Елена Хмура - Элвис Пресли. Возвращение

– А вокал?

– О, здесь еще интересней. Во-первых, будет мужской квартет. The Ascent. Они так квартет на самом деле и есть. The Ascent поют вообще без сопровождения. В этом изюминка. Но эффект, как от целого оркестра. У каждого голос с таким диапазоном, можно только позавидовать. Публика с ума сходит. Это – я сказал? – американская группа… С женщинами немного сложнее. Их тоже четыре, но они не вместе. Одна певица русская. Томилина. Людмила. Вот, кстати, с ней я хорошо знаком. Ей сейчас к сорока. ММК ее начала издавать, когда я еще, по-моему, учился.

– Тоже соседка?

Альнов вдруг посерьезнел.

– Нет. Не думаю, чтобы ей это было по карману. Я не знаю подробностей, собственно, их и никто не знает… Но у нее что-то произошло с семьей. У нее четверо детей, еще не взрослых, и она воспитывает их одна. Наверное, чтобы уехать, пришлось их оставить с няней. Кажется, родственников близких нет. Но она просто замечательная женщина, – голос Дмитрия стал теплым. – Как человек. Уверен, Томилина вам понравится. А в профессиональном плане… Из концертной деятельности она в последнее время выпала. Вот из-за этой проблемы в семье. Но ММК постоянно записывает ее диски. Только у нее специфичная область: Томилина поет фольклор. Сами понимаете, любителей немного. Корпорация ее регулярно выпускает, но, конечно, это не главная статья доходов… Есть еще Честель, – Дмитрий сменил тему, снова начав разыскивать в пластиковом беспорядке. – Синтия Честель. У нее восхитительный высокий голос. Правда, – Дмитрий снова заулыбался и добавил незаконченный жест, – я таких не слышал. Она довольно молодая, но Англия от нее без ума. Честель – англичанка. И есть еще две американки, – Альнов отвлекся от дисков, так и не найдя того, что искал. – Сандра Бэрроуз и Олисия Макклейн. Поп-звезды. Они просто отличные. – И тут Дмитрий вновь расслабился в искренней волне эмоций: – Господи, да они все! Здесь на кого ни посмотри. Вам специально так подбирали. Они лучшие. Действительно лучшие.

Элвис внимательно посмотрел на Альнова.

– Дмитрий?

– Да?

– А в чем лучший вы?

Альнов опустил глаза. Он напряженно облизнул губы, и когда поднял взгляд на Элвиса, его голос прозвучал ниже:

– Фортепьяно. Я учился по классу фортепьяно. Сначала в музыкальной спецшколе, потом в Московской консерватории. Окончил с отличием. И я лауреат конкурса Чайковского… Вам это что-то говорит?

Элвис не слишком уверенно кивнул.

– Да?.. Так вот, я должен был стать профессиональным пианистом и выступать на концертах классической музыки. Мои родители этого хотели. Собственно, так и было. Я играл и в Москве, и за рубежом. А потом ММК пригласила меня. Сначала просто для своих проектов. Корпорация выпускает и классическую музыку… Затем были три моих собственных фортепьянных альбома. А дальше… Я ведь еще и пишу. Это, правда, не совсем то, чему меня учили. Скажем так: моя музыка – это то, что получилось из классического образования, замешанного на рок-н-ролльных пристрастиях. – В его зрачках блеснули задорные искорки: – До сих пор удивляюсь, но людям нравится. Сначала это был просто инструментальный альбом. Потом мне предложили переписать то же самое с авторами-песенниками. И дальше пошло… Голос у меня, я считаю, не бог весть. Но публика, видимо, другого мнения. Так что, – Дмитрий впервые за весь день говорил абсолютно спокойно и уверенно, – я на вершине. Я выпускаю три-четыре альбома в год – вот уже несколько лет. И первые места в мировых чартах всегда мои. То есть, – он вдруг остановился и, лукаво усмехнувшись, поправился, взглянув на Элвиса с теплым выражением, – то есть были. До недавних пор.

– И кто же этот счастливчик, который вас подвинул?

Дмитрий снова помолчал немного и, застенчиво улыбаясь и глядя исподлобья, негромко сказал:

– Вы…

Повисла пауза.

Элвис потоптал носком ботинка ковер. И тоже взглянул на Дмитрия снизу вверх.

– Ну, извини…

Они посмотрели друг на друга. И громко, на всю комнату, расхохотались.

– Это, кстати, Честель, – Альнов указал на альбом, который Элвис крутил в руках. С цветного буклета отливала глянцем белокурая леди с красивыми синими глазами.

Элвис кивнул в ответ на немой вопрос – и Дмитрий вставил на выдвижную площадку проигрывателя первый диск. Их сменилось несколько в следующие полчаса. Элвис слушал записи очень внимательно, обхватив колени руками, сомкнутыми в замок. Он вежливо переводил на Альнова сосредоточенный взгляд каждый раз, когда Дмитрий делал немного сбивчивые, но подробные комментарии, по-прежнему глядя на гостя в основном исподлобья – отчего над бровями у него собирались две глубокие складки. Время от времени Элвис задавал краткие уточняющие вопросы. Он скрупулезно прочитывал состав исполнителей на очередном диске и сам определял время для каждой песни, предлагая переходить к следующей записи, когда считал нужным. Но при этом не давал оценок. И по собранному, но спокойному выражению лица Элвиса, его заинтересованным, но ровным интонациям тоже никак нельзя было понять, о чем он думает, пока Дмитрий не всегда верным движением укладывал на площадку новый альбом.

Альнов в который раз, сам не замечая, пригладил волосы, что бывало с ним от волнения, когда Элвис неожиданно спросил:

– Дмитрий, выходит, все успешные исполнители работают исключительно с ММК? – он указал на разбросанные по ковру диски, поясняя, что такой вывод напрашивается по торговым маркам на буклетах. – Или сейчас корпорация просто подобрала из тех, кого сама записывает?

Альнов в замешательстве задумался.

– Вряд ли тут дело в подборе… Действительно, большая часть, пожалуй, у ММК. По крайней мере, самые известные – точно.

– Почему так? Разве нет других крупных студий?

– Нет, отчего же, есть. И довольно много, – Дмитрий приглушил звук. – Но с ММК удобнее. Можно, конечно, записываться и в других местах и зарабатывать при этом неплохие деньги. Но большинство рано или поздно старается подписать контракт с корпорацией. Потому что они берут на себя практически все. От предложений репертуара до гастрольных туров. Очень много вопросов сразу снимается: реклама, замены в группе, музыкальные клипы – почти ни о чем не нужно думать. Для этого держат штат специалистов. В общем-то, исполнителю остается только выступать и получать деньги. То есть, конечно, корпорация с этого тоже хорошо имеет. Но почему все стремятся в ММК: они обеспечивают такие сборы, как никто. И потом, это единая сеть. Что, знаете, немаловажно. Можно записываться в любом городе. И снимать ролики и фильмы. Решается все это просто. Оборудование – самое лучшее. Если что-то нужно, перевозят из другого места, вплоть до инженеров и персонала. И основное преимущество – это гастроли. Самые большие залы – в крупных городах, в первую очередь, – так или иначе работают с ММК. Поэтому расписание туров составляется легко. Концерты можно распределять именно так, как хочется. Даже если что-то уже спланировано, ММК может кого-нибудь подвинуть – как правило, это свои же артисты. И тут уже смотрят по степени важности. Это удобно. Просто удобно.