Евгений Минаев - Наследство Ньютона

– Что с тобой? – Удивился он.

– Ничего. Ты же уезжаешь.

– Я вернусь. – Он улыбнулся и снова поцеловал ее. Говорить что-то банальное не было ни желания, ни времени. И он просто повторил. – Обязательно вернусь.

Ивица ничего не сказала в ответ. Поднявшись на второй этаж дома, она достала из старого бабушкиного комода вещь, нательный образок, который когда-то носили еще ее дед, а затем и отец. Обоих уже давно не было в живых. Образок представлял собой прямоугольной формы кусок серебра грубой отливки, на котором был изображен святой Георгий. Вместе с увесистой серебряной цепью он, казался, слишком тяжел и, действительно, был неудобен для повседневного нательного ношения. Одевали его только в праздники, при этом поверх одежды. Ивица внимательно рассмотрела семейную вещицу. Все в порядке. Святой Георгий скакал куда-то на коне, подминая под собой змия. Голова Святого была повернута в сторону, и выражение лица говорило о том, что проблема победы над рептилией уходила в прошлое. Но змий под копытами коня, казалось, был еще жив, о чем свидетельствовала его извивающаяся поза. Смотрел ли Святой Георгий на Ивицу, или просто вдаль, мимо нее, было не понятно. Обращаясь к Всевышнему, она помолилась, попросив сохранить Божидара, помочь ему сделать так, как он того хочет. Просить, чтобы он остался или обязательно вернулся, она не стала. Пусть сделает так, как решит сам, как ему будет лучше.

Задвинув ящик комода, Ивица спустилась обратно вниз, на первый этаж, тихо подошла сзади к Божидару, и ласково погладив по голове, поцеловала его в макушку.

– Что ты? – Не поворачиваясь, спросил он. – Я сейчас, скоро буду готов. Машина у церкви?

– Да. Как ты просил.

Сердце Ивицы тревожно забилось, как птица, которая слышит слабый шум опускающейся сети ловчего. «Нет, нет, пусть едет». – Подумала она и решительно одела ему на шею цепочку с образком.

– Красивая вещь. Это ты мне?

– Тебе, тебе. – Проведя своей рукой по его груди, она погладила образок. На сердце почему-то стало спокойнее. Ивица верила в чудодейственность вещицы, образок обязательно поможет ему в пути. Она положила обе свои маленькие руки на грудь Божидара, и, как бы заговаривая его от всяких напастей, тихо произнесла. – Да хранит тебя святой Георгий. – Потом добавила. – Езжай верхним путем. Нижняя дорога не безопасна. Там постреливают.

– По-моему безопасных дорог у вас совсем не осталось. – Пошутил он и поднявшись из-за стола, поцеловал ее в губы. – Не спеши, у нас еще есть время для прощаний.

– Нет. Хватит. – Твердо произнесла она. – Не люблю провожать. Уйдешь сам. Дверь просто прикрой. А я сейчас пойду спать.

– Странная ты. – Разочарованно произнес он. – Впрочем, действительно, иди, отдыхай. Я еще посижу немного. У меня дневной самолет. Время есть, но лучше выехать заранее.

– Да. – Сказала она и взяв его руку, неожиданно поцеловала.

Уже лежа в своей постели, она старалась не прислушиваться к шорохам внизу и незаметно для себя уснула. Она так и не услышала, как он ушел, тихонько притворив за собой входную дверь.

После отъезда Николь на гастроли, избегая соблазнов, Андрей полностью погрузился в дела. Никаких изменений в своем самочувствии он не ощущал. Если бы не контейнер с капсулами, он мог бы просто позабыть о встрече с Марлином и заключенным между ними соглашении. По просьбе одного крупного информационного агентства ему предстояла поездка за рубеж. Надо было привезти свежий материал из беспокойного района Европы. На Балканах открывались не зарубцевавшиеся раны межэтнических отношений, рушились устоявшиеся экономические и культурные связи. Кроме деловых встреч, было желание повидаться со старыми друзьями, с кем когда-то вместе учились. В последнее время от них не было никаких известий. Заранее отправив сообщение о своем прибытии, Корнев вылетел в Белград.

В один из предыдущих полетов в Белград в аэропорту он познакомился с югославом, хотя такой страны уже не существовало, как не было и этой национальности. Так сложилось, что вылет задерживался. Пассажиры, как обычно, нервничали. В толпе выделялся подтянутый, спортивного сложения мужчина средних лет, спокойно ожидавший объявления о начале посадки. Их места оказались рядом в салоне самолета.

Словно наткнувшись на неровности булыжной мостовой, лайнер сильно трясло, и он с трудом преодолевая зону турбулентности, подскакивал на каждом воздушном ухабе. Стюардесса с усталыми глазами попросила пассажиров пристегнуть ремни пока самолет не пройдет зону турбулентности и, мило улыбаясь, неспешно двигалась по проходу между креслами, проверяя, все ли пассажиры выполнили ее просьбу. Сосед у окна меланхолично посматривал сквозь стекло иллюминатора. Прямо под крыльями самолета проплывали заряженные электричеством грозовые тучи цвета мокрого асфальта, под завязку наполненные влагой. Андрею спать не хотелось, а времени в полете у них было еще предостаточно.

– Погода в Европе дрянь. – Как бы про себя, произнес он.

– Не говорите. Такое впечатление, что кто-то испытывает самолет на прочность. – Сказал сосед и представился. – Божидар или Теодор, то есть, по-вашему, Федор.

– Андрей. – Представился Корнев. Оба улыбнулись.

– Будем знакомы. – Сказал Божидар и добавил. – Я по профессии – журналист.

– Значит, коллеги. – Сказал Корнев, и вновь улыбнувшись спросил. – Югослав?

– Теперь бывший. Впрочем, бывших не бывает. Скорее европеец. Судите сами, в роду у меня сербы, хорваты, и немного немецкой крови. Родился в Германии, учился в Англии, сейчас работаю на одно западное информационное агентство. По делам не редко бываю в России.

Его улыбка Андрею показалось знакомой. Впрочем, таких лиц на Балканах множество. Открытый взгляд больших карих глаз, смотревших, словно с сохранившихся фресок македонских или сербских церквей, слегка вьющиеся черные волосы. Они помолчали. Стюардесса принесла еду. Божидар из портфеля достал бутылку коньяка.

– За знакомство. – Предложил он. – У русских, ведь, так принято?

После первых двух наполненных до половины пластмассовых стаканчиков разговор потек как бы сам собой.

– Мы могли где-нибудь встречаться? – Спросил Андрей.

– Возможно. – Божидар также был не прочь поддержать беседу. – Теперь у вас есть, где развлечься.

Что он имел ввиду, спрашивать Корнев не стал.

– Вы к семье?

– Я не женат. Развелся лет семь назад.

– Но природа всегда дает еще один шанс. – Пошутил Андрей.

– Конечно. – Сказал сосед, подливая коньяк. – Но наша профессия предполагает риск. Близким трудно к этому привыкнуть. Я пишу о войне.

– Это опасно. – Согласился Андрей. – Но риск есть везде. Даже в полете на нашем лайнере.