Роальд Даль - Остановка в пустыне

Хозяин провел меня через парадную дверь, и я сразу же ощутил тот приятный легкий озноб, который появляется всегда, когда входишь со страшной жары в комнату с кондиционером. Я стоял в холле. Пол был выложен зеленым мрамором. Справа от меня широкая арка вела в огромную комнату, и перед моим взором на мгновение предстали прохладные белые стены, прекрасные картины и превосходная мебель в стиле Людовика XV. Попасть в такое место посреди Синайской пустыни!

По лестнице медленно спускалась женщина. Мой хозяин отвернулся, чтобы поговорить со слугами, и не сразу увидел ее, поэтому, дойдя до нижней ступени, женщина остановилась, положила обнаженную, похожую на белую анаконду руку на перила и стала меня рассматривать, словно была царицей Семирамидой на ступенях Вавилонского храма, а я соискателем ее милостей, который, возможно, придется ей по вкусу, а возможно, и нет. У нее были иссиня-черные волосы и такая фигура, что у меня пересохли губы.

Обернувшись и увидев ее, мистер Азиз сказал:

- Ах, вот и ты, дорогая. Я привез тебе гостя. У него сломалась машина на заправочной станции - такое невезение, - поэтому я предложил ему вернуться и переночевать у нас. Мистер Корнелиус... моя жена.

- Очень приятно, - спокойно сказала она, подходя ко мне.

Я взял ее руку и поднес к губам.

- Мадам, я покорен вашей любезностью, - пробормотал я.

От этой руки исходил какой-то дьявольский аромат. Почти животный. Он вобрал в себя тонкие, едва уловимые половые секреции кашалота, самца мускусного оленя, бобра - невыразимо острые и бесстыдные, они доминировали в этой смеси запахов, позволяя лишь слегка пробиваться ароматам чистых растительных масел - лимона, лотоса, мирры. Это было потрясающе! И вот что еще я заметил в этот первый ослепительный миг: когда я взял ее руку, она, не в пример другим женщинам, не позволила ей вяло лежать на моей ладони, словно сырое рыбное филе. Напротив, положив мне на ладонь четыре пальца, большой палец она подвела под нее; таким образом, у нее была возможность и, клянусь, она ею воспользовалась - слегка пожать мою ладонь, пока я запечатлевал на ее руке традиционный поцелуй.

- А где Диана? - спросил мистер Азиз.

- Она у бассейна, - ответила его жена и, повернувшись ко мне, спросила: - Не хотите ли искупаться, мистер Корнелиус? Вы, наверное, совсем изжарились, пока бродили около этой кошмарной бензоколонки.

У нее были огромные бархатные глаза, такие темные, что казались почти черными, а когда она улыбнулась мне, кончик носа у нее слегка задрожал, приоткрыв ноздри.

Итак, принц Освальд Корнелиус решил, что ему нет никакого дела до красавицы принцессы, запертой в замке ревнивым отцом. Вместо нее он похитит королеву.

- Пожалуй... - сказал я.

- Я тоже собираюсь искупаться, - сказал мистер Азиз.

- В таком случае и я с вами, - заявила его жена. - Мы дадим вам плавки.

Я спросил, не могу ли я сначала подняться в отведенную мне комнату и достать чистую рубашку и брюки, чтобы надеть их после купанья.

- Ну конечно, - сказала хозяйка и тут же велела одному из слуг проводить меня.

Мы поднялись на два лестничных марша и вошли в большую белую спальню, в которой стояла огромная двуспальная кровать. С одной стороны была прекрасно оборудованная ванная комната с голубой ванной и биде того же цвета. Все предметы сияли чистотой и полностью отвечали моему вкусу. Пока слуга разбирал мой саквояж, я подошел к окну и увидел огромную раскаленную пустыню, как желтое море, простирающуюся от горизонта до белой садовой стены прямо подо мной, а там, за стеной, бассейн и возле него девушку, лежащую на спине под сенью большого розового зонта. На девушке был белый купальник, она читала книгу. У нее были длинные, стройные ноги и черные волосы. Это была принцесса.

Какой поразительный антураж, подумал я. Белый замок, комфорт, чистота, кондиционеры, две ослепительно красивые женщины, муж в качестве сторожевого пса и целый вечер для напряженной работы! Обстановка словно специально придумана для развлечения, лучше и быть не может. Предстоящие трудности только подстегивали меня. Примитивное соблазнение, откровенное и быстрое, меня более не привлекало. Оно лишено артистизма; и уверяю вас, что, будь я способен мановением волшебной палочки заставить мистера Азиза исчезнуть на ночь, я бы не сделал этого. Я не стремился к пирровым победам.

Когда я вышел из комнаты, слуга последовал за мной. Спустившись на один пролет, я задержался на площадке и как бы между прочим спросил:

- Вся семья спит на этом этаже?

- Да, там комната хозяина. - И слуга указал на дверь. - А рядом спальня миссис Азиз. Комната мисс Дианы напротив.

Три раздельные комнаты. Все расположены очень близко одна к другой. Практически недоступны. Я запомнил эту информацию и спустился к бассейну. Мои хозяин и хозяйки были уже там.

- Моя дочь Диана, - сказал хозяин.

Девушка в белом купальнике встала, и я поцеловал ей руку.

- Здравствуйте, мистер Корнелиус, - сказала она.

Она душилась теми же духами, что и ее мать, - серая амбра, мускус и бобер. Что за запах - запах самки, бесстыдный и манящий! Я принюхивался к нему, как собака. Она, подумал я, еще красивее матери, если только это возможно: те же огромные бархатные глаза, те же черные волосы, тот же овал лица, но ноги, безусловно, длиннее, и во всем ее теле есть нечто такое, что дает ей некоторое преимущество перед старшей женщиной: оно более нежное, более змеиное и, уж конечно, гораздо более гибкое. Но у старшей - ей, видимо, было лет тридцать семь, хотя выглядела она на двадцать пять, - в глазах светились искорки, и в этом дочь явно уступала матери.

Хм... славно... славно - совсем недавно принц Освальд поклялся, что похитит только королеву, и к черту принцессу; но теперь, увидев принцессу во плоти, он растерялся. Обе, каждая по-своему, сулили море бесконечных наслаждений, одна невинная и любопытная, другая опытная и ненасытная. Дело в том, что ему хотелось обеих - принцессу на закуску, королеву на обед.

- Плавки вы найдете в раздевалке, мистер Корнелиус, - сказала миссис Азиз.

Я пошел в будку и переоделся, а когда вернулся, все трое уже плескались в воде. Я нырнул и присоединился к ним. Вода была такая холодная, что у меня перехватило дыхание.

- Я так и думал, что вы удивитесь, - рассмеявшись, сказал мистер Азиз. - Вода охлаждена до 65 градусов. В нашем климате это лучше освежает.

Позднее, когда солнце на небе стало опускаться, мы в мокрых купальных костюмах уселись в шезлонги и слуга принес нам бледный ледяной мартини, я и приступил к соблазнению двух дам, не спеша, осторожно, в лишь мне одному присущей манере. Обычно, когда у меня развязаны руки, это не составляет особого труда. Своеобразный талант, которым мне посчастливилось обладать способность загипнотизировать женщину словами, - редко меня подводил. Одних слов для этого, разумеется, мало. Слова, сами по себе безобидные и ничего не значащие, произносятся ртом, тогда как истинная посылка, предосудительные и возбуждающие обещания, исходит из всех членов и органов тела и сообщается глазами. Я не могу более откровенно объяснить вам, как это делается. Суть в том, что это действует безотказно. Как шпанские мушки. Я уверен, что доведись мне сидеть vis a vis с женой Папы Римского, если бы у него таковая имелась, то очень я постарайся, уже через пятнадцать минут она перегнулась бы ко мне через стол, приоткрыв губы и с глазами, горящими желанием. Это не большой талант, не великий, но я тем не менее благодарен судьбе за то, что она меня им одарила, и всегда делал все от меня зависящее, чтобы он не пропал втуне.