Дмитрий Воротилин - Ложный вакуум

Водопад мыслей сокрушал разум Вишневского, хотя по его лицу этого нельзя было сказать. В кабине ионолета он молча сидел и обдумывал все, что услышал от Симпсона.

Этот человек не изменился, даже наоборот, стал еще лицемернее прежнего. Вишневский не доверял Симпсону, хотя тот мало кому доверял. Однако он точно понимал опасность любезностей с этим человеком, что тот ни перед чем не остановится ради достижения своей цели. А его цели? Они связан только с ним самим. Точнее даже можно сказать, что у него одна лишь цель – власть. Однако он решил ему помочь, потому что так было надо. Вишневский не хотел с ним играть, понимая, что это задание есть не разделение власти, но разделение ответственности. Да, ему сейчас так проще, но в случае чего непредвиденного всех собак спустят на него же.

Вишневский вспомнил утро этого же дня, как к нему пришел лично начальник главной разведывательной службы, маленький, ничем не выделяющийся человек, такой вот чинуша в очках. Его было трудно выделить из толпы, зато он был достаточно умен, чтобы стать начальником разведки. Даже фамилия была у него подходящая. Может она родная, а может он ее сменил специально. Это неизвестно.

Грау же был товарищем Вишневского. Они познакомились, когда Вишневский стал начальником полиции Хартова. Война с Альянсом заставляла не обращать внимание разведки на внутренние криминальные элементы. «Красные знамена» их не особенно волновали. хотя среди них и могли завестись скрытые террористы, особенно учитывая пограничный статус города. Это обеспечивало взаимодействие ГРС и полиции города, на секретных основах. Грау помог Вишневскому обустроить в Хартове тайную тюрьму для террористов. Он даже обеспечил его современными технологиями, вроде маскировочных костюмов последнего поколения и недавнего новшества в виде мобильных антивзрывных контейнеров. От Вишневского же требовалось содействие в поимке реальной угрозы для государства.

Вот и этим утром Грау не просто так появился на его пороге.

– По самым свежим данным планируется проникновение диверсионной группы на территорию Хартова. Прямо через барьер, – выдержав паузу, проговорил он.

– Это возможно? – удивился Вишневский.

– Самого это не радует, однако есть источник, который указал слишком уж точные координаты. Президент доверяет ему. Я – нет.

– Почему?

– Работает с нами недавно, откуда взялся, неясно. Успел себя зарекомендовать, однако, поэтому ему и доверие. Моя же работа – не доверять никому. Возможно, он работает вовсе не на нас. Возможно, не один. Поэтому я подготовил для него игру. Даже если диверсионная группа действительно существует, это не значит, что цельная картина. Мне понадобится твоя помощь.

– Хм. И в чем же она будет заключаться?

– Ты ведь знаком с генерал-полковником армии Симпсоном?

Вишневский затаил дыхание.

– Вот именно он и нужен для игры, но без тебя здесь тоже никуда. Его назначили командующим восточным фронтом обороны. Предположительно, он уже в пути в Хартов. Я видел его досье и думаю, что он будет поступать так, как нужно мне. Этот человек свяжется с тобой, чтобы вести собственную игру. Ты же должен ему подыграть.

– Он не заподозрит?

– Знает только про диверсантов, а больше ему и не нужно. Не заподозрит.

– Дай-ка догадаюсь, он всего лишь отвлекающий маневр для этого таинственного источника? – ухмыльнулся Вишневский.

– Да. Понимаю, что любви к нему ты не питаешь.

Вишневский промолчал.

– Но не суть.

– В чем же вообще заключается моя роль?

– Ты-то и будешь следить за диверсионной группой. Появится на самом деле – глазу с них не спускай, не появится – это тоже что-то значащее.

– Симпсон потребует ему докладывать.

– Сперва мне, – разведчик будто на граните отчеканил эти слова, – потом ему. Будем давать ему столько, сколько нужно.

– Это может быть связано с мирными переговорами?

– Боюсь, что да. Но президент думает использовать это против Альянса. Это опасно. И будь с Симпсоном помягче.

– О, я буду сама искренность, – ухмыльнулся Вишневский. – Если эти ребята проникнут за барьер, мне нужно только следить за ними? Что если будет форс-мажорная ситуация?

– Я обеспечу тебя последними игрушками. Мне нужно только, чтобы ты только следил за ними. Чтоб все прошло тихо.

Бурлящий поток мыслей. Снова в кабине ионолета. Снова тяжесть тела. Первая часть плана прошла успешно.

Сатир оглянулся в попытке рассмотреть полицейский аэромоб, который следовал он за ними, но кругом были лишь незнакомые машины, принадлежащие всеобщему потоку.

– Они в любом случае за нами не последуют, – заявил Столин.

Сатир только сейчас обратил на него внимание. Он им сейчас помог сбежать от полиции?

– Вы так уверены? – спросила в сомнении Юля. – Что если они и вас видели? Они могли бы тогда заблокировать ваш аэромоб?

– Не заблокируют. Не смогут.

– Стоп! – мотнув головой, гаркнул Сатир, что аж Юля осеклась, Столин же внимательно посмотрел на него в зеркало заднего вида на лобовом стекле. – Вы нас что, поджидали?

– Да, я ждал вас.

– А в кафе вы действительно были по работе?

– По работе.

– Что же вы делаете сейчас? Я не понимаю. Куда мы вообще направляемся?

– Что происходит? – передразнила Сатира Юля. – Этот человек вытащил нас из лап большого брата! Что происходит с тобой?! Кто вообще тебя за язык тянул? Думаешь, я не знаю, что меня могут прослушивать? Вот посмотри!

Она гневно вытащила из своей сумки прибор, размером с кулак, и вложила его в руки Сатиру.

– Что это? – недоумевал тот.

– Это глушилка! – выпалила девушка. – Собрана вручную специально против больших ушей с глазами. Мне и моим друзьям приходится её таскать повсюду, потому что к нам обращают повышенное внимание.

Да, конечно. Ему же говорили об этом.

– Нашу организацию в любой момент могут поставить вне закона, – продолжала девушка. – Из-за катастрофы на твоей экостанций, которая произошла прямо после твоего приглашения, я чертовски рисковала приходить. Но если б я не пришла, это могло вызвать только больше подозрений.

Сатир, держа в своих руках увесистый прибор против подслушиваний, начинал ощущать себя крайне глупо. Молчать ему не хотелось. Ну, теперь можешь говорить. А что говорить-то? Сказал то, что сказал. Сейчас ничего в голову не приходит. Внутри аэромоба повисла тишина. Лишь тяжёлое дыхание Юли срывалось в пустоте.

– Я идиот. Ты права, – рухнувшим голосом сказал Сатир после продолжительного молчания.

– Думаю, ты просто не понимаешь, что происходит, – внезапно вклинился Столин. – Не видишь всей картины целиком.

– О чем это вы? – недоумевал Сатир.

Юля несколько оживилась, прислушалась к профессору. Она спросила: