Владимир Мирократов - Мистика и не только

В сети ее не было, так что на сиюминутный ответ рассчитывать не приходилось. Ждать пришлось два дня. Почту проверял раз по двадцать на дню. Наконец, появляется ответ: "Здравствуйте, Анатолий! Вы тоже производите очень приятное впечатление"

"Окей! – думаю – "процесс пошел", как говорил Горбачев"

Дальше начинаю, как обычно, подводить к личной встрече, мол, люди мы взрослые, если приглянулись друг другу, чего терять время на долгие переписки и так далее…

Присылает номер телефона.

"Отлично!"

Звоню.

– Здравствуйте, это Анатолий.

– Здравствуйте.

Голос такой приятный, именно какой я и представлял. Удивительно.

– У вас очень приятный голос, Люба.

– Спасибо. У вас тоже, Анатолий.

В общем, слово за слово… Выясняется, что муж у нее умер около двух лет назад. Родителей тоже уже нет. Сын шести лет. Сама работает воспитателем в детском садике, там же и ребенка пристроила. Одной тяжело… Да, и не хватает, рядом, близкого мужчины, на которого можно опереться, с которым можно поговорить, с которым можно, так сказать, согреть и душу, и тело.

Общались долго, больше часа. Я так долго по телефону, пожалуй, ни разу в жизни не говорил. В конце условились через два дня встретиться в кафе недалеко от ее дома. Жила, кстати, она не далеко, всего в нескольких остановках метро по моей линии, а если на машине без пробок – ехать минут двадцать не больше.

Перед свиданием купил букетик цветов, чего раньше никогда не делал и не то, чтобы из расчета, а как-то по душевному порыву, просто захотелось сделать ей что-то приятное.

Пришел заранее, занял столик. Она пришла вовремя. Смотрю – на этот раз точное соответствие с изображениями на сайте, и в жизни даже лучше, чем на фотографиях. Протягиваю цветы. Она так искренне обрадовалась, на лице сразу такая обаятельная улыбка вспыхнула – радостная и с каким-то налетом смущения, даже ее пухлые щечки слегка зарумянились. Сели. Заказали кофе и пирожные. Беседуем. Разговор так спокойно, легко льется, сразу без неестественной натужности как с другими. Чувствую хорошо с ней, комфортно. И взгляд… Ловлю его и вижу – нравлюсь ей тоже.

Долго с ней беседовали и очень душевно, даже про время забыли. Вдруг она на телефоне часы глянула, вскрикнула – ой!

– Что случилось? – встрепенулся я.

– Да, Ванюшку, сына, из садика пора забирать. Он у меня, наверное, последний, бедный, остался. Расстраивается, думает – когда меня мама заберет?

Встала, суетно засобиралась. Я тоже встал. Потом, ненадолго, замерла и, опустив глаза, сказала: "Анатолий, вы мне очень понравились, с вами так хорошо, я бы хотела, чтобы наше общение продолжилось…" Ее лицо снова зарумянилось.

– Люба – говорю ей – я и сам хотел вам сказать, что вы мне очень понравились, но вы меня опередили. Я прямо чувствую в вас что-то свое, родное… Я думаю, у нас все будет хорошо.

Она так ободрилась что, когда выбегала на улицу, как мне показалось, даже слегка подпрыгнула, как ребенок, который чему-то сильно обрадовался.

Во мне тоже возникла непривычная легкость. По пути домой несмотря на то, что человек я довольно сдержанный в выражении своих эмоций, на удивление себе, улыбнулся мрачной старушке, подмигнул бездомному псу, и даже дал денег бомжу… Одним словом, было, похоже, что снайперу-амуру удалось-таки достать меня своей стрелой.

После этого стали мы с ней созваниваться каждый день и, как находили свободное время, встречаться. Сидели в кафе, гуляли в парках, один раз даже сходили в кино. Недели через две, я пригласил ее к себе в гости. Она согласилась.

Накрыл стол: конфеты, фрукты, бутылка дорогого вина… Немного волновался. Посидели, выпили, говорим о том, о сем, как-то нервно посмеиваемся… Она на меня поглядывает, потом взгляд в сторону отводит. Чувствую, хочет близости, но смущается. Ждет решительных действий от мужчины. Наступила пауза. Мы замолчали. Смотрю ей в глаза, она мне, и взгляд уже не отводит. Я подался вперед и с ее пухленькими, розовыми губками, своими слился в долгом поцелуе. Оторвался. Вижу, лицо ее все раскраснелось, зрачки широкие, дышит глубоко… Во мне тоже, страсть как гейзер, внутри рванула. Сам от себя такого не ожидал. Схватил ее на руки и в комнату, на кровать…

Ух! Я не скажу, что у меня с женщинами очень уж большой опыт был, но все же и не маленький… Раньше от близости обычно ожидаешь больше, чем получаешь, но здесь, все наоборот. Такого еще не было! Да и ей, видно, очень понравилось. Еще бы, я такую страсть, такой пыл проявил и не то, чтобы специально старался, так сказать, впечатление произвести, а как-то само собой, абсолютно спонтанно.

В общем, стали мы регулярно у меня встречаться. Все хорошо, но хотелось все-таки, не урывками, на пару часов пересекаться, подгадывая, когда свободные окна у нее и меня совпадают, а нормально жить вместе. И она того же желала. Но… здесь один важный момент оставался – ее ребенок. Если он меня примет – все нормально будет, а если нет… какая уж тут совместная жизнь получиться.

Решили в один из выходных, куда-нибудь вместе с ним сходить, но так чтоб ему интересно, весело было, и от встречи осталось приятное впечатление.

***

Купил детское автокресло и в ближайшую же субботу, как условились с Любой, подъезжаю к ее дому на машине, паркуюсь поближе к подъезду. Вышел на улицу, прохаживаюсь не спеша взад-вперед. В голове репетирую как, с ее сынишкой, знакомится буду.

Запищал кодовый замок, дверь стала открываться. Я остановился к ней лицом, заранее расплывшись в приветливой улыбке. На улице сначала появились две крючковатые руки с палками для скандинавской ходьбы, а затем и их хозяйка – сухонькая, немного сгорбленная старушка с бойким лицом. По инерции смотря на нее, я продолжал улыбаться, явно как-то некстати.

– О! Хоть у кого-то нормальное выражение лица – воскликнула бабуля трескучим голосом – стоит, человек, приятно улыбается. Смотреть любо-дорого! А то выйдешь на улицу, глянешь на рожи – будто не живут, а какую тяжкую повинность отбывают. Не умеют, дураки, жизни радоваться. Мне вот уже за восемьдесят, а каждый день – как праздник. Молодец, молодой человек! Так держать!

Бодрым, мелким шагом она пошла мимо меня.

– Будем стараться! – под стать ей бравым голосом, выпалил я, скрывая возникшую неловкость.

Не оборачиваясь, она подняла вверх руку и потрясла ей в воздухе.

Я стал осторожнее.

Снова раздался писк… Из дома выскочил маленький, светловолосый мальчик с пухлыми щечками, в джинсах и короткой курточке нараспашку. Как-то сразу бросилась в глаза, толстая медная цепь на его шее, на которой что-то висело, оттопыривая рубашечку шишкой неправильной формы, но это что-то, скрывалось за тканью, и видно не было.

"Явно не крестик, но что это?.."