Анатолий Мухин - Неоновый ад

Люгер_Прайм47: вот так бы сразу!)))

Бешеный_пёс : и у тебя всё будет ок!

Люгер_Прайм47: надеюсь

Люгер_Прайм47: у меня оптимизма поменьше, но я надеюсь

Бешеный_пёс : ладно, братан, я спать

Бешеный_пёс : вставать через три часа

Люгер_Прайм47: давай, бро

Люгер_Прайм47: я тоже отчаливаю

Люгер_Прайм47: бывай

Люгер_Прайм47 покинул приватный чат

Бешеный_пёс покинул приватный чат

1

Ленни Босковиц выковыривает остатки не слишком здорового завтрака из зубов в переговорной возле конференцзала на пятидесятом этаже башни «Спенстех». Мизинец его биомеханической кисти позолоченного цвета разделён на четыре ровные части, словно открывшийся бутон, а по середине торчит металлическая зубочистка, которой Босковиц водит вверх-вниз между зубами. В переговорной работает кондиционер, но на лоб Ленни усеян капельками пота. Глазные импланты выводят перед ним показатели тревожности, на двадцать процентов выше нормы, раздражительности на десять процентов, усталости на сорок семь процентов, что говорит о стрессовом состоянии организма. Последние три дня Ленни Босковиц проверял цифры к грядущему выступлению Джека четыре раза. Он прогонял их через искусственный интеллект, перепроверял лично, пока не убедился, что все данные верны и не могут быть оспоримы, по крайней мере сходу. Где был в это время Джек? Он развлекался с новой подружкой, которую подцепил в «Акварели» и это жутко раздражает Босковица. Ему кажется, что он выполняет всю работу, а в итоге… Нет, Ленни Босковиц знает, что в итоге он получит заслуженную благодарность. Слишком много он сделал для проекта, а сколько ещё предстоит сделать.

Из размышлений его выдёргивает открывающаяся дверь переговорной. Джек Спенсер входит с белоснежной улыбкой на лице, поправляет аккуратно уложенные чёрные волосы. В свете люминесцентных ламп тонкие позолоченные линии на шее отдают ярким бликом. Ленни сразу примечает костюм Спенсера, определённо сшитый на заказ. Тёмно-голубой, с тонкими чёрными линиями на брюках – явная дань уважения первым рабочим униформам работников производственного завода корпорации. Круглый значок с логотипом «Спенстех» на вороте пиджака переливается золотом, подыгрывая линиям на шее корпората.

– Где тебя черти носили? – Босковиц сплёвывает на пол маленький кусочек выковырянного из зубов мяса, зубочистка прячется внутрь, палец принимает обычную форму.

– До встречи ещё полчаса.

– Тем не менее, нам есть что обсудить.

– Ленни, я знаю этот взгляд. Что-то случилось?

– Нет, милорд, конечно, нет. Просто я не спал несколько дней, проверял цифры, ещё раз проверил систему. Потом ещё. И ещё. А что делал ты? А? – в тоне Босковица нет обиды или раздражения, скорей сарказм.

– Поверь мне, Ленни, я не сидел сложа руки.

– О, я догадываюсь, где были твои руки.

– Не без этого. – улыбается корпорат.

– Когда ты мне уже расскажешь о ней? Мне интересно познакомится с особой, которая заняла все мысли Джека Спенсера, тем более в такое время.

Джек садится за стол напротив Ленни, складывает руки на груди.

– Мне не верится, что я говорю это, но… – Джек смотрит наверх, громко выдыхает. – Я никогда не встречал такую женщину. Кейт, она… Он нечто, дружище. Когда я с ней, мне кажется, что мир остановился. Словно ничего больше не имеет значения. Только я и она.

– И «Вавилон». Вы знакомы меньше недели, как такое вообще возможно?

– Ты думаешь такое невозможно?

– Нет, просто странно. Ты не видел её до того вечера в «Акварели», а ты там, простите, чуть ли не прописался. И вот появляется эта девушка, кружит тебе голову, которую ты, честно говоря, потерял, и передо мной уже не Джек Спенсер, могущественный топ-менеджер и наследник престола, а Джеки. Подросток, который только вчера дрочил на папин «Пентхаус».

– Она носитель, Ленни. Поэтому она никогда не появлялась в местах, где мы с тобой прописаны. – Джек изображает кавычки на слове «прописаны». – Она познаёт прекрасный мир дорогих напитков и заведений, и я могу тебе точно сказать, она познаёт его с особым рвением.

– Тогда причём тут ты?

– Не знаю, может быть, я тоже ей понравился. Мы отлично поужинали, она рассказала о себе, о своей семье.

– Алло, мужик? Ты понимаешь, что у вас нет будущего? Контракт носителя – ни хера, не разу не шутка. Фактически она – собственность… Чья?

– «Сатоши».

– Замечательно. Просто замечательно. Джек, не мне тебе объяснять почему не стоит к ней привязываться. Если она согласилась на контракт, значит ей нечего терять. А тебе – есть.

– Ленни, она фитнес-тренер из Мид-Эйкрэйд, у её сестры проблемы со здоровьем, ей нужны были деньги. Можешь верить, можешь нет, но для некоторых – это единственная возможность выбраться из финансовой пропасти, хотя бы на какое-то время.

– О боже… – Босковиц закрывает лицо ладонями. – Ты чувствуешь это?

– Что?

– Серьёзно, Джеки, оно же в воздухе. Как ты не чувствуешь?

– Да о чём ты, мать твою?

Ленни подскакивает с места, пританцовывая огибает стол и напевает:

– Я чувствую в кончиках пальцев, я чувствую в пальцах ног, любовь нас окружает и это чувство растёт!

Он хватает Джека за плечи, неуклюже, насколько возможно, исполняет пируэт и садится на соседний стул.

– Любовь нас окружает!

– Завязывай, Босковиц! – по-детски отвечает Спенсер.

– Ладно-ладно, прости. Просто я переживаю за тебя, приятель. Встречаться с той, которая знает дату своей смерти как минимум странно.

– Посмотрим. Может быть, нам удастся решить этот вопрос.

Босковиц поднимает правую бровь.

– Может быть. – повторяет он.

– Я не только поддавался чувствам в эти дни, Ленни. Мои ребята прочесали всё киберпространство, нашли много очень полезной информации, и я хочу добавить её в речь.

Спенсер достаёт из кармана смартфон, проецирует голографическое изображение документов и графиков, а затем выводит изображение полуразрушенного мегаполиса в плохом качестве.

– Я знаю этот город, Джеки. Как? Чёрную стену невозможно пробить.

– Всё верно, Ленни, невозможно. Мы просто подглядели одним глазком. Это наш козырь.

2

Полиция, совместно со службой безопасности «Спенстех» заблокировали для проезда Корпорат-Кросс и все прилегающие улицы в радиусе пяти километров ещё с вечера. Репортёры, вечно снующие возле выставленного кордона, пытаются пробиться к главному входу в башню корпорации, назойливые новостные дроны, словно комары облепили оцепленный периметр.

– Вы нарушаете первую поправку Альянса Независимых Штатов! – кричит худощавый репортёр в жёлтом пластиковом плаще и идиотской голубой панаме. – Вы нарушаете шестое правило устава Ампир-сити!