Ежи Жулавский - Победоносец

Чуть ли не с возмущением смотрел теперь приор на это скопище неживых, которые все еще несут свою службу, обратясь лицами к Земле, хотя их бдение бесцельно, уже лишено смысла. Ведь тот, кого высматривали издали, кого с нетерпением ждали, — уже здесь. Приору все еще мнилось, что изветшавшие, иссохшие, рассыпающиеся в прах тела обязаны хотя бы шевельнуться, а не такие давние, на вид как живые, должны встать и всей толпой направиться в низину, приветствуя того, кого дожидались всю жизнь и потом.

Но мертвецы торжественно молчали, не нарушая беспредельной тишины. Элем медленно тронулся с места. Миновал нескольких братчиков, недавно усаженных на вечное бдение, и направился к вершине, к престолу священницы Ады. На голой макушке холма издали был виден огромный, вечно озаренный солнцем валун, а у его подножья, на стороне, обращенной к Земле, на троне из черного камня скорчилось высохшее тельце святой пророчицы, которая воочию видела Старого Человека, — горсточка костей под почерневшей кожей, обернутая в священническое облачение коробом от обилия нашитых золотых украшений. У ее ног восседали настоятели и братчики несравненной святости, удостоенные такой чести в награду за добродетель.

Элем положил руку на подножие трона-саркофага и поднял взгляд на Землю. Та была в первой четверти, светлая и далекая, как всегда, с ясно различимыми на серебристом диске очертаниями морей и материков, известных лунному народу по давним и полузабытым пересказам.

Почему-то вдруг стало страшно.

— Матерь Ада, — прошептал приор, касаясь ладонью иссохших ног. — Матерь Ада, святая провозвестница! Как ты обещала, Старый Человек вернулся молодым к своему народу, он с нами. Матерь Ада, восстань и приветствуй его!

Он бережно обхватил останки, собираясь поднять на руки, как вдруг из-за спины прозвучал голос:

— Не трожь!

Элем обернулся. Среди мертвых тел неподвижно сидел Хома, старейший из братчиков, впавший в детство под бременем лет. Хома сердито смотрел на приора, его седая борода тряслась.

— Не трожь! Не трожь! Цыц, говорю!

— Ты что тут делаешь? — спросил Элем.

— Жду по порядку. Моя смена.

И старик повел дрожащей, сухонькой ладошкой в сторону Земли.

— Срок ожидания кончен, — сказал Элем. — Ступай в лагерь. Победоносец там.

Хома покачал головой:

— От пророка Самийлы как сказано? Сказано: «И восстанут мертвые, дабы лобызать мечту живых очей своих». А мертвые, гля-ко, ждут. Стало, не явился еще Победоносец. Стало, каково ждали, таково ждем.

Внезапная ярость охватила Элема.

— Дурак ты со своими мертвецами! Как смеешь сомневаться, когда я говорю, что Победоносец явился? Мертвецы не встают, потому что мертвы. Вот и все. Сами виноваты. Но мы им поможем, пусть и они попразднуют.

С этими словами приор поднялся на пьедестал, снял рясу, завернул в нее останки Ады и со свертком в руках направился в низину. Хома глухо вскрикнул и зажмурился, чтобы не видеть кощунства своего приора.

А тот не иначе как обрел решимость. Спустясь в низину с первопророчицей на руках и завидя нескольких Братьев, поспешающих навстречу с розыском, он приказал им собрать все остальные тела и сложить штабелем на ровном месте.

— Их смена тоже кончена, — сказал он. — Отпущаеши ныне.

И тут завидел, что из сверкающей стальной машины спускается в тень на луг озаренная солнцем человеческая фигура. Победоносец!

Элем торопливо положил останки Ады на мох и побежал здороваться.

— Доброго здравия тебе, владыка, — с поклоном произнес монах.

При виде великана ростом вдвое выше лунных людей (а по преданию, именно таков был рост прародителей, которых привел с Земли Старый Человек) приор лишился самоуверенности и дара речи, тем более что объясниться с пришельцем было трудно: он говорил на диковинном наречии, похожем на сохранившееся только в самых древних книгах и давно уже темное для тех, кто не обучался грамоте.

Поняв затруднение монаха, пришелец улыбнулся.

— На Земле меня зовут Марком, — сказал он.

Элем еще раз склонил голову:

— Владыка, на Земле ты волен носить имя, какое тебе угодно. А у нас ты испокон веков зовешься только Победоносцем в знак одоления, которое тебе сопутствует.

— Знал бы ты, что мне в действительности довелось одолеть по дороге сюда! — сказал Марк. — Те-то были вместе, а я был один за все про все, — добавил он словно про себя, глядя в сторону далекой Земли над самым горизонтом.

И вновь обратился к Элему:

— Значит, вас не удивило мое прибытие?

— Мы о нем заранее знали.

— Откуда?

Элем изумился:

— Как «откуда»? Разве ты не пообещал Аде, когда уходил отсюда Старым Человеком? А потом, все наши пророки…

И с ужасом осекся, потому что Победоносец разразился буйным, неудержимым хохотом, какого вовек не слыхивали в тихой Полярной стране. Хохотали губы, хохотали глаза, хохотало все молодое лицо, ноги подкашивались от смеха, хохотали бедра и ладони, хлопавшие по бедрам, как у развеселившегося ребенка.

— Так значит, вы… так значит, вы, — задыхаясь от смеха, еле выговорил он, — так значит, вы решили, что я — этот ваш «Старый Человек» семисотлетней давности? Ну, потеха! Тут, я гляжу, целую легенду наворотили! Прикажете мне корчить из себя что-то вроде божка китайского?.. Милые мои друзья земные! Если бы вы только знали, какой прием мне здесь устроили эти потешные малявки! Подойди сюда, мой папа лунский, дай я тебя обниму!

С этими словами он подхватил потерявшего дар речи Элема на руки, словно перышко, и пустился в пляс.

— Ах, ты, милашка! Честной потомок сумасбродов вроде меня! — воскликнул он. — Как я рад, что вы тут меня дожидались! Какая веселая жизнь начинается! Ты мне тут покажешь все интересненькое, а потом — потом, когда я буду возвращаться на Землю, обязательно прихвачу тебя с собой!

Опустил монаха на мох и продолжил:

— А вернуться я могу, как только захочу! Не то что те полоумные семьсот лет назад, благодаря которым вы тут кишмя кишите!

Пришелец взял Элема за руку, как ребенка, и подвел к машине.

— Ты свидетель, я спустился здесь, а не где-то наобум в безвоздушной пустыне, из которой они потом еле выбрались! Вот это прицельность! В самый центр полярной котловины, посреди хаток, где вы меня дожидались без моего ведома! И соображай! — снаряд стоит внутри стального кожуха, как в пушке! Вот именно, шаман достопочтенный! Я прибыл в собственной мортире, которая при посадке сама себя зарядила сжатым воздухом! Видишь, куда нацелена? Точно туда, откуда падала! Она стоит на опорах, которые вонзились в грунт — лучшего лафета не надо! Стоит мне войти, задраить люк и нажать кнопку — я вернусь на Землю! По той же траектории! Понимаешь? С математической точностью по той же самой, по которой прибыл!