Александр Мансуров - Угроза Галактике

– Как это? – тут же перебил его премьер. – У нас бюджет космофлота уже практически сравнялся с бюджетом всей армии. А вы нам такое заявляете.

– Большая часть финансирования идёт на поддержание космических объектов и инфраструктуры, а также развёртывания новых маяков, зондов, пунктов мониторинга пространства. Немало денег уходит и на различные испытания и исследования. Кроме того, наши военные корабли, они… – адмирал на мгновенье замялся, подбирая нужные слова, – они очень условно военные. От гражданских моделей их отличает только наличие ракет. Брони нет. Двигатели стандартные, радары тоже. Есть правда комплексы РЭБ, но их эффективность против хайнарских технологий неизвестна. Я уж не говорю про то, что их мало и они маленькие.

Ответ премьер-министра явно не удовлетворил, но он промолчал, ограничившись недовольно поджатыми губами.

– Ясно, – президент дал понять, что обсуждение бюджетов закончено. – Напомните, какими силами мы располагаем.

– На сегодняшней день флот насчитывает четырнадцать малых кораблей проекта Снегирь. И два средних корабля проекта Сова. Ещё один корабль данного класса проходит заводские ходовые испытания. Его боеспособность оценивается в 70%.

– Другие страны?

– Если объединить все флоты Земли, начиная с китайского, заканчивая Американскими, наберётся чуть больше сотни кораблей. Это уже кое-что, но повторюсь, их эффективность в бою с хайнарами – неизвестна.

– Хорошо. Вернёмся к моему вопросу. Что вы, адмирал, предлагаете?

Кравцов понял – пора. Тот самый момент, которого он хотел избежать, настал. Деваться некуда, на прямой вопрос Главнокомандующего следовало ответить чётко и ясно. Он поднялся. Одёрнул мундир. Повернулся к президенту, твёрдо проговорил:

– Военное положение, полная мобилизация, эвакуация людей со всех космических объектов за исключением баз и колоний на Марсе и Луне. Вскрытие ядерных погребов и размещение ядерных ракет в космосе, а также комплектация ими наших космических кораблей.

В кабинете повисла оглушительная тишина. Какое-то время все поражённо молчали, переваривая сказанное адмиралом.

– Вы в своём уме? – наконец выдавил премьер. – Вы рехнулись!

– Чёрт-те что! – поддержал его глава Роскосмоса.

– Наши партнёры нас не поймут, – присоединился к ним министр иностранных дел. – Я уж не говорю про англосаксов. Размещение ядерного оружия в космосе – это нарушение Договора о Космосе от 1967 г. и его дополнения от 2057 г. Я даже не берусь спрогнозировать, чем это для нас обернётся.

– А внутренняя реакция, – не унимался премьер. – Критика, да что критика – возможны открытые бунты. Погромы. Ведь очень многие не поверят в серьёзность угрозы. Или вообще в её реальное существование. А экономика, рейтинги… да вы…

– Хватит! – Президент поднял руку, призывая всех к тишине. – Я просил высказаться Игоря Михайловича, и он это сделал. Прошу Вас, Дмитрий Станиславович, – обратился он к премьеру, – более не переходить на личности.

– Гхм… – министр нервным движением поправил очки в дорогой оправе, потом галстук, – прошу меня извинить. Погорячился, – как можно более спокойно проговорил он. – Но поймите меня правильно, то что предлагает Игорь Михайлович – недопустимо! Он, будучи адмиралом, просто не понимает, какие будут последствия для всех нас.

– Господин премьер министр, – голос Кравцова звучал глухо. Сидевший рядом с ним министр МЧС заметил, что адмирал сжал кулак, – Если глава Роскосмоса прав, и хайнары не будут на нас нападать, мы все окажемся в неловком и даже глупом положении. Экономике России, как и её репутации, будет нанесён серьёзный урон, а карьеры многих из нас, в том числе и моя, будут окончены. Это всё плохо, неприятно и болезненно, но не фатально.

Но что, если прав я?! Что, если пришельцы прилетели к нам не чай пить?! Что, если флот их огромных кораблей выйдет на низкую орбиту Земли и начнёт садить по нашим городам ядерными ракетами. А потом сбросит многомиллионный десант. Что тогда?

Я готов принять и позорную отставку, и даже трибунал, но не готов смотреть, как гибнут люди, понимая, что мог это предотвратить.

В который уже раз за это совещание в зале повисла тишина.

– Сильно сказано, Игорь Михайлович, – после паузы проговорил президент. – Кто ещё разделяет точку зрения адмирала?

Кравцова поддержал министр обороны, начальник Генерального Штаба, директор Службы Внешней Разведки и директор ФСБ. Категорически против высказались Премьер и глава Роскоссмоса. Министр МЧС и неожиданно министр Иностранных Дел заняли промежуточную позицию, предложив нечто среднее между ничего неделаньем и планом, озвученным адмиралом.

– Ну, в вашей позиции, Николай Васильевич, – с улыбкой обратился к директору ФСБ президент, – я ни на секунду не сомневался. Это же всё в рамках Вашей любимой цитаты? Как там?

– Она слишком длинная. Если вкратце, то как-то так:

“ И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах. ” 5 5 Слова Рудольфа Сикорского одного из героев романа братьев Стругацких – “Жук в Муравйники”. Полностью фраза звучит так: "Нам разрешается прослыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одного не простят: если мы недооценили опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях – мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах. И слава богу, если окажется, что это была всего лишь флуктуация, и над нами будет хохотать весь мировой совет и все школяры впридачу…"

– Хорошо бы вы ещё помнили, чем закончил персонаж романа, сказавший это, – тихо, себе под нос, так чтоб его не услышали, пробормотал Серебровский.

Никто не обратил на него внимания, лишь Директор СВР, сидевший рядом, усмехнулся уголком рта.

Президент же этого не услышал.

– Вот-вот, – кивнул он, поднимаясь из-за стола, и знаком показывая, чтоб все остальные оставались на местах. Заложив руки за спину, он по своему обычаю неторопливо пошёл по залу. У главы государства была такая привычка – особо важные и сложные вопросы обдумывать на ногах.

Собравшиеся терпеливо ждали, понимая всю важность момента. Ведь от решения, которое сейчас примет президент, будет зависеть очень многое.

Прогулявшись до боковой стены и вернувшись к своему креслу, Трубицын обвёл всех присутствующих строгим, внимательным взглядом и заговорил: