Мария Соловьева - Визариум. Проникновение миров

Дойдя до дома номер три, на забор забираться не стал, пролез под воротами. Обойдя дом вокруг, остановился у нагромождения плит.

В высоком тёмном небе молодой месяц о чём-то шептался с веселыми, чуть смущёнными звёздами. Ржавый прицеп походил на притаившееся в траве чудовище, но Толе совсем не было страшно. Он посмотрел на мерцающий небосвод, вдохнул полной грудью, радуясь своей молодости и хмельной бесшабашности. Подошёл к прицепу, улыбнулся, встал в стойку, поднял над головой воображаемый меч.

Вдруг в оконном проёме недостроенного второго этажа мелькнул красный огонёк. Толя встрепенулся, осторожно прошёлся, присматриваясь. То ли показалось, то ли нос действительно уловил запах сигаретного дыма. Толя подошёл к крыльцу, взобрался и стал бесшумно, как ему казалось, подниматься по бетонным ступеням. Запах сигарет здесь, на лестнице, ощущался сильнее. Поднявшись, Толя прокрался вдоль стены и с опаской заглянул в комнату. На фоне неба виднелись очертания кривобокой стремянки, под окном угадывался низкий верстак, а может, сложенные доски.

И тут в тёмном углу кто-то шевельнулся.

Стремительно трезвея, Толя вдруг осознал, что именно происходит. Он спьяну забрался на заброшенную стройку в безлюдном месте, уже почти ночь, и выйти сейчас вот из этой темноты может кто угодно. Или что угодно…

Это оказался человек. Он шагнул на середину комнаты и тёмным силуэтом остановился на фоне окна. Сказал негромко:

– Заходи, заходи.

В руке вспыхнула зажигалка, осветила лицо и бетонную коробку комнаты.

Человек был Толе знаком. Толя не знал его имени, только фамилию – Филин. Когда на комбинате ломался грузовой лифт – а случалось такое нередко, раз в два-три месяца, – он приезжал и лифт ремонтировал. Впервые услышав: «Звоните Филину», а позже увидев квадратного типа с крючковатым носом и торчащими по бокам головы вихрами серых волос, Толя подумал, что «Филин» это прозвище. Оказалось – фамилия.

– Здорово. – Огонёк зажигалки погас, Филин сунул её в карман. Лицо озарилось тусклым красным светом – затянулся сигаретой.

– Добрый вечер. – Толя вошёл и остановился у дверного проёма. Ноги чуть заметно подрагивали.

Филин выпустил в сторону окна струю дыма.

– Догадался, значит?

Толя понял: это о стихотворной подсказке. Кто бы они ни были – странные у них игры…

– С трудом, – сказал он. – И только частично.

– Частично? – удивился Филин.

– Про зверей и крыши я так и не понял.

Филин хмыкнул:

– Что же тогда надоумило тебе прийти сюда в такое время?

– Мимо проходил, – сказал Толя. – С работы иду.

Собеседник задумался.

– Не понял… Но всё сложилось… – пробормотал себе под нос. – Хм, это интересно. И это зачтётся.

Толя уже отошёл от испуга, почти расслабился.

– Так, а что… – начал он.

– Звери – это созвездия, – усмехнулся Филин. – Имелось в виду, что нужно прийти сюда, когда на небе звёзды, в тёмное время суток. Первая часть подсказки – время, вторая – место.

– Зоологический сад планет… – огорчённо пробормотал Толя. Да, можно было и догадаться.

– Что? – сказал Филин. – А, ну да. Точно.

Швырнул бычок в угол, тот разлетелся о стену маленьким фейерверком.

– Ладно, – произнёс деловито. – Я слышал, у тебя проблемы? Мы можем с этим помочь.

– Кто это – мы? – спросил Толя после короткой паузы.

– Мы… Группа людей, – усмехнулся Филин. – И не только… Мы помогаем друг другу. Вместе легче бороться. Сам знаешь: жизнь – борьба.

Толя задумался.

– И какие же цели вашей борьбы? – спросил он. – За что боретесь?

– За жизненное пространство, – сказал Филин. – За рост, личностный… и общий. За… Поверь: всем есть, за что бороться. Я не могу тебе всего рассказать, пока ты не согласился принять нашу помощь. Скажи, тебе нужна помощь?

Квадратная фигура с почти невидимым в темноте лицом всматривалась в Толю. Тот растерялся, мысли путались. С тех пор, как в жизнь вторглась чертовщина, этой самой жизни практически не стало. Нужно на что-то решаться. Помощь определённо нужна. Только вот… Кто эти люди, что умеют управлять чужими снами? Люди и не только – так он, кажется, сказал. И если связаться с ними, не станет ли от этого ещё хуже?

– А в чём эта помощь будет состоять? – спросил Толя.

– Мы поможем нейтрализовать монстра, – сказал Филин. – Того, из стены. Из проблемы он превратится… в источник больших возможностей. И тогда твоя жизнь изменится. Станет намного интересней и перспективней, чем жизнь грузчика.

– Я кладовщик, – сказал Толя.

– Даже с учётом этого важного замечания, – ухмыльнулся Филин. – Ну, что скажешь, нужна помощь? Меня интересует определённый ответ.

Толя замялся.

– Я… Я пока не готов.

Филин вздохнул в темноте.

– Что ж, это нормально. Думай. Скоро тебя навещу.

Он шагнул к окну. Толя подумал: сейчас взберётся на оконный проём, за спиной расправятся огромные чёрные крылья, и взмоет Филин в ночное небо. Но тот просто посмотрел на звёзды, потом прошёл мимо Толи, спустился по ступенькам, пробрался по плитам, перелез через забор и скрылся из вида.

Дома Алёна уже лежала в постели, читала. Толя умылся, пошёл на кухню ужинать. Когда залез в кровать, Алёна спала или делала вид, что спит.

На работе Толя насилу дождался вечера. Как стемнело, закрылся в кабинете, позвал вполголоса:

– Михалыч, ты тут?

Прошёлся, скрипя по старому полу, постучал в стену:

– Эй! Выходи, не обижайся.

Ответа не было.

Тогда Толя пошёл в склад, побродил там минут пять, покричал:

– Михалыч, прости, если обидел! Сам не помню, что я там вчера… Выйди, пожалуйста, у меня тут новости есть.

Уже отчаявшись и направляясь к выходу из камеры, наткнулся на ухмыляющегося Михалыча.

– Что, стыдно тебе, пьянь? – захихикал призрак. – Толик-алкоголик! На заслуженного человека с кулаками кидался… Галлюцинацией поганой назвал!

– Извините, – потупился Толя.

Михалыч расправил бороду:

– Ладно уж, фиг с ним. Пойдём, расскажешь, что там у тебя.

В кабинете Толя слово в слово пересказал Михалычу разговор с Филином. Призрак посидел, подумал.

– Эти, значит… Противоборцы за тебя соревнуются. Давненько их не было слышно, итить-колотить…

Толя заморгал.

– Вы их знаете? Кто это такие?

Михалыч махнул рукой:

– Да сам скоро поймёшь. У них там две стороны… – Он замолчал, задумался. – Нет, я, пожалуй, не стану ничего тебе рассказывать. Там, говорят, чужое слово может сильно повредить. А я, хоть ты и обзываешься, – он ухмыльнулся, – вредить тебе не хочу.

Посидел, повертел в руках прозрачную шапку-ушанку, добавил тихо:

– И себе не хочу…

Сказал на прощанье:

– Придётся тебе, братец, самому до всего дойти. Ты это: соку выпей.

Толя послушался, выпил на ночь сока. Лучше бы не пил: снова приснился спрут. Снова он проглотил и переварил Толю, снова тот полночи сидел на кухне и читал «Огонёк». А когда лёг, спрут снова был тут как тут.