не создающие и не свершающие ничего. На сегодня это излишество достигло исторических максимумов. То есть денег в мире слишком много, но их функциональная результативность недостаточна и не охватывает управленческими возможностями все сферы быта для нормального развития цивилизации на планете.