Василиса Павлова - Там, за четвертой стеной

Черт побери, я почувствовал такой прилив благодарности, что захотелось стиснуть его в объятиях. Что со мной? Почему я вдруг так расчувствовался?

– Спасибо, – выдавил я, еле сдерживая эмоции. – Как вас зовут?

– Меня зовут Майкл, и я теперь буду с вами постоянно. Пока вы не окажетесь в полной безопасности. А пока можете переодеться, привести себя в порядок. Через пять минут подадут обед. Думаю, вы проголодались. Поверьте, стейк здесь готовят как в лучших ресторанах. А после обеда мы с вами продолжим знакомство и беседу….

***

Из доклада оперативного сотрудника ЦРУ Майкла Митчелла:

«Руководитель операции, полковник Кирк Хабборт, назначил меня куратором Смелкова. В мои задачи входило: установление личного контакта, вербовка, а также дальнейший контроль за действиями русского инженера вплоть до завершения операции «Заслон». Перед первым разговором, незадолго до пробуждения, Смелкову был введен новейший препарат «Маат», позволивший быстро установить необходимый для дальнейшей обработки уровень доверия. Дополнительная доза препарата была добавлена в пищу, чтобы беседа, идущая под запись, была предельно откровенной…»

«Микрочип!» – внезапная мысль прострелила меня почти сразу, как был доеден последний кусок великолепного мяса. Рука самовольно потянулась к правому уху, палец нащупал пластырь. Хорошая у них анестезия, ни намека на боль. Но все равно я должен о нем сказать, хоть и поздно. Пусть Майкл не думает, что я что-то скрываю…

– Вы нашли микрочип, – это был не вопрос, а утверждение. – Я бы и сам сказал, поверьте!

– Верю, – кивнул Майкл. – Сергей, я верю каждому вашему слову. И буду рад выслушать все, что вам сейчас захочется мне рассказать.

Давно меня никто не слушал с таким вниманием. А ведь и правда, на душе столько всего накопилось…Хочется выговориться, нужно выговориться. Слова так и рвались откуда-то из подсознания, с самых глубин. Да что со мной? Раскис совсем. А все-таки он хороший человек, этот Майкл. Кому еще довериться, как не ему? Тем более сейчас, когда на карту поставлено мое выживание. Он мне поможет, он друг. Просто не нужно ничего скрывать…

– Меня зовут Сергей Смелков… Я родился на Волге, в Чкаловске, маленьком городке под Нижним Новгородом. Мальчишкой бегал на судоверфь, смотреть на корабли, мечтал о море. В школе увлекся физикой. После школы поступил в инженерно-строительный, потом армия. Женился на Марине, первой красавице факультета. Работал в Нижегородском НИИ речного транспорта. Два года назад наш институт получил крупный заказ на модернизацию малых торговых судов, я загорелся давней идеей, вышел с ней на руководство. Идея заинтересовала, меня перевели в Санкт-Петербург, на «Заслон» – большое предприятие, делает важные государственные заказы, в том числе военные. Так я попал в проект «Четвертая стена»…

Слова лились неудержимым потоком, как из открытого водопроводного крана. Хотелось говорить еще и еще. Это ведь так легко и приятно – говорить правду, ничего не утаивая…

– Вы понимаете, где сейчас находитесь? – вопрос был задан без намека на угрозу, по-прежнему мягко и участливо.

– Догадываюсь, – ответил я. – Не дурак. Где-то на дальней базе США, не обозначенной на картах. Вы из ЦРУ, да?

Майкл улыбнулся. Я ему определенно нравлюсь. Надо сказать еще что-нибудь, чтобы он понял, что я предельно откровенен.

– Что вас беспокоит, Сергей? И чего бы вам хотелось?

– Мне бы хотелось выжить и…мне страшно. Каждый человек, попавший в плен, – простите, не хотел вас обидеть, – думает о выживании, это ведь логично? Я не герой и не хочу умирать за чужие тайны. Я всего лишь инженер, работяга. Меня долго не воспринимали всерьез, а идеи мои считали чем-то несерьезным, фантастикой…Еще я боюсь пыток…Но я верю в справедливость и милосердие и в то, что смогу принести пользу. Что меня ждет?

Сердце колотилось, я неотрывно смотрел на собеседника. Ну, скажи, что все будет хорошо! Я тебе поверю, сразу. Ведь ты мой спаситель, защитник. На тебя вся надежда, родной!

– Вы готовы сотрудничать? Поделиться всем, что знаете, рассказать о «Четвертой стене», например? Я попрошу вас дать развернутый ответ, это необходимо для отчета.

– Да, – ответил я, не задумываясь. – Я готов сотрудничать и поделиться всем, что знаю, в том числе по проекту «Четвертая стена», над которым я работал в режимной лаборатории в «Заслоне». Этого достаточно, чтобы я был признан полезным?

– Пока достаточно. Придется подписать несколько бумаг, но самое главное вы уже сделали. Вам бы хотелось вернуться на родину?

Кривить душой перед Майклом было невозможно, я кивнул и почувствовал, как кровь прилила к щекам. Неужели я все испортил? Надо было соврать?

– Вы боитесь смерти?

Я снова кивнул. Кто ж ее, косую, не боится? Какие-нибудь камикадзе если только.

– Вы понимаете, что после вашего заявления возвращение в Россию становится невозможным? Осознаете, что вас там сочтут изменником?

– Да, осознаю, – выговорил я. Во мне боролись противоречивые чувства, но инстинкт самосохранения, желание выжить любой ценой всегда с лихвой перекрывает любые сомнения и моральные терзания.

– Я рад, Сергей, что мы пришли к соглашению. Разговор был трудным. Чего бы вам хотелось прямо сейчас? Любые бытовые пожелания…

– Водки дайте, если можно… – это я сказал уже по-русски.

Майкл посмотрел на меня с жалостью.

***

Из доклада оперативного сотрудника ЦРУ Майкла Митчелла:

«В связи с тем, что длительное применение препарата «Маат» не рекомендовано, так как может вызвать необратимые последствия, из беседы со Смелковым, когда он находился под воздействием лекарства, было смонтировано видеозаявление. Этот компрометирующий ролик был мной использован для вербовки Смелкова, чтобы дальнейшее сотрудничество продолжалось с его стороны в ясном сознании. Возможные реакции заранее просчитали штатные психологи. В конечном итоге ожидаемый результат был достигнут…»

– Этому никто не поверит! – я в ярости швырнул бокал в стену. Тот долетел до препятствия, чуть вжался в мягкую поверхность, отпружинил и совершенно целый упокоился в ворсистом ковре.

Я смутно помнил вечер накануне. Мне принесли графин с водкой, я пил, пел русские песни, матерился, вызывая у Майкла улыбку во все тридцать два безупречных зуба. Потом, кажется, раскрыл ему рецепт волжского самогона и закончил вечер политическими анекдотами. В том числе про их, трижды его американскую бабушку, президента.

Проснулся с гудящей головой, позавтракал, а потом…мне показали запись. На экране я говорил о желании выжить, о готовности сотрудничать и раскрыть новым «друзьям» все секреты, в том числе по «Четвертой стене». Господи… По идее, я могу упереться всеми лапами и настаивать на том, что это монтаж и фальшивка, но надолго ли меня хватит? Но просто так я сдаваться не собирался. Пусть будет торг. Слишком высоки ставки.