Наталья Бердина - Когда Бог закрыл глаза от усталости

– Выпей!

Марк взял из рук профессора мензурку и сделал глоток.

– Поможешь мне?

– Да, – ответил Марк и поставил мензурку на стол.

– Халат и перчатки в шкафу.

Марк переоделся и подошёл к операционному столу.

– А с этим что будем делать? – кивнул на облачко.

– Ничего, оставим всё как есть, выровняем грудную клетку и зашьём.

Марк помог профессору закончить с телом.

После увиденного Марку несколько дней было не по себе. Он решил встретиться с профессором и обсудить версии. Марк поднялся на кафедру и зашёл в приёмную. За столом вытирала слёзы заплаканная секретарша.

– Варя, что случилось?

– Дмитрий Алексеевич умер! Сегодня утром его жена позвонила и сообщила, что он умер во сне!

Варя судорожно всхлипывала. Марк молчал, пытаясь переварить услышанное.

– Когда похороны? – наконец спросил он.

– Послезавтра.

– Тело в морг уже привезли?

– Не знаю! – Варя зарыдала с новой силой.

Марк задумчиво шёл в толпе похоронной процессии. К Дмитрию Алексеевичу у него осталось много незаданных вопросов, на которые, возможно, ему придётся отвечать самому. И сможет ли он найти на них ответы?..

На кладбище, у гроба, говорили хорошие слова о покойном. Прощались, надрывно плакала жена профессора – сгорбленная, убитая горем пожилая женщина. До Марка дошла очередь бросить горсть земли в могилу. Он подошёл к краю, в душе поблагодарил профессора за всё и разжал ладонь. В тот самый момент, на вдохе, ему показалось, будто внутри него всё наполнилось теплом. Это тепло осело и растворилось. У Марка слегка закружилась голова, и он быстро отступил от края. Попрощавшись, он ушёл. Всю дорогу домой Марк продолжал размышлять о том, что показал ему профессор. В тот день он решил, что станет патологоанатомом.

Тем майским вечером папа Марка вернулся со службы раньше обычного. Вид у него был озабоченный. По одному взгляду жена поняла: что-то случилось. Владимир молча вымыл руки и зашёл на кухню. Тося засуетилась, расставляя тарелки и раскладывая приборы на накрахмаленные салфетки. Она поставила перед мужем горячий суп харчо и нарезанный свежий хлеб из любимой немецкой пекарни неподалёку. На сковороде томились ароматные баварские сосиски, их запах щекотал нос и прибавлял аппетит. Тося присела рядом и молча ждала начало разговора.

В соседней комнате пятилетний Марк, сидя на коленках, пускал паровозики по недавно купленной железной дороге. Они мчались по большому кругу, нагруженные солдатиками, пустыми гильзами разного калибра и всяким мелким скарбом из коробки с игрушками. Маленький город внутри круга жил своей жизнью. Здесь были миниатюрные фигурки людей и животных, небольшие пластмассовые домики, переходы и мосты, лес с двумя оленями и зайчиками. Пастушок оберегал своих овечек. Важный начальник станции зажигал красную кнопочку и останавливал поезд. Марк расставил оловянных солдатиков, и те «служили в папиной части и охраняли город». Каждый раз, меняя фигурки местами, Марк придумывал новую историю и очень радовался их приключениям. Он вскакивал с коленок, прыгал на одной ножке вокруг и чувствовал себя невероятно смелым. Потом снова опускался на коленки и продолжал возиться с игрушками.

– Через неделю начинается вывод войск из ГДР. Наша часть первая в списке, – Марк прислушался к папиному голосу. – На семью выделяют всего один контейнер. Подумай и собери только самое необходимое.

– Поняла. Куда тебя переводят? – спросила Тося.

– В часть под Оренбургом.

Марк решил, что они теперь поедут служить в другой немецкий город, и снова закопошился в игрушках. На ночь мама прочитала ему сказку на немецком языке, поцеловала, пожелала спокойной ночи и вышла, погасив свет. Всю ночь Марку снился «оренбург»: то он большим клювом разбивает его паровозики, то летает вокруг, роняя домики и оленей. Марку было страшно, но его солдатики палили из ружей и прогнали «оренбург» далеко-далеко.

В переполненной казарме не нашлось комнаты для семьи Владимира, и он снял квартиру для жены и сына недалеко от части. Стены с засаленными обоями пахли сыростью. Из щелей оконной рамы заунывно пел вечный оренбургский ветер. Солдаты занесли вещи из контейнера в квартиру и попрощались. Как всегда, Владимир был на службе, и Тося начала разбирать дорожные коробки сама. Марк носился между коробками, высматривая свою железную дорогу.

– Марк, не крутись под ногами, иди погуляй во дворе, познакомься с ребятами.

Марк выглянул в окно и заметил троих мальчишек, сидящих на бортике в песочнице.

– Хорошо, мам!

Он быстро спустился по лестнице с третьего этажа и подбежал к мальчикам.

– Guten tag! (Добрый день!) – выпалил он, как своим старым приятелям по военному гарнизону. Ребята оглянулись и смерили его взглядами.

– Чё сказал? – переспросил его белобрысый мальчик лет шести.

– Guten tag! – повторил Марк, улыбаясь.

– А, это немец, который сегодня в нашем доме поселился, – со знанием дела объявил конопатый мальчик в грязных штанах, вытирая непослушную соплю. Ребята с презрительным интересом разглядывали Марка. Футболка с мышонком из заграничного мультфильма, короткие синие шортики, белые носочки и кроссовки.

– Здесь только русские играют, – объявил крепкий мальчик, на полголовы выше Марка, подстриженный налысо, с торчащей жидкой чёлкой. Он заложил руки в карманы и с воинственным видом сделал шаг к Марку.

– Я русский! – ответил Марк.

– А чё не по-нашему говоришь? – придрался белобрысый.

– Мы всегда так в Германии говорили!

– Это тебе не Германия, а Оренбург! Тут говорят просто «привет». Понял?

– Понял! – ответил Марк.

– Чё делать умеешь? – не унимался белобрысый.

– Играть умею!

– Тут все играть умеют! – осмелел сопливый и посмотрел на лысого с чёлкой.

– А в гуся умеешь? – спросил белобрысый.

– Нет, а как? – с любопытством поинтересовался Марк.

– Короче, роем ямку, плюём туда, смотрим у кого слюны больше, понял?

– А зачем в такую игру играть?

– Чтобы понять, кто выиграл!

Марк сдвинул плечами. «Какая странная игра», – подумал он.

Сопливый руками быстро вырыл ямку. Ребята расселись вокруг неё и кивнули Марку. Тот присел на корточки рядом. Первым плюнул в ямку белобрысый, потом крепкий, потом сопливый.

– Теперь ты! – скомандовал белобрысый. Марк плюнул, внезапно получил пинок и оказался лицом в ямке. Его голову придерживали чьи-то руки.

– Пей, гусь немецкий! – услышал он голос белобрысого. И тут Марк понял, как подло обманули его мальчишки. Он попытался сопротивляться, но тут же ощутил на спине и попе удары руками и ногами. Марк напрягся, высвободил голову из песка и закричал. Мимо проходила тётка с авоськами и, увидев, как трое пинают одного, завопила на весь двор: