Кирилл Якимец - Отряд Омега

— Давай, — скомандовал Мвари.

Фелука стартовала. Все молча сидели в своих креслах. Нервничал один только опричный сотник. Когда фелука уже покинула атмосферу, он, наконец, не выдержал и обратился к Мвари:

— Господин тысяцкий, я в некотором недоумении…

— Оно и видно, — ответил Мвари и улыбнулся, сначала сотнику, а потом Василию с Хафизуллой, сидевшим напротив.

— Что видно? — не унимался сотник. Его лоб потел под тесноватой лисьей шапкой.

— Видно, что зря ты с нами полетел, Яромир.

— Арестованных должны сопровождать два офицера. А мне даже не сообщили пункт назначения. Вы сейчас-то хоть поделитесь своей тайной? Все равно же…

— Кстати, о пункте назначения, — Мвари вытянул шею, заглядывая через ряд кресел в пилотский отсек.

— Как там? Прыгать не пора? Синий нос…

— Не выйдет, — ответил удильщик, — мы попали.

— Куда попали? — забеспокоился Мвари.

— Две галеры и один карак. Не отстреляемся.

— Чьи?

— По знакам — пустые. А по связи — вот.

И удильщик передал изображение со своего экрана связи на экран в салоне. С экрана мрачно глядел лысоватый толстый сатир.

Удильщик склонился к микрофону.

— Ну, чего хотел?

— Просветят вас светлые рджалы, поддержат темные, — произнес сатир с жестким акцентом, — а я помогу и тем и другим. Вы везете двух наших офицеров. Курпан дир-зигунов Пурдзан из семьи Джара и курпан дир-зигунов Василий Гирей должны вернуться на действительную службу в подчинение Совета Зигунов Приапа. Если хотят.

— А если не хотят? — оживился Мвари.

— Не хотят — пусть Мекрджал их сожрет. Приап — свободная планета. И богатая. Приап заботится о своих. И только.

Мвари повернулся к Пурдзану.

— Как, Пур?

Пурдзан встал, выбрался в проход между креслами, случайно наступив Василию на ногу.

— Прости, курпан-баши. И ты прости, шейх. Все-таки… Ну…

— Выдвигай трубу, — скомандовал Мвари. Потом поглядел на Василия.

— А ты?

— А зачем? — пожал плечами Василий, — Пур пошел служить Родине. А я — янычар.

— Так нет же больше янычаров, курпан-баши! Пойдем со мной.

Василий взял мохнатую лапу Пурдзана обеими руками, крепко сжал.

— Прощай, Пур.

— Прощай, курпан-баши. Хорошо воевали.

— Эй, эй… — Мвари потеребил себя за рукава. Ухмыльнулся.

— Зря вы так, ребята. Ты иди, Пур. Мы с эмиром дальше полетим, но я тебя еще найду. Ты заметил, кругом все стало слишком… «призрачно»? Дел у нас по горло. И у тебя. Рано прощаться, понял? А пока иди, служи у своих зигунов.

— Так точно, шейх! Аллах акбар! — весело оскалился Пурдзан. И ушел.

Удильщик принялся готовить фелуку для прыжка. Сотник помотал головой, отфыркиваясь, словно после купания.

— Я вижу, господин тысяцкий, что вы хорошо знаете арестованных. И почему вы — «шейх»? Господа рядовые, — сотник обернулся к остальным опричникам, — прошу вас засвидетельствовать позже, что я действовал по закону и ради интересов Новгородского Княжества. Тысяцкий Мвари! Именем князя я требую, чтобы вы назвали конечный пункт полета! Или…

Сотник осекся, увидев в руке у Мвари пистолет, отнятый у Бориса. Мвари нажал на курок. Во лбу сотника, выделяясь среди крупных капель пота, появилась темно-красная дырочка. Тело неловко рухнуло в проход.

— Прилетел, дурилка, — сказал Мвари, осматривая пистолет. Потом протянул пистолет Борису.

— Твой? Хороший. Никогда таких не видел. Держи, чего пялишься? Да, и вы, ребята, держите ваши пушки.

Василий, пряча в кобуру бластер, с опаской оглянулся на опричников.

— Свои, свои, не волнуйся, эмир, — успокоил Василия Мвари, — из чужих только сотник увязался. Ну, его носатые съедят, верно, Йоцра?

— Са-Паси уже пили Цир-Цир, когда твои предки жрали друг друга, безносый, — весело ответил удильщик.

— Простите, шейх…

Хафизулла поудобнее пристроил арбалет за пазухой, мягко улыбнулся.

— Простите, но этот сотник по-своему прав. Куда мы летим?

Мвари развалился в кресле, вытянул ноги. Потеребил, как обычно, рукава форменного черного комбинезона.

— Главное, откуда. Я вас еле успел выдернуть из этого говна. А куда… В центр мира, правда, Йоцра? На Килкамжар.

И вновь Кальян Смерти шел по кругу. Чуть больше двух лет прошло с той маслиничной ночи в Новгороде, когда Пять Старцев собирались на последнее совещание. До сих пор между встречами Старцев ни разу не было столь короткого перерыва.

Но никогда еще события в обитаемой Вселенной не разворачивались так быстро. И так ужасно.

Кротов протянул мундштук стратигу Комнину.

— Ваше слово будет первым, стратиг. Именно в Империи творятся наиболее странные дела.

— Я все объясню. Но мое слово будет последним. Потому что у меня есть ответ. Но сперва я хочу выслушать вопросы.

Стратиг улыбался. Борода его, всегда уложенная аккуратным кирпичом, сейчас была всклокочена и смотрела слегка набок.

— Вы в порядке, стратиг? Вам…

— Мне хорошо. И я должен выступать последним. Верьте моей… Верьте мне, почтеннейшие.

— Ну ладно. Вы будете первым, Руперт-ага.

Горбун долго смаковал дым. Выпустил легкую струйку. И передал кальян старому измаилиту.

— Ибрагим-ага, я очерчу проблему, как всегда, а вы предложите выход.

Измаилит подержал мундштук в руке.

— Измаилиты не курят. Цергхи-боц, ваше слово будет за моим. Вы поможете понять общую картину.

Профессор Цергхи курил долго, окутываясь ароматными облаками. Наконец, он отдал мундштук Комнину.

— Стратиг, вы утверждаете, что располагаете ответами…

— Одним ответом. Универсальным.

Стратиг воздержался от курения, отдал мундштук Кротову.

— Господин Кротов, вам принимать окончательное решение. Хотя я думаю, сегодня это сведется к формальности.

Кротов покачал головой. Стратиг был явно не в порядке. На всякий случай Кротов тихонько передвинул ногой потайной рычажок, снимающий предохранитель с устройства личной защиты. Комнин, кажется, не заметил этой манипуляции.

Кальян исчез в отверстии посреди стола. Отверстие затянулось. Старцы опустились в кресла. И Руперт начал.

— Почтеннейшие. Два года от обоих отрядов нет никаких известий. Полагаю, отряды разгромлены. На Айво найдены остатки их техники. Но о «призраках», тем не менее, мы знаем немало, во всяком случае, об их активности. И эти знания несут глубокую печаль. По моим прикидкам, «призраки» являются солдатами какой-то колонии, существующей в неизвестном месте, не находящемся под нашим контролем.

Главное, конечно, не это. Главное — их цели и их методы. Цель их иррациональна, хоть и легко формулируется: уничтожение. Я поясню. Если бы они собирались взять все под свой контроль, им бы это удалось. И если бы их целью были рабы, они бы их могли получить в Империи, где, как я понял, они чувствуют себя достаточно свободно. Но их цель — дестабилизация. Я не знаю, почему. Однако и мои рассчеты, и моя интуиция подсказывают мне, что «призраки» — не более, чем разрушители. Мы им чем-то мешаем, шайтан их разберет, чем. Задача, по-моему, выяснить именно это. Тогда мы будем знать, о чем вести переговоры. И существует ли надежда на переговоры. Свое мнение я уже высказывал в прошлый раз. Если и нужны переговоры, то лишь как прикрытие. На самом деле, тут не о чем договариваться.