Сергей Новоселов - Дыхание разума. Парапсихологический роман

© Сергей Новоселов, 2022

ISBN 978-5-0050-1818-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

И мира нет, и нет ни где врагов

Страшусь – надеюсь, стыну и пылаю

В пыли влачусь и в облаках витаю.

Всем в мире чужд и мир обнять готов

(Оскар Уальд)

Он всегда мог вспомнить любой отрывок из своего детства. И не понимал почему другие напрочь забывают это прекрасное, полное приключений, время. Особенно в детстве его всегда ставили в тупик такие вопросы как «кем ты хочешь стать когда вырастишь?» – «я уже есть, разве этого недостаточно?» – думал он. «какой твой любимый цвет?» у него не было любимого цвета… Его звали Чензо. В школе он был далеко не самой яркой личностью. Очень часто, на протяжении своей жизни, он замечал за собой что ни о чем не думает. В его голове просто не было мыслей. Такая «странность» его не напрягала. Он вообще практически ни о чем не заморачивался. Он как бы плыл по течению… И плыл увереннее других, так как с самого детства был предоставлен сам себе. Это были 90ые. В то время в России многие дети были беспризорниками. Однажды кто-то из друзей спёр дома зажигалку. И они все вместе пошли жарить картошку в заброшенную машину, у которой открывался только багажник. Через этот багажник они туда и залезли. Чензо очень любил машины и поэтому он сразу сел за руль. Ему было интересно… Задних сидений не было. Два его друга решили разжечь костер под картошку прямо в машине. Чензо почувствовал дым, но не придал этому значения, пока не запахло палёной резиной. Он повернулся назад и увидел, что половина салона уже в огне а ребята уже на улице. Он понял, что от выхода он отрезан, а двери не открываются. Стекла тоже не опускались. Страх проявился на доли секунды. Потом пропали все эмоции. Он как будто знал, что вылезет из машины любой ценой. Это было состояние полной не двойственной осознанности. Оно было не первым в его жизни, но единственным ярко запомнившимся. Под рукой оказался шатающийся железный ручник ручного тормоза. Невероятным образом он вырвал этот ручник и начал им бить по стеклу двери. Но в 7 лет едва ли хватит силёнок что бы выбить такое стекло… Дым практически полностью окутал салон. Чензо начал покашливать. В этот момент он захотел воздуха так же, как любой захочет, находясь под водой. Он продолжал бить по стеклу в одну и туже точку. Железка разодрала ему всю ладонь, но он этого уже не чувствовал. Стекло треснуло… Но дышать уже было нечем. Этот треск дал надежду. Он начал бороться за свой вдох свежего воздуха еще сильнее уже двумя руками. В моменте стекло рассыпалось на очень маленькие стеклышки. Воздух попал в салон и огонь разом охватил всё. Но свой первый глоток воздуха Чензо сделал, когда вынырнул из окна вместе с огнем. К нему подбежали друзья, схватили под руки и потащили дальше от машины. Один из них крикнул «ШУХЕР». Это слово всегда вселяло в Чензо второе дыхание, особенно в такие моменты. Они бежали и смеялись. Смех перерастал в ржач и сбивал дыхание. И так заканчивалась далеко ни одна история из его детства. На этом районе они больше не появлялись…

Шли годы. В свои 30 лет Чензо уже был закалённым жизнью человеком. Его круг общения поменялся уже не один раз. И он понимал, что так жить уже не интересно. Приоритеты менялись. В нем давно проснулись амбиции. Он никогда никому не завидовал. Все, что происходило в его жизни, воспринимал как должное. В своей жизни Чензо уже успел освоить разные поприща заработка. Все проходило по одному сценарию. Он устраивался на работу, в новую для себя область или сферу деятельности. По началу в этой работе все было интересно. Потом, изучив отрасль и став специалистом в этой области, ему становилось не интересным это занятие. И он начинал искать что-то новое. То, чего он не знает или не умеет. Последнее время Чензо стал осознавать всю тщетность и ограниченность этого мира, и своей жизни в частности… Буквально на днях он поссорился с начальством, которое разбрасывалось сотрудниками как хотело. Чензо наблюдал эти картины уже не раз. Людьми пользовались. В силу своих безвыходных обстоятельств людям приходилось терпеть такое отношение к себе. В один из таких моментов Чензо не выдержал. «Лучше моя совесть будет чистой, чем я буду смотреть на этих мразей и бездействовать. Надо уйти красиво, но чтоб не закрыли меня потом» – подумал он. В его глазах они были ничтожествами. Но особенно тот, кто манипулировал другими уродами, вызывал в нём сильную ненависть. Чензо выждал пока его цель выйдет на улицу перекурить и последовал в след за ним. На улице он подошел и спокойным голосом спросил:

– Знаешь почему со мной в коллективе все дружат?

– Не знаешь, а знааеете! Ты как со мной разговариваешь? Хочешь работу себе новую поискать? – возмутился начальник. Чензо продолжил в спокойном тоне:

– Так ты хочешь узнать или нет?

– Да мне по барабану, но ты можешь меня просветить. Ты же типа умный – съехидничал начальник.

– Потому что ты конченный – ответил Чензо и резким ударом лбом разбил переносицу своему собеседнику.

– Извини, я споткнулся и нечаянно ударился об тебя – продолжил Чензо – теперь попробуй доказать обратное мразь. Я здесь больше не работаю.

Это был обычный летний день. Чензо сидел возле реки, осознавая свою неприспособленность к этому миру… В такие моменты не особо понимаешь, что происходит на самом деле. Ты как бы здесь, но и это «здесь» не совсем такое, как тебе хотелось бы… Разные мысли лезли в голову. С одной стороны хочется чего-то добиться, с другой вообще ничего неохото… Какая-то не обоснованная печаль накрывала его. Целая симфония из мыслей «ни о чем» крутилась в его голове и казалось, что эти помыслы и вымышленные истории очень важны для него. Он был разбит… Иногда он себя останавливал в помыслах… – " тормози Чензо, что же в действительности напрягает тебя?» – мысленно спрашивал он себя. Но не возможно было описать это чувство неопределенности… «Наверно это кризис среднего возраста» – думал он, хотя это определение не соответствовало его ощущениям. Это и кризисом назвать нельзя. Было ощущение пустоты и всего лишь… Ему казалось, что где-то в этом мире есть что-то более важное, более высокое и недосягаемое… то, чего он не мог достать в силу своих, ограниченных этим миром, возможностей.