Марсель Кермт - Эпоха Големов. Эпидемия Свободы

Еще через тридцать минут был отдан приказ – приготовиться к старту. На вопрос «куда?» капитан ответил, усмехнувшись:

– В штат Техас. Не можем же мы тебя голого выбросить из корабля. Околеешь, я потом спать не смогу.

Корабль с хрустом втянул язык трапа, загудел и мелко задрожал всеми фибрами металлического тела. Раздался возглас координатора:

– Стоп! Остановитесь!

Пришлось снова глушить двигатели. Дрожащая «Пиявка» заурчала и со стихающим стоном замерла.

Эстрадным занавесом поднялся наружный люк, объявив нам стоявшего метров за сто от «Пиявки» юного редкозубого землянина, который что-то тряс над головой. Ему протянули трап. Сотрудник посадочной станции вбежал на корабль, протянул капитану покупку и, виновато улыбнувшись, пожал плечами:

– Обед там. Подовдать прифлось…

Новоприобретение оказалось не только полезным, но и забавным: набираешь на электронном табло необходимые цифры от десяти до двадцати восьми, обозначающие температуру по мерам Цельсия, и тебя окутывает тепловое поле. На черном корпусе серебрилось название – «Полярник».

– Сколько я вам должен? – глаза встретили взгляд капитана, а рука нырнула в карман, нащупывая портмоне.

– Нисколько, – отмахнулся он, – Считай это подарком.

– Спасибо. Спасибо за все, капитан. Желаю вашей «Пиявке» счастливого пути.

– А тебе – удачи и попутных ветров.

Капитан хлопнул меня по плечу. А я, пожав на прощание руки всей команде, приняв всяческие напутствия и активировав «Полярник», сбежал по гремящему под ногами трапу.

Площадь космопорта расстилалась будто степь, усеянная зернами кораблей. Такой огромной территории космодрома видеть мне еще не доводилось. Она делилась на две неравные части: первая для грузовых, грузопассажирских, максипассажирских (более тысячи человек) и для пассажирских; вторую, меньшую территорию, занимали частные корабли класса мини.

Земную станцию спроектировали достаточно удобно в отличие от нашей, сухасулинской: каждое посадочное место имело тоннель с эскалатором, ползущим в здание станции, где прибывшие проходили осмотр багажа и всякие-всякие формальности, которые современная бюрократическая машина выдумывала с изощренным фанатизмом.

Далекое и холодное в эту пору солнце глядело на мир через окно яркого неба. Прищурившись на звезду класса G и ступив на эскалатор, я нырнул в подземный мир, где царили полумрак неона и пустота монолитных стен. Подземка тихо гудела сонмом приглушенных голосов тихо переговаривавшихся людей.

Метров через двести узкий коридор слился с широким. Я сделал шаг и встал на общий эскалатор, куда одновременно со мной шагнуло еще человек двадцать. Широкая бегущая дорога привезла нас в космовокзал, вернее, в один из отсеков – для прохождения тех самых скучных, но порой полезных для пополнения казны формальностей.

Подошла очередь. Я приветственно улыбнулся девушке-администратору. Слова «здрасте» она не услышала, сидя за прозрачным цифровым экраном, служившим также и смотровым окном, на котором тут же выплыло меню «Ваши данные», и засветилась клавиатура. Мои пальцы забегали по голографическим клавишам, вводя имя, адрес проживания и место работы. Удовлетворившись полученной информацией, компьютер задал второй и последний вопрос «Цель вашего визита», на который я ответил: «Попытка издания результатов собственных литературных изысканий». На экране возникла трехмерная модель моего лица и, смешно разевая рот, произнесла:

– Удачи и приятного времяпровождения. Посетите наши достопримечательности. Вам понравятся древние города. Всего наилучшего.

Хорошо хоть здесь обошлось, подумал я, с остывающим разочарованием вспоминая недавние свои несчастья на Аполлоне-13, и перешагнул через щель в полу, куда скользнул тонкий черный парапет из углеродистой стали.

Вокруг сновал народ, с багажом и без, приезжающий-уезжающий, встречающий-провожающий. И гиды, отличавшиеся от общей пестрой массы черно-белыми, под шахматную доску, погонами и нашивками. Невымирающая каста. В древнем мире они были извозчиками, старая история помнит их как водителей такси. Теперь автомобили редко нуждаются в ручном управлении, поэтому извозчики придумали другой формальный предлог для заработка. Они подгоняют свой мобиль, садятся рядом и всю дорогу рассказывают байки, связанные с мелькающими за окном улицами и достопримечательностями, или просто молчат, если на то имеется воля пассажира.

Но всегда можно доехать общественным транспортом или прогуляться пешком.

Дальние перелеты и свалившиеся на голову несчастья меня совсем выбили из колеи. Куда-то тащиться и изучать маршруты совсем не хотелось. Тем более я не знал дороги до нужного адреса. Поэтому просто сделал несколько шагов к одному из гидов и произнес:

– Здравствуйте. Свободны?

– Естественно, – гид улыбнулся так, будто я первый клиент за неумолимо тающий день, – Куда держим путь?

– По прямой, чтоб не свернуть, – ответил я шуткой подозрительно радостному водителю и признался, – В любую недорогую… не-до-ро-гу-ю! гостиницу. И не просто недорогую, а чтобы поближе к Дому Союза Писателей.

ИЗ СВОБОДНОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ ЮНИИ // стр. 20345.

«СОЮЗ ПИСАТЕЛЕЙ – общественная организация, объединение писателей всех миров, подразделяющаяся на два отделения – поэзия и проза. Данный институт зародился давно, около тысячи трехсот лет тому назад (дата не проверена и не является официальной). В те времена Союз Писателей не был единой организацией, на Земле насчитывалось более полутысячи союзов, конкурирующих между собой. Однако по указу „О единении союзов писателей“ изданному Департаментом Культуры, все многочисленные писательские организации признавались недействительными, а их членам предстояло зарегистрироваться в новом едином Союзе Писателей и доказать свою квалификацию, чтобы получить членство. С данным указом писательское ремесло также получило хоть и номинальный, но официальный статус профессии по всему Млечному Пути».

– Ясно, ваше величество. Будет исполнено. Пройдемте к карете.

Гид попался с юмором (сначала я подозревал, что он не совсем трезв) и всю дорогу травил бородатые байки, не имеющие к Земле никакого отношения, и несмешные анекдоты, сам же над ними гоготал, тут же переключался на сплетни о клиентах и снова гоготал… в общем, надоел знатно, но виду я не подавал. Лишь натянув постную улыбку, слушал вполуха и наблюдал через боковое окно местный пейзаж. Благо ехать оказалось недолго.

Утро пропустило пальчики лучей сквозь полосы жалюзи, защекотало глаза. С громким чихом меня пробило микровдохновение. Я мимолетным касанием браслета вызвал к жизни диктофон и пробубнил только родившееся и какое-то не в своем стиле, омархайямное что ли, четверостишие: