Алексей Солнцев - Концентрат с Казанской

На эскалатор, вверх ходить —
Когда-то несуразно было.
Увы, махину оживить
Навряд ли где возьмётся сила.
Она, заклинив шестерни,
Молчит застыв годов как тридцать.
Наверх? Кто будет торопиться
Своей убавить меры дни?

Сам Пресвятейший Патриарх,
В бумагу ткнув с печатью перстень —
Вселил людишкам в души страх
Угрозой жизнь забрать на месте.

И я! Отцов духовных длань
С перстом ствола, во указание —
Где место и с каким желанием
Раб отдаёт господню дань!

Ползу на пост, в который раз…
По сторонам не озираюсь.
Всё видел, знаю: наклоняюсь,
Налево, вверх в пробитый лаз,

Вставляю ключ, толкаю люк,
Луны пятно уже бледнеет.
Залег вздыхая. Холоднеет…
Сменяемого – стихает звук.
* * *

Но было мне не суждено
В ту ночь блюсти закон в покое.
Застыл, отверстие входное
Пристроил в странника чело,

Перекатился и залёг
Внимая тьме тревожным ухом!
Быть может кто неловким звуком
Свой выдаст тайный уголок?

Минует час. Рассвет серея
Свинцом покрыл постылый сквер,
Собор-дитятю чуждых вер,
И тело бренное трофея.

Он мыслил? Белый свет любил?
В удачу верил простодушно?
Всё хладнокровно разделил
На жизнь и смерть боёк послушный.

Закон для всех! Пришёл сюда —
Поставил вне его себя!
И патриарший ты указ
Не миновал, на этот раз.
Закон, закон… Ты даришь сласть,
Мужей гордыне угождая.
Тем, кто схватил за горло власть!
Иным – Фемида спит слепая.

Но срок не вечен. Над тобой,
Дородно мускулом воро́ча,
До справедливости охочий —
Восстал преемник молодой!

Где истуканы прошлых лет
Летят о землю ударяясь —
Там пьедесталы не стесняясь
Займёт творец иных побед!

Попомни, не пройдёт и год,
Как корни пустит он на месте,
И черви сдаст! А после – крести,
Заставив лбы склонить народ.

* * *

Помородёрствовать в час скуки —
Отрада Господа бойца.
Я в предвкушении хабарца
Смиренно потираю руки.
Люк плавно отвалил, и в лаз
Бессменный сменщик втиснул тело.
Припав к земле, в который раз
Ползу своё доделать дело.

Проверить всё – мой службы долг!
А что оставить без внимания
В докладе о своих стараниях —
Фортуна в том укажет толк.

Фортуна, кисло улыбаясь,
Подбросит жребий решкой вниз…
А ты обдумывай, решаясь:
Свинец, верёвка иль карниз!

* * *

И вот, на треснувшем бетоне
Уложен стихшей гостьи стан.
То был сюрприз. Шерше ля фам!
Тут дело мутное, дурное!

Негоже в нынешнем веку,
Чтоб жёны огнестрел носили.
То – им престрого воспретили,
Взгрозив верёвкой на суку́.
А к нам на огород залез
Боец умелый, не иначе!
При ней потёртый «Винторез»,
Гранат гирлянда, а на сдачу —

«ПМ» чернеет в кобуре
И вязь булата на бедре.
Кто ты, валькирия? Чей крест
Ты пронесла до этих мест?

В палатку скутав, на заставу
Придётся мне тебя тащить.
Кляня дознателя управу
Бумажки битый час строчить.

Не выжег ядерный огонь
Махровых бюрократов стро́и!
Они наш хрупкий мир укроют,
Бумажных кип надвинув бронь.

* * *

Покинул сон от яркой вспышки
И воя хрустнувших зубов.
Сноровисто, схватив под мышки,
Без приглашений и штанов —
Куда-то тащат, поневоле
Проснулся организм от боли.
Память по пыльным полкам шарит,
А разум логика кошмарит!

Кольнуло в шею, и опять
В туман забвения провалился…
Я просыпался, или снился
Мне сон во сне? Не разобрать…

* * *

Очнулся, морщась от оков.
Вокруг – собрание попов.
Никто не пикнет, не вздохнёт,
Сам патриарх допрос ведёт:

«Намедни, ты ль сразил матрону?
Попомни – было что при ней,
Окромь оружья и патронов?
Да ты ответствуй, не робей!»

Мол, так и так, не мыслил даже!
Бывало, но не в этот раз!
Мол рьяно исполнял указ,
Не преступал устава стражи!
Похмурясь, патриарх суровый
Велел верёвки развязать,
Перекрестил рукой пудовой
И дал алмаз облобызать.

С поверки «истинной водой»
Отпущен был с наказом строгим:
«Поу́тру, площадь и дороги —
Облазь, хоть землю носом взрой!

Ищи – чего не видел ране,
Сей отрок за тобой пойдёт.
В догляд, да в сыске подмогнёт».
С благославленьем был отправлен.

* * *

Лишь утро серым киселём
Зали́ло городские кости —
Стоим с поповичем вдвоём
Над бурой кляксой нашей гостьи.

Куда смотреть, и что искать?
Темнил Владыка, не иначе!
Я от фонтана, наудачу
Круги потопал нарезать.
Там где струистая вода
Кипела с хаосом сливаясь —
Кругов нарезки череда
Закончилась, не начинаясь.

Сомнений нет, нашлась находка!
В том небеса мне помогли?
Фарт? Патриаршая наводка,
Насчёт взрыхления земли?

Футляр? Коробочка? Пенал?
Что это за предмет чудесный,
Манящий, странный, интересный,
В промозглом утре заблестал?

Спешу нагнуться, подобрать,
Прижать, погладить это чудо!
Но хочет руки задержать,
Мне отрок хочет сделать худо!

Толкнув его в футляр вцепился,
Поднять пытаюсь, но никак!
Не сдвинуть, хоть и не слабак!
Опять как клещ попёнок впился.

Отстань! Изыди! Отпусти!
Я рвусь кляня его в отчаянье,
Электрошокера трещание,
Беспомощно валюсь с пути…

* * *

Очнулся связанным. Привычкой,
Не стал ли этот факт бывать?
Конечности на перекличку
Пытаюсь вяло вызывать.

Вдруг шелест ножн. Оковы срезав
Мне отрок отхлебнуть подал,
И бабьим голосом сказал:
«Уж больно, братец, был ты резов!»

Моргая силюсь рот закрыть,
Не много ли сюрпризов сразу?
Фортуна, липкая зараза,
Чему ещё со мною быть?!

«Глотни, глотни… Поможет это.
И слушай, что тебе скажу;
Да делай так, как укажу!
Чти патриаршие заветы.

Коробку – одному не лапать,
Недолго так беду призвать.
Всё слушать и запоминать,
Потом в бумажку нацарапать!»
Что слушать? Ладно, разберёмся…
«Когда к фонтану мы вернёмся,
Возьмём футлярчик с двух сторон,
И нам – посланье скажет он!»

* * *

Звук циркулярки, в тишине
Проспекта Невского развалин…
Ты так тревожен. Так неправилен.
Ты липкий страх плодишь во мне.

«Ищи – где Лавр зеленеет!
К геройскому склонись ярму!»
Нам с бабой-отроком, одну
И ту же мысль коробка клеит.