Слава Волк - Квоска-хао, или Вместо тепла

– В крайнем случае, они будут стрелять в тебя, а не в меня… тем более, я представляю для них больший интерес, – ирония микрочеловека на этот раз превзошла человеческую.

– Я как-то читал книжку… про третью мировую войну. Так там снежные люди сражались электричеством, какими-то кристаллами. Интересно, это так?

– А у нас будет такая же Третья Мировая?

– Нет. Хотя бы потому, что войной это можно будет назвать только в местных масштабах, а в мировом – это революция! А во-вторых, тут будут ещё и микролюди, и водяные.

– Я не очень понимаю вот что: ваша цивилизация построена на войнах и революциях. Так почему все, кто их устраивают, считаются плохими?

– Это интересный вопрос. Смотри, человек получился такой, что биотические факторы его контролируют с трудом, например, болезни; абиотические факторы тоже не очень хорошо справляются, то есть, и пожары, и наводнения не уносят много жизней; а вот антропогенный фактор – самый сильный: казни, войны… Это естественные процессы, призванные контролировать численность людей. Видишь ли, Природа – гениальный программист. Она поняла, что контролировать человека может только другой человек, поэтому пришлось заложить генетически агрессию, садизм… Возможно, это исчезнет, когда не будет нужно, то есть по эволюции, но это наступит с большим трудом. Но вот замкнутый круг: чтобы хорошо воевать, нужно много солдат, людей. Вот все и стремятся увеличить численность, втирая в глупые умы, якобы человек – это хорошо, должно быть много, давайте любить друг друга. А люди ведутся. Вот и получается, что умных давят числом, им не нужны суды, их разрывает общество. Я не могу сказать, что будет у вас. Скорее всего, почти то же самое. Я не убирал гены агрессии, хотя бы потому что они хорошо запрятаны. Да и вообще, я заложил вам своё мировоззрение. Видишь ли, сейчас всё аккуратненько встаёт на свои места: четыре цивилизации, они будут друг друга контролировать. Опять доказательство гениальности Природы.

– Так я не поняла: война – это хорошо или плохо?

– Ты не поняла, что такое «хорошо» и «плохо». Всё надо судить относительно. Вот смотри, кто-то сказал, что война – это ось, на которой крутится планета, ну, или как-то так. Это значит, что что-то происходит, есть какое-то движение, развитие. А развитие это же плюс? Плюс – это хорошо. А вот если смотреть в плане отдельных особей: на войне человек умирает и/или теряет близких. Для него же это минус? Значит плохо. Относительно… Относительно ! Вот из-за этого я и называю… войной и революцией лишь относительно. Война – это же крупный вооружённый конфликт? Что мы и будем проводить в отдельных местах. Или мелкие вооружённые конфликты – это как пойдёт. Вот только этим мы добьёмся перемен. Перемен ! А это уже революция. Революция – это перемены, резкие перемены в лучшую сторону. Получается, это же хорошо?

– Так получается, мы хорошие?

– Не суди так. Нельзя сказать однозначно. Говори это только себе, только со своей точки зрения. Если тебе хорошо, то значит хорошо.

– А смысл тогда от законов?

– Это шахматы. Надо продумывать всё на несколько ходов, а не только на один. Вот смотри, наркотики – сначала мне будет хорошо, а потом плохо, потому что здоровье подкосится. Так же и с законами: если ты не хочешь, чтобы тебе потом было плохо, лучше сдержаться. Понимаешь?

– Кажется, да…

– Ты разберёшься, поймёшь…

Вдруг в спину человеку что-то уткнулось. Он хотел поднять обе руки, но поднял только левую, ведь на правом плече сидел друг. А 201-я, не сразу поняв, что произошло, обернулась.

Высокое, под два метра, человекоподобное существо. Всё его тело покрыто бурой длинной шерстью, только вокруг глаз, рта и на ладонях голая серая морщинистая кожа. В руках у йети полутораметровая неровная зеленоватая палка, заканчивающаяся небольшим, примерно с кулак, голубым кристаллом, будто удерживаемым этой же палкой при помощи отростков. Этим кристаллом посох упёрся в спину. Глаза снежного человека выражали удивление.

Из глубин леса стали выходить другие особи. Они все отличались по размеру (на глаз, от 190 до 220 см), по цвету шерсти (от рыжего до чёрного), по цвету кожи (от бледно-серого до тёмно-серого) независимо от цвета шерсти. Всего вышло около десятка, у одних в руках посохи, у других ничего.

Самый высокий из них, бурый с сединой, без посоха, жестом руки приказал следовать за ним.

Они повели сквозь лес, казавшийся непроходимым. Вскоре стало совсем темно, и что-либо рассмотреть очень трудно, а запомнить маршрут – невозможно. Через некоторое время ходьбы людей завели в ещё более тёмную пещеру. Спустя ещё некоторое время в пещере стало светло.

Маленькие голубые кристаллики, светящиеся мягким светом, прикреплены неизвестным способом к неровным стенам. Ярослава посадили на холодный широкий пень. С боков встали два йети: один рыжий двухметровый с длинным посохом, но маленьким кристаллом, а второй тот, кто вёл их по лесу, седой и без посоха.

В центр комнаты вышел высокий крепкий снежный человек, его шерсть значительно короче, насыщенно бурая, на шее, на тоненькой верёвочке висел плоский кристалл, прекрасно огранённый в идеальный круг.

– Так, значит, вот вы какие, – хриплым, неприятным голосом начал он с сильным неизвестным акцентом.

Ярослав ничего не ответил, а только стал сверлить взглядом лицо йети. Это делалось для некоего подавления собеседника, но и позволяло рассмотреть его: каждую морщинку, каждый сосуд в глазу, каждую волосинку.

– Может, объяснишь, что происходит? – снежный человек соединил свои руки в замок.

– Точно ли я должен объяснять? Мне приказали идти и завели неизвестно куда! – Каргин бы с радостью всё рассказал, но сейчас надо больше вытянуть из этого звена эволюции.

– Мы с людьми не контактируем! Так выложи причины, что мы вас к себе завели! Ещё ни один человек не видел этого убежища! Так что, вы умрёте, но у вас есть время до рассвета, чтобы переубедить нас.

– Вы блефуете! Может, вы и убьёте меня, но микрочеловека не тронете, – Ярослав указал левой ладонью на 201-ю, – Так может, расскажете, кто вы? Я должен знать, с кем имею дело.

– За свой… острый… язык ты можешь недотянуть до рассвета. Ладно, слушай… Вы называете нас… йети, снежные люди, бигфуты. Мы являемся одними из представителей рода люди. Раньше мы были не очень скрытны, но потом, когда у вас начали распространяться… христианские религии, – чувствовалось, что ему нелегко подбирать слова, – вы стали представлять нам опасность. Мы стали очень замкнуты. Языки нам даются плохо, поэтому только некоторые знают ваш язык. Нас немного, но если надо, то мы можем дать хороший… отпор вам. Наши кристаллы – это энергия: свет, оружие, лекарство. Что я ещё могу вам рассказать?