Герман Филатов - В погоне за собой, или Удивительная история Старика

Часть первая

Пощечины

I

Задумывались ли вы когда-нибудь о том, каково это – остаться в полном одиночестве?

Под понятием «одиночество» имеется в виду вовсе не то, чтобы запереться в своей комнате, спрятать ключ от замка под подушкой и не выходить наружу до самого утра, а полное одиночество, глухое и нескончаемое, когда поблизости, и даже вдалеке нет ни одной живой души.

Спросите, что это за такое одиночество? Увы, тому, кто не испытал этого на собственном опыте, объяснить подобное будет очень непросто, но все же можно попробовать, опираясь при этом на воспоминания человека, который когда-то оказался и жил долгое время в подобной ситуации.

Звали его Акель Вирт, и история его жизни, должно быть, является одной из самых загадочных, что когда-либо существовали. Произошла она с ним, когда мужчина был еще совсем молодым, пятнадцатилетним юнцом, а услышать ее мне довелось только спустя шестьдесят четыре года, когда ребенок превратился в семидесятидевятилетнего старика. Честно признаться, именно это знакомство спасло мне жизнь…

Было шесть часов вечера, я сидел дома за кухонным столом перед ноутбуком и пытался закончить квартальный отчет, который должен был сдать уже через три дня.

Моя жизнь представляла собой клише обычного земного обывателя. Нелюбимая работа в офисе, маленькая зарплата, и злобный начальник, четыре года занимавший свою новую должность и уже успевший за это время обзавестись объемным животом-бочкой, дорогущим классическим костюмом в мерзкую белую полоску и серебристым автомобилем, на который все работники глазели с заметной завистью. Так же два года назад я развелся с женой, уставшей, как она выразилась, «жить со мной бесперспективной жизнью и не иметь никакой надежды на светлое будущее».

Вам, наверно, сейчас думается, что это предательство доставило мне ужасную боль, родившую страх перед неизвестностью, но ничего подобного не случилось. Да, несколько дней подряд после ее ухода я грустил и накачивал себя алкоголем, но потом мне стало попросту все равно.

«Невелика потеря,– первое время думалось мне, когда я сидел после работы перед телевизором и смотрел вечерний выпуск новостей.– Она еще пожалеет, что бросила меня. Вот пройдет лет пять, и я стану ого-го каким, а она потом локти кусать будет»

Но вот, прошло два года, и ничего подобного даже близко не произошло. Как оказалось, к счастливому будущему двигать меня кроме меня самого никто не собирался, а в те года я об этом даже и не задумывался, будучи уверенным, что все-то у меня еще впереди, просто нужно немного подождать, поднабраться опыта, и прочее в том же духе. Время же, в свою очередь, неминуемо ускользало, будто вода сквозь пальцы, а я смотрел на это и ничего не предпринимал, откладывая свою жизнь и свое будущее на потом, не осознавая при этом, что утекшую воду обратно в ладони не вернуть.

Время от времени поднося чашку с кофе к своим губам и прихлебывая горький горячий напиток, я смотрел на монитор и стучал пальцами по клавиатуре. Господи, каким же я был убожеством тогда! Неделю нестиранная одежда, заляпанная пятнами от того же кофе и высохшего соуса, на голове ворона гнездо свила, под глазами круги от недосыпа, кожа лица чуть пожелтевшая, будто в болезни, и взгляд, как у настоящего зомби – полноценный облик потерявшего себя во тьме человека.

Почувствовав, что сил сидеть больше не осталось, мне пришлось отложить работу до завтрашнего вечера и подняться со своего места. Сохранив текстовый документ на флешку, я захлопнул зашарпанную крышку старенького ноутбука, служившего мне еще с первого курса учебы в университете, встал из-за стола и прошел к себе на небольшую кухоньку. До сих пор помню то чувство опустошенности, которое вечно пребывало внутри меня в те времена.

Вылив остатки растворимого кофе в раковину, я вымыл чашку и налил себе еще одну порцию, после чего разогрел ужин быстрого приготовления, которым закупался каждый понедельник, и отнес все это на журнальный столик перед диваном. Запах еды усиливался из-за спертого воздуха неделю непроветриваемого помещения, но я этого не замечал, давно привыкнув.

Усевшись на диван, я поставил чашку с кофе на лежавшую рядом книгу, испачканную множеством отпечатавшихся на обложке темных кругов. Месяц назад мною были предприняты жалкие попытки прочесть ее, но спустя двадцать страниц я запутался в именах героев и, поняв, что совсем не понимаю сюжета и ничего не запоминаю из прочитанного, бросил эту затею.

«Да и зачем она нужна?– думалось мне тогда.– Телик ведь намного лучше! Там не нужно напрягаться и думать, просто сиди, смотри, и тебе все расскажут и покажут. Красота»

Ткнув на кнопку пульта и услышав, как он пискнул, я открыл упаковку с едой и взял пластмассовую вилку, одновременно с этим глядя на экран. По каналу транслировали сольное выступление знаменитой певицы. Вокруг нее сияли огни, танцевали какие-то девушки и мужчины модельной внешности, и толпа зрителей около сцены сходила с ума, рукоплескала ей и пыталась тайком снимать на телефон…

– Вот же хорошо живут люди,– пробубнил я сам себе, пережевывая вермишель и выковыривая из нее мелкие кусочки курицы.– Везунчики. Наверняка ей помогает какой-нибудь влиятельный родственник или ухажер. Все они там такие.

В груди появился тяжелый шар зависти и злости.

И почему кому-то везет быть таким, как эти богатеи, а кому-то нет? Жизнь несправедлива.

Закончив свои размышления об устройстве людей по слоям общества, я почувствовал некоторое спокойствие. Что же тут поделаешь, если судьба-злодейка так сама распорядилась? Как тут еще быть, если мне предначертано жить таким, каков я есть? Не всем же быть богатыми и успешными. Идти против своего предназначения бессмысленно, так что стоит просто смириться и наслаждаться той жизнью, которая дана, ведь есть люди на свете, которым живется гораздо хуже.

Но, несмотря на это умозаключение, к которому меня приводили собственные размышления каждый раз, я все же переключил канал и поставил себе передачу о диких животных.

Так и прошел мой досуг.

Покончив с едой, я даже не постарался убрать опустевший пластиковый контейнер и, развалившись и закинув ноги на стол, продолжил наблюдать за жизнью львов в дикой природе.

– Хех,– хмыкнул я.– Вот же им нечем больше заниматься, этим ученым. Лучше бы вместо того, чтобы бегать за зверьем по саванне, нашли какое-нибудь лекарство от неизлечимой болезни. От этого было бы больше пользы, чем от знания особенностей львиных повадок в период брачного сезона.

Вскоре мне эта передача наскучила, и тогда я вновь принялся переключать каналы, и вдруг наткнулся на развлекательное шоу. Суть его заключалась в том, что к двум ведущим, мужчине и женщине, и еще полному залу людей приходили «на растерзание» гости, выносившие свои семейные проблемы на всеобщее обозрение публики.