Воуд Ли - За месяц до конца

Так проходили месяцы до того, как она впервые рассказала мне о своих чувствах и предложила стать парой. Моя первая девушка, и такая прекрасная. Мы проводили вместе всё свободное время, мы вместе гуляли, вместе приходили на пары и вместе уходили. Друзей у нас обоих совсем не было, как оказалось у нас было практически одинаковое детство, за исключением того, что Саша не заводила себе осознанную галлюцинацию. Мы были единственными близкими и родными людьми друг для друга.

Так продолжалось вплоть до момента пока мы не закончили ВУЗ. Саша смогла найти работу в одном НИИ ядерной энергетики, на должности младшего научного сотрудника, а я смог устроится в органы по своей специальности. В целом всё было неплохо, мы заводили новые знакомства, так же проводили свободное время вместе, брали отпуска в одно и то же время, периодически гуляли с друзьями и проводили время отдельно. А как прекрасны были ночи, проведённые с ней, я обожал, когда она надевала свой лабораторный халат на обнажённое тело.

Но когда умер отец, всё конкретно изменилось. Я начал меняться и это понятно. Я не знаю, что именно происходило со мной, но я стал более замкнут, стал больше переживать за благополучие нашей пары, причём иногда даже чрезмерно. Я стал более осторожен и порой даже агрессивен. Из более-менее живого и радостного паренька, я превратился в унылого и вечно упрекающего себя червя. Я начал себя ненавидеть, по непонятной мне до сих пор причине, я стал винить себя в смерти отца, находил для этого самые разные и несвязные причины, например, что лучше бы я сказал ему тогда поехать как обычно на поезде. Бред, ведь я даже не знал на чём он будет ехать и тем более я не видел ничего плохого в том, чтобы он поехал с коллегой. Тем временем моё состояние всё ухудшалось и ухудшалось. Я начал немного выпивать и стал более грубым. Помимо этого, я стал и более боязливым, мне казалось, что отовсюду может прийти угроза, что за мной постоянно наблюдают. Это уже Вотум стал на меня потихоньку влиять. Саша видела всё это, как я постепенно превращаюсь в жалкое подобие самого себя, в неправильное отражение того, кем был. Она пыталась мне помогать, она пыталась разговаривать со мной, предпринимала множество попыток что-то сделать. Но всё было безуспешно. Я не то что сам себе помочь не мог, я и другим не давал этого сделать. Я постоянно твердил ей, что мне не нужна помощь, что я сам справлюсь. Я часто срывался на ней и был грубым.

Разумеется, она не выдержала этого, пускай и пыталась. В один момент, видимо после долгих размышлений, она пришла ко мне с разговором, итогом которого стало наше расставание. Спустя четыре года наших отношений, когда я уже думал сделать ей предложение. Ожидаемый исход. Для кого угодно другого, но не для меня тогда. В то время я просто не понимал причину, я не понимал почему она решила бросить меня, мне казалось, что у нас всё хорошо. Так думал только я один. Как оказалось, позже, она начала встречаться с одним из её коллег. Это словно ножом резало моё сердце и разрывало душу. Вотум в тот день принялся всё больше и больше захватывать мой разум, и я начал слышать голоса. Они твердили чтобы я закончил всё это, чтобы я наконец прервал своё жалкое существование. Эти голоса не были ко мне хоть немного благосклонны, они постоянно унижали меня и говорили насколько я жалок. Твердили о том, что я совершенное ничто в рамках вселенной и ничего не произойдёт если я умру. В один миг они меня сломили. Однажды, уходя из участка, я не сдал табельное и попытался уйти домой вместе с ним. Это заметил дежурный и указал мне на это, разумеется я разыграл что забыл и всё такое, и мне поверили. Я пытался покончить с собой разными способами. Я пытался резать вены, но у меня ничего не выходило, и я просто не мог решиться сделать глубокий прорез. Я пытался вешаться, но каждый раз верёвка рвалась. Прочие попытки так же ни к чему не приводили. В один момент начальство заметило моё убитое состояние и вызвали на разговор. Они дали мне отпуск, чтобы я смог прийти в себя, дали контакты одного хорошего психолога и оплатили мой отпуск.

Я долго ломался и не хотел идти к психологу, я думал, что справлюсь сам. Но позже я всё-таки понял, что это необходимо сделать. Пробыв у него всего один сеанс, психолог сделал вывод, что мне нужна помощь врача психиатра и направил меня в больницу. На приёме у психиатра, я рассказал всё что со мной происходит. Психиатр был немного поражён таким и тут же выписал мне направление в дурдом. Сказал, что мне необходимо полежать какое-то время и полечиться. Я ожидал чего угодно, таблеток, сеансов психотерапии, но не этого. Я отрекался от этого как мог, я отказывался, ведь это поставит жирный крест на моей жизни, меня уволят с работы и никуда больше не возьмут! Но врач всё-таки убедил меня лечь в психушку, доказав, что в этом нет ничего страшного. Там я пролежал около трёх недель.

Когда я прибыл в отделение, меня тут же отвели в какой-то кабинет, где меня взвесили и измерили рост, меня раздели до гола и осмотрели всё моё тело. Разумеется, они увидели мои порезы и прочие следы, поэтому, следом после этого меня стали допрашивать, почему я тут и откуда все эти шрамы. После этого меня отвели в другой кабинет и забрали практически все вещи. Забрали телефон, наушники, сигареты, зажигалку, джинсы и даже влажные салфетки. Я остался практически ни с чем, оставили только мою кофту, в которой я приехал. Меня ранее предупредили, что так будет, поэтому порекомендовали взять с собой сменные вещи и книги для коротания времени. Как только всё это закончилось, меня привели в отделение с больными и поселили в палату.

Атмосфера там стояла гнетущая. Потрёпанные временем стены, палаты без дверей, решётки на окнах, повсюду камеры и слоняющиеся туда-сюда санитары. Узнав какой там туалет, я вообще пришёл в ужас. Он представлял собой узкую длинную комнату, в конце которой располагалось два отверстия, как в каком-нибудь деревенском туалете, куда необходимо было справлять нужду сидя на корточках. Вдоль комнаты стояло так же три раковины без зеркал, а на двери в туалет было окошко. Видимо, чтобы санитары могли следить за психами. Двери в туалет кстати не закрываются, поэтому приходилось звать кого-нибудь с собой, чтобы тебя покараулили, пока ты делаешь свои дела. С душевой дела обстояли не лучшим образом. Это была такая же комнатка, как и туалет, за исключением того, что в ней были душевые лейки и смесители. Так же в стене у двери находилось прямоугольное отверстие на небольшом отступе, для того чтобы там можно было надеть чистые вещи. Кстати в душ необходимо было ходить по пять человек, каждые два дня. Вещи, как чистые так и грязные, приходилось складывать на подоконник, куда разумеется попадала вода и они становились влажными. Мыться рекомендовали в сланцах, чтобы не подхватить какой-нибудь грибок. Что я и делал в первые разы, потом благополучно забил. Стирать вещи так же приходилось в душевой, что было жутко неудобно. Ты никогда не сможешь отстирать их нормально, чтобы они были полностью чистыми и никак не пахли. Но это ладно, с этим как-то получалось справляться. Но вот что вызывало жёсткий дискомфорт, так это бритьё. Стоит забыть в таком месте, как выглядит нормально зеркало. Вместо этого тебе дадут какой-то кусок картона с наклеенной на него зеркальной плёнкой, которая уже успела помяться и где-то потрескаться. Кстати бриться я мог только один раз в неделю, в определённый день, у каждой палаты он был свой. Так же в такие дни нас заставляли стричь ногти.