Юргис Извеков - Повелитель кристаллов

Залы пещеры, соединенные узкими галереями, следовали один за другим, и казалось, мрачной экспозиции не будет конца. Экспонаты укоризненно молчали. Иногда Паоро казалось, что они внимательно рассматривают его и зажмуриваются только от света его налобного фонарика. Возле образованного известковыми отложениями холмика, неприятно похожего на склизкие внутренности раздавленной жабы, Паоро решил отдохнуть. Он принял позу лотоса и позволил мыслям свободно скользить по поверхности сознания. Он увидел синее небо и океан, почувствовал соленые брызги на губах и вернулся на двадцать два года назад, в тот день, когда рыбак Эрнесто Рохо, друг короля и наставник принца, впервые рассказал ему, десятилетнему мальчику, о Творцах – существах, ответственных за распространение жизни во Вселенной, и об их неформальном клубе, который, по словам Рохо, существовал всегда.

– В данном случае «всегда» означает именно всегда , – говорил Рохо, насаживая на крючок мохнатого морского червя, – на протяжении всего времени существования Вселенной. Редко, очень редко, а именно в бесконечном числе случаев, члены клуба проживают на одной планете в одно время и могут знать друг друга. Гораздо чаще, то есть тоже в бесконечном числе случаев, они проживают в разных временах и галактиках и общаются друг с другом только с помощью Посланий. И тем не менее, мой юный друг, наш клуб существует. И нас объединяет самое необычное хобби – распространение жизни во Вселенной.

Потрясенный мальчик пытался своим детским умом, на основе своего крохотного личного опыта осмыслить то, о чем рассказывал ему Рохо.

– Все делается усилием воображения и воли, – объяснял рыбак, и Паоро представлял, как тот выдувает из головы огромный мыльный пузырь, в котором плавают удивительные существа и вещи, как пузырь отрывается от головы и летит в небо, покидает Землю и уносится в черный космос в поисках пригодной планеты, а когда находит – лопается, и животные с растениями заселяют новый мир.

С этого дня Эрнесто Рохо надолго потерял покой, потому что юный Паоро тут же принялся выдумывать свой собственный мир, населенный великодушными хищниками и мудрыми травоядными. Он рисовал выдуманных существ, проявляя при этом талант и вкус настоящего художника, и изводил Рохо просьбами «запустить» их в космос.

– Ты их просто сотвори, – говорил он, раскладывая перед Рохо рисунки, – а я потом скажу отцу купить мне ракету, полечу и посмотрю, как они там поживают.

Рохо не хотел обманывать Паоро, делая вид, что что-то куда-то «запускает», но и объяснить простыми словами, почему это невозможно, он тоже не умел. Он чувствовал, что опять сболтнул лишнего, что в очередной раз благое намерение поделиться сокровенным знанием, вымостило дорожку совсем не туда, куда он хотел. Мальчишка не на шутку заразился этой странной идеей и его просьбы ото дня в день становились все настойчивей. Волей-неволей Эрнесто Рохо пришлось оправдываться.

– Это невозможно, Паоро, – смущенно сказал он. – Видишь ли, мы, Творцы, не имеем права создавать жизнь, которая похожа на что-то, что кажется нам правильным и полезным. Все, на что мы имеем право – это создавать жизнь вообще, а уж как она будет выглядеть – решит природа.

Паоро изо всех сил старался не показать, как он разочарован и с трудом сдерживал слезы.

– Но самое главное, – попытался успокоить его Рохо, – это время! Пока моя волна дойдет до какой-нибудь подходящей планеты, может пройти миллион лет. Ты знаешь, что такое миллион?

Паоро знал, что такое миллион.

– Но даже найдя нужную планету, моя волна зародит на ней только одну живую клетку, и пройдет еще миллион лет, прежде чем из нее появятся существа, хотя бы отдалено напоминающие то, что ты нарисовал. Вот ты – художник. Ты рисуешь и сразу видишь результат своего труда. А мы, Творцы, никогда не знаем где, когда и в каком виде проявится наша работа.

Паоро охотно поверил в существование и силу Творцов, но не принял отказа Рохо создать выдуманный им мир. Он был уверен, что Рохо просто жадничает. Юный принц проявлял чудеса изобретательности, пытаясь детской хитростью вынудить Рохо согласиться. Рисунки становились все натуралистичнее, изображенные на них животные все страннее, а напор принца – все активнее.

Однажды мальчик заявил:

– Ладно, Эрнесто, не хочешь создать моих зверей – не надо! Тогда научи меня быть Творцом! Я сам все сделаю! Научи! Тебя же кто-то научил?

– Нет, Паоро, никто меня не учил. Я просто получил Послание Вселенной.

– А я могу получить Послание Вселенной?

– Не знаю… Возможно, твое Послание летит сейчас к тебе из другой Галактики. А может и нет. Этого никто не знает.

– Значит, тебе просто повезло?

– Я бы не назвал это везением! Видишь ли…

– Конечно, повезло! Теперь ты можешь придумывать жизнь! А я… как бы я хотел тоже стать Творцом! Ну попроси их, чтобы мне тоже послали Послание.

– Кого «их»?..

Скоро Паоро уже не мог говорить ни о чем другом. А Эрнесто Рохо, касаясь этой темы, всегда мрачнел. В такие минуты он наливал себе полный стакан рома и всегда старался увести разговор в другое русло. Но в конце концов, запутавшись в оправданиях и объяснениях, он невзначай открыл мальчику свою главную тайну.

– К сожалению, способность распространять жизнь – не единственное, что приобретает Творец. Вместе с этим мы получаем тяжкий недуг, я бы даже назвал это уродством, которое полностью меняет нашу жизнь.

– Какое еще уродство? – искренне удивился Паоро, оглядывая статную жилистую фигуру Рохо.

– Мы получаем полную власть над материей.

– Не понял!

– Да, это трудно осознать… Видишь ли, мы получаем способность делать с материей все, что угодно. Мы можем делать то, что люди называют чудесами. Но одновременно мы получаем Кодекс, запрещающий нам это делать.

– Но почему?

– Не знаю! Те из нас, кто нарушает Кодекс, приносят в мир одни несчастья. Способность творить чудеса – наказание.

– То есть ты можешь приказать, чтобы появилось все, что угодно? А можешь быстроходный катер? А спортивный «Ягуар»? А тонну мороженного? Ладно, не надо тонну. Закажи мне хоть одну порцию!

– Ты не возьмешь меня на эту хитрость, маленький разбойник! Забудь! Ничего я не могу!

– А можешь передвинуть вот ту скалу, чтоб она не мешала нырять прямо с Набережной? А можешь соорудить еще один остров, как Моро-рару’а?

– Твой предок Моро-рару’а был вынужден поднять наш остров из океана, потому что наше племя преследовали враги, и, если бы он этого не сделал, все бы погибли.

– Ну вот видишь? Он сотворил чудо, и не было никаких несчастий! Наоборот! На острове все счастливы! Так говорит отец!

– Хотел бы я, чтобы ты был прав. Но, к сожалению… – Рохо надолго задумался, а потом встряхнул головой и серьезно посмотрел на Паоро.