Николай Панов - Судороги

Возможно, он впервые увидел красоту природы. И, между прочим, это было его любимое место, где он мог просто сидеть и думать. Только вот раньше он думал о продвижении корпорации, а вот теперь, на склоне лет, впервые увидел даль синего простора моря. Впервые увидел красоту неба, которая немного пугала своей бесконечностью. Соломенная широкополая шляпа укрывала его от лучей палящего солнца. Эндрю вдруг почувствовал безмятежность этого простора. Волны шли одна за другой, лаская прибрежные камни. Раньше он не особенно обращал на них внимание: камни они и есть камни, что в них такого? А теперь он впервые увидел, что они покрыты растительностью! Он видел тину, колеблющуюся от набегающих волн, и вдруг почувствовал, насколько он низок, в буквальном смысле этого слова, перед этой тиной! Ведь он всю жизнь думал о деньгах, об этой мирской суете, а она! Что ей нужно от этой жизни? Да, собственно, самое малое! Быть омытой морской водой, да и только! Ни заботы, ни печали не ведает! Эндрю шевельнул скулами, снял очки и прищурился от открывшегося света.

Эндрю шевельнул скулами, снял очки и прищурился от открывшегося света.

– Все сидишь, греешься на солнце? – раздался вдруг знакомый голос.

Эндрю обернулся. Это был Рой Смит. Человек в расцвете лет. Белый костюм как никогда шел ему.

– А, это ты Рой? А я вот сижу здесь один, смотрю на природу. Что скажешь? Какие новости?

– Новости… Не очень, я бы сказал.

– Иного я и не ожидал услышать, – произнес Эндрю спокойным голосом. Затем, по привычке, посмотрел на часы. Привычка смотреть на часы означала делового человека, чья жизнь рассчитана по минутам. Но теперь это была только привычка, не более.

– Долго будешь тут сидеть? – спросил Рой Смит.

– Не знаю, дружище, не знаю, – ответил Эндрю. – В чем смысл куда-нибудь идти? Понимаешь, ведь я почти банкрот! Несмотря на то, что богатый человек! Но это, видимо, в прошлом.

– Видать и очень богатые тоже банкротятся? – задал вопрос Рой, настроившись на философский лад.

– Выходит, что так, – ответил Эндрю. – Так что я теперь…

– Бывший, или как это? Аутсайдер! – перебил его Рой.

– Да, – ответил Эндрю, – как бы печально это ни звучало.

– Печально звучит! – немного раздраженно ответил Рой – А все потому, что, как я заметил, ты который день подряд все приходишь сюда! Именно на это место! Вместо того, чтобы вплотную заниматься корпорацией! Тебя сюда как магнитом тянет! Я знаю, это твое любимое место, но раньше было не так. Пришел, посидел и обратно в работу с головой. А сейчас? Что с тобой происходит? Эндрю, очнись!

– Да тебе что за дело до меня? – Эндрю вопросительно смотрел на Роя – Тебе что с того, что я банкрот?

– Да мне просто интересно, что тебя сюда тянет? – ответил Рой.

– Сам не могу понять, – произнес Эндрю. – То ли в самом деле старость приближается, то ли еще что-то.

– Что еще, Эндрю? – Рой смотрел на пожилого друга.

– Ты знаешь, как будто меня кто-то зовет сюда, – Эндрю опять тяжело вздохнул и уставился на море. – Я слышу чей-то зов.

– С тобой все в порядке? – насторожился Рой.

– А что со мною может быть не в порядке? – Эндрю взглянул на Роя – Все в норме!

– А ты знаешь, Эндрю, что сумасшедший никогда не признается в том, что он сумасшедший, – Рой строго смотрел на Эндрю.

– Прости! Я этого не знал! – с иронией ответил Эндрю.

– Может пойдем выпьем? – предложил Рой.

– Не откажусь, – произнес Эндрю.

Он встал, сложил креслице и хотел было идти, как вдруг снова начал вглядываться в морскую даль, как будто что-то ища в ней. Рой аккуратно взял его за руку:

– Эндрю, что с тобой?

– Да нет, ничего, – ответил Эндрю, – просто…

– Что просто?

– Не знаю, – ответил Эндрю, – но мне кажется, что меня зовут.

Молодой человек не мог отвести взгляда от красивой девушки, стоящей на вершине скалы и смотрящую в даль моря.

– Ян! – раздался вдруг строгий женский голос. – Это ты на кого там уставился?!

Молодой человек, очарованный красотой девушки, ничего не слышал.

– Ян! Ты что, оглох?! – голос стал более жестким. – Я к тебе обращаюсь!

– Да, мама, слушаю тебя, – опомнившись, Ян посмотрел на мать.

– Ты кого там увидел? – мать строго смотрела на сына.

– Да никого, – Ян потупил глаза.

Мать держала сына буквально в «ежовых рукавицах». Рос он без отца. Двадцатитрехлетний юноша во сем слушался мать. Но возраст есть возраст. Он несколько испугался, когда с ним случилась во сне первая «авария». Ничего не сказав матери, застирал нижнее белье. По мнению матери, он должен был только учиться и не думать о противоположном поле. Но природу не переспоришь. Однажды мать застала его в одиночестве, рассматривающего фотографии обнаженных женщин с вытекающими отсюда последствиями. Когда он понял, что его застукали, бедный юноша едва не лишился рассудка. Мать выбросила журнал, устроив при этом грандиозный скандал. Некоторое время Ян отходил от этого случая. Но потом начал понимать, что тоталитарный характер матери имеет крайне временный срок, а он, взрослея, прибавляет в силе. И все-таки мать сильно довлела над его еще неокрепшей душой. А она была достаточно еще молодой и красивой женщиной, скорее всего, именно поэтому ревновала сына. А муж попросту ушел от нее. Ее можно было понять, да к тому же она действительно была еще вполне молода. В этом Ян убедился сам, тайно подглядывая за своим «деспотом». Молодой организм его уже начал искать противоположный пол, но все оборачивалось боязнью. Ян чувствовал боязнь не столько к матери, сколько к женщинам, как бы они его ни привлекали. Ян был одинок. Единственной женщиной для него была собственная мать. Во всяком случае, другую женщину не надо было искать, если она была здесь, рядом. А она, в свою очередь, тоже ревновала Яна. Может поэтому и разорвала эротический журнал, дабы не пялился на кого не надо. Однажды увидела Яна, рассматривающего ее нижнее белье. Это переходило все границы допустимого. Однако, с другой стороны, ей было приятно то, что ее мальчик интересуется ею, а не чужими тетками, к тому же на фотографиях. И однако все-таки это не было нормой. Она хотела было, как всегда, закричать на сына. Ян сначала резко покраснел, затем стал бледнеть, и едва не потерял сознание. Тут мать поняла, что криком не помочь. Что ее мальчика уже не остановить на пути к эротике, что он стал взрослым. Она сменила гнев на милость: молча вошла и, вместо крика и ругани, просто погладила его по голове. Ян был в шоке от такого поворота и вдруг зарыдал. Слезы градом потекли из его глаз. Мать прижала его к себе.

– Ну все, ну тихо, ну успокойся, все хорошо, – начала успокаивать она Яна.

Читать дальше