Юрий Блинов - Сон_Брахмы

Взойдя на трибуну, тот попросил слова, и, получив одобрение от Степана Ивановича, взволнованно зачитал доклад.

Из сообщения, только что поступившего «сверху», сотрудникам всех лабораторий ведомства доводилось до сведения, что астрономы из Пулковской обсерватории, произвели, наконец, вычисление орбиты огромного астероида, обнаруженного недавно на окраине нашей солнечной системы. Космический объект двигался прямым курсом навстречу с Землей.

Столкновение двух небесных тел должно неизбежно произойти через десять месяцев и двадцать четыре дня…

***

Старый «Форд» резко затормозил у дома с низкой верандой, и громко зашуршавшие шины выбили из грунтовой колеи целую кучу пыли, которая стала тут же оседать по округе густым рыжим облаком. Привычным движением Саманта подтолкнула коленом скрипучую крышку багажника – та никогда просто так не открывалась. Вытащив увесистую сумку, девушка водрузила её на плечо и неспешно двинулась в сторону дома. Предстояло пополнить запасы лекарств, затем быстро перекусить и снова отправляться в соседний городок, откуда ещё утром позвонил местный фермер.

Следов деда нигде не наблюдалось. Обычно тот вечно сидел у крыльца в тени веранды, но сейчас будто испарился куда-то. «Наверное, снова отправился к ручью за лозой» – подумала она, прикидывая в уме варианты причин отсутствия старика, – интересно, найдётся ли в доме что-нибудь поесть?

Ещё как нашлось! На плите в кухне отыскался полный котелок с бобовым тортильос и несколько свежих лепёшек. Поставив на плиту чайник, Саманта вымыла с дороги руки, затянула в простой узел свои растрепавшиеся волосы и принялась за еду.

Кипяток ещё окончательно не подоспел, когда со стороны крыльца послышались шаги. Тотчас на веранду буквально ввалился Мигель, в руках которого торчал целый ворох прутьев. Ивовые ветки громко зашуршали, царапая по стенам веранды и наполняя комнату звуками человеческого присутствия.

Соломенная шляпа старика слетела с головы и держалась на шее одной только лентой. Когда охапка лозы оказалась уложенной в угол широкой веранды, Мигель смог, наконец, прикрыть свои седые волосы, нахлобучив обратно свой изрядно помятый головной убор.

– Ты уже вернулась, Санта, детка? Нашла чем перекусить? – старик окинул обеденный стол и, убедившись, что внучка не растерялась, пока он отсутствовал, удовлетворённо крякнул. Снова зашуршав своими ветками, он уселся на пороге и принялся делать перевязки, подвешивая пучки ивовых прутьев для сушки.

– Опять будешь плести корзины? Дались они тебе, дед! Туристов стало не так много в последние годы! – девушка покачала головой, оторвавшись на секунду от еды – и хватит называть уже меня деткой! Мне ведь уже двадцать три, если ты не заметил!

С продажей корзин дела в последнее время шли неважно, но Мигеля данный факт мало беспокоил. В конце концов, плетение действовало на него успокаивающе, и не существовало на свете силы, способной оторвать старика от этого простого, как мир, творческого процесса.

– Не упрямься, дорогая, ты же знаешь, что всегда будешь для меня маленькой Сантильей, даже когда тебе стукнет сорок – едва слышно пробормотал старик, и девушка пусть не увидела, но очень чётко почувствовала, как тот улыбнулся одной лишь половинкой рта.

Поглощая обед, Саманта ничего не ответила – она сегодня совсем не настроена на словесные перепалки. Вместо этого девушка заранее перечислила в уме список тех вещей и лекарств, которые собиралась взять с собой в предстоящую поездку.

Так уж вышло, что из близких людей кроме Мигеля у неё никого не осталось. Вот уже много лет подряд Саманте приходилось обитать здесь, в Сонойте, среди индейцев Юма и все эти годы мириться со странностями и причудами местных обычаев. Впрочем – положа руку на сердце, – она не могла бы сказать, что ей не нравилось жить в этом небольшом городке, расположенном в каких-нибудь трёхстах километрах от большого мегаполиса. Просто ей в те годы исполнилось десять, когда произошла страшная трагедия, после которой она осиротела…

Саманта часто с грустью вспоминала своих отца и мать, а также тот просторный дом, где они жили раньше. Но в ней текла кровь древнего индейского народа и здесь, в этом маленьком городишке, она вполне освоилась в своей взрослой жизни, отнюдь не чувствуя себя несчастной рыбой, внезапно вытащенной из воды на берег.

– Ты сегодня собиралась в Сан-Луисито? – неожиданно спросил Мигель – Тогда просто будь осторожней на трассе. Со стороны океана обещают сильный ветер, возможно, опять будут камнепады со склонов.

Девушка закончила с тортильос, облизала ложку и вздохнула. Пообещав деду, что поедет медленно и станет внимательно смотреть на дорогу, она налила себе чаю.

Родители Саманты погибли несколько лет назад, когда в один из дней, во время сильного урагана, случившегося в тот неспокойный год, крыша их дома внезапно обвалилась. Чудом выжила только одна она. Мигель приходился ей родным дедом и забрал девочку к себе, удивительным образом уговорив представителей органов опеки, что сможет самостоятельно воспитать её. Позже он даже нашёл достаточно денег, чтобы оплатить обучение девушки в ветеринарном колледже и всячески поддерживал внучку во время её пятилетней учёбы.

Сейчас, спустя непростые для них обоих годы, старик украдкой радовался тому, что его малышка выросла в высокую и красивую синьориту, и что её работа приносит пользу местным скотоводам. А какими радостными и восхищёнными глазами провожают её местные парни, когда его малютка Сантилья идёт вдоль улицы их родного города!

– Знаешь, деда, – сказала вдруг девушка, поджав губы и стараясь сохранить ровный тембр голоса – мне тут предложили постоянную работу на крупном животноводческом предприятии. Это совсем недалеко отсюда.

Саманта вот уже несколько дней вынашивала в планах этот разговор. И дальше уже тянуть не хватало сил, потому что свободное место ветеринара могло оказаться вскоре занятым кем-то другим, если она слишком затянет со своим решением.

Увидев, что дед по-прежнему молчит, она осмелела и продолжила.

– Так я буду всегда при деле, и смогу работать на одном месте, а не мотаться из одного города в другой – а потом, подумав, добавила – Тогда ты не станешь беспокоиться о том, что однажды я загремлю на своём «Форде» куда-нибудь под откос во время очередной поездки.

– Присядь-ка – Мигель не стал отрываться от своего занятия. Очередной пучок веток в его руках ловко обернулся бечёвкой и оказался отложенным в сторону. Тут же руки старика стали выбирать из охапки новые ветки лозы, формируя из них ещё один «веник».

Если до этого Саманта стояла в дверном проёме, скрестив руки на груди, то сейчас она опустилась на ступеньку крыльца рядом с дедом. Посидев так пару минут, наблюдая за работой Мигеля, она глубоко вздохнула и склонила голову тому на плечо. Старик остановил работу, отложил свои прутья в сторону, затем замер, уставившись куда-то вдаль, долго не произнося ни слова. Наконец, не отрываясь от созерцания далёких гор на пустынном горизонте, он тихо спросил: