Екатерина Крапивенцева - Не сдохнут только одиночки

– А людей-то отстреливать вам разрешили? – Усомнилась Маргарита Степановна. – Не боитесь, что потом, когда все рассосётся, вас призовут к ответственности?

– Не думаю, что мир когда-нибудь станет прежним, – помрачнел улыбчивый сержант. – Но пока дождемся официальных распоряжений от властей, Россию наводнит толпа зомби. И спасать уже станет некого. – Развел руками он. – Лично я готов понести любую ответственность, если когда-нибудь мы доживём до мирного времени, а государственная власть устоит, в чем я искренне сомневаюсь.

Набив рот бутербродом, Чумаков отхлебнул чая из кружки:

– Звоните Ириному сыну, мы с Петренко поднимемся за ним. И если у Вас имеются номера соседей, оповестите их о сборе в холле, в 17.00.

– Я тут особенно, никого не знаю. – Пожала плечами я. – Ну, только если соседку снизу – бабу Нюру. Её я как-то залила. На этой почве и познакомились. Да Дядьженю. Но ему сейчас без надобности.

– Печально, – причмокнул Петренко, облизывая ложку с вареньем. – Сколько Вы тут живёте?

– Четвёртый год, – слегка задумавшись, ответила я.

– Не обросли, значит, полезными связями? – Не унимался сержант.

– Не обросла, – покачала я головой. – Случись иначе, сейчас, быть может, лежала бы спокойно на крыльце, вместо Ирины. А не кормила прожорливых, словоохотливых сержантов, – вздохнула я, отставив банку варенья подальше от Петренко.

– А вот это Вы зря, – расплылся в улыбке сержант и подвинул лакомство обратно. – Люди в нашем мире – это самый ценный ресурс. Я вот, к примеру, человек семейный. У меня жена, трое детей, хозяйство обширное – козы, куры. Еще и родители с обеих сторон с нами живут. И ничего! Все размещаемся под одной крышей, большой семьёй. Тихо, мирно налаживаем быт. И целых две бабушки под боком, чтобы за внуками присмотреть. Прошу заметить, никто пока с катушек не съехал и не пожрал друг друга. – Припечатал сержант, наваливая внушительную горку варенья на бутерброд с колбасой.

– Ну, тут уж выбор каждого, – не сдала позиций я, переливая варенье из банки в миниатюрную розетку. – Я вот, к примеру, ценю уединение. Почитать в тишине, на досуге… Помечтать с утреца за чашкой кофе, а не гоняться по дому за тремя отпрысками в попытке всех их одеть и накормить…

– Это все лирика, – прервал наш спор допивший чай лейтенант. – Главное сейчас – донести до людей всю опасность сложившегося положения. Вот Петренко, я считаю, повезло по всем фронтам. Его семья живет за городом, в частном секторе. В закрытом, охраняемом поселке, за воротами. А что делать городским жителям? Старикам, детям, оставшимся без родителей, одиноким женщинам, как Вы? – Вопросительно взглянул на меня Чумаков. – Вы, Варвара Захаровна, не вполне осознаёте шаткость своего положения. Когда первая волна паники сойдет на "нет", вылезет из своих нор всякая погань, пострашнее ходячих трупов. Бандиты, убийцы, воры, мародёры, насильники. И начнется беспредел с разделом ресурсов и территории. Очень повезёт, коли в средние века не впадём. Без электричества, связи и прочих благ цивилизадницы, простите. Поэтому полиция округа решила скооперироваться с МЧС и некоторыми представителями внутривойсковых ведомств. Раз уж генералы наши не шибко чешутся. И функционировать, согласно типовым положениям, регламентирующим наши действия в условиях чрезвычайной ситуации. Во-первых, необходимо организовать пункт временного приема населения, для людей из таких вот, как Вы с Маргаритой Степановной, незащищенных категорий…

– Это каких еще? – Не врубилась соседка.

– Одиноких женщин или пожилых людей. – Бесхитростно пояснил Петренко. – Как вы будете защищаться, подумали?

– Да где вы тут видели пожилых? – Закатила глаза Маргарита.

– А насколько это дальновидно – собрать огромную толпу народа в одном месте? – Усомнилась в идее я. – Не логичнее ли изолировать людей друг от друга во избежание дальнейшего распространения эпидемии, если речь действительно идет о вирусе?

– А медики нам на что? Будем проверять при въезде на укусы, измерять температуру и помещать на карантин. – Возразил мне Петренко. – Пока – это лучшие меры, позволяющие собрать в одном месте всех желающих и защитить их.

– В Электростали базируются две большие, действующие военные части. Они готовы организовать пункт по приему беженцев у себя, если это потребуется. – Вклинился в наш спор Чумаков. – Одиночке никогда не выжить в условиях хаоса, что нам предстоит. Даже не старайтесь снова прикинуться фикусом, Варвара Захаровна. – Усмехнулся лейтенант.

"Вот, чёрт, всё же сдал меня начальнику, Петренко-болтун. А говорят ещё, что мужчины не сплетничают", – смущённо подумала я.

***

Выслушав новости и отказавшись от чая, Маргарита Степановна выудила из кармана мобильный и принялась обзванивать соседей.

– Доброго денёчка, Людочка, – защебетала она. – Это старшая по подъезду, да… Как Ваши дела? -

Помолчав немного и выслушав поток новостей на том конце, она нахмурилась. – Вот именно по этому вопросу я Вам сейчас и звоню. Участковый велел жильцам собраться внизу к пяти вечера. – На том конце линии послышалось стрекотание, и Маргарита Степановна снова замолчала, энергично поддакивая. – Все так, Людочка. Будьте добры, передайте всем, кому сможете. – Положив трубку, Маргарита снова открыла телефонную книгу.

Я же, ища тишины в зале, тоже схватилась за телефон. Мысли ощутимо плавали от усталости. Перезвонив Мише, я договорилась с ним, что его заберёт участковый. Слава Богу, понятливый ребёнок не стал возражать. Откинувшись в кресле, я на секунду закрыла глаза. Но блаженство не было долгим, потому что в домофон позвонили.

– Доставка! – Стукнула я себя по лбу и стрелою ринулась в прихожую.

Чумаков помог мне втащить необъятные сумки в квартиру. И отжалев на чай многострадальному курьеру 300 рублей, я удовлетворенно оглядела заваленную пакетами прихожую:

– Вот теперь можно жить, а не просто выживать.

***

– Итак, половина четвёртого. – Посмотрел на часы осунувшийся, усталый лейтенант.

– Как вы себя чувствуете? – Проявила к нему внимание Маргарита Степановна. – Видок у Вас – так себе, если честно.

– Устал, как бездомный пёс, – признался Чумаков.

– А рана на лице? – Километровый ноготь соседки указал прямиком на пластырь.

– Поцарапался, когда с задержанным боролся. До свадьбы заживёт, – отмахнулся лейтенант.

Очевидно, наши с Маргаритой лица одновременно выразили скепсис, потому что Чумаков замахал руками, прямо как мельница:

– Спокойно! Я уже заехал в травмпункт, где меня обследовали, взяли кровь на анализ, обработали ссадину и выписал рецепт на лекарства. Это не укус. Не бойтесь. Больше пяти часов прошло. Мне вкололи антибиотик. Скорее всего, покорябался о перстень. Задержанный так орудовал руками, что я очухаться не успел.