Рафаэль Май - Мироздание

– А тебе не приходила в голову мысль о том, что желания не сбываются, потому что ты не так сильно хочешь, чтобы они исполнились. Или исполнение этого желания не сделает тебя счастливой…

– Исполнение его, возможно, и не сделает человека счастливым, а вот неисполнение, определенно, делает его несчастным, – перебила Питера дерзкая попутчица.

Наступила минутная пауза.

– Забавно, – он улыбнулся. – Мы тут с тобой спорим уже около часа, а я даже не знаю, как тебя зовут.

– Меня зовут…

– Питер, вставай, я тебе сказал, – послышался голос Уолта.

– Чего тебе надо?

– Хотел спросить, будешь ты кофе или нет.

– И для этого решил меня разбудить?

– Так будешь или нет?

– Что буду?

– Кофе…

– Черт бы тебя побрал, Уолт… Я тебя когда-нибудь убью.

– Да что случилось?

– Я такой сон видел.

– Снова блондинка? – высыпая кофейный порошок в пластиковую кружку, спросил Уолт.

– Нет, брюнетка…

– Я разбудил тебя на том самом моменте, когда ты стягивал с нее блузку? – съязвил друг и, отхлебнув из чашки кофе, добавил. – Ну и гадость этот растворимый кофе.

– Не угадал.

– Неужели…

– Сон был такой реальный, что я даже не знаю, было это сном или нет.

– Уверяю тебя, это был сон, – ухмыльнулся Уолт. – И какими бы реальными ни показались тебе ее грудь, бедра и ноги – это был всего лишь сон. Сожалею.

– Отвали, Уолт! – Питера начинали раздражать шутки друга. – Ты знаешь, кто едет в соседнем купе?

– Слушай, я тут столько написал, пока ты спал. Хочешь почитать?

– Я что, по-твоему, не в себе. Читать эту чепуху, – ответил Питер, натягивая на себя пиджак. – Ты знаешь, кто едет в соседнем купе?

– Почему чепуха, Питер?! Ты никогда не читал!

– Я, кажется, уже три раза спросил, кто едет в соседнем купе!

– Откуда мне знать, – недовольно буркнул Уолт.

– Сиди здесь, а я проверю…

– Что проверишь? Питер, ты в своем уме?

– Я в соседнее купе. Жди здесь.

Катю разбудил незнакомый голос.

– Извините, что вас беспокою, но вы не могли бы немного подвинуться, чтобы я забралась на верхнюю полку.

Она открыла глаза и увидела невысокую пухловатую женщину. Напротив сидел мужчина лет сорока и мальчик, совсем подросток, лет двенадцати.

– Извините еще раз, что потревожили. Мы просто только зашли…

– Ничего страшного, – перебила Катя и тут же спросила. – Вы не посмотрите за моими вещами, пока я отойду в туалет?

– Да, конечно, – женщина оказалась отзывчивой.

– Спасибо, – с этими словами Катя вышла из купе и направилась в конец вагона.

Роза работала в мастерской. Она смешивала краски, делала мазки, повторяла эти незамысловатые действия несколько раз. Волосы у нее были растрепаны, сзади лишь небольшой клочок прядей она собрала кисточкой, которая заменила заколку. Лоб запачкало черной краской. Вокруг был беспорядок. Но вместе с ним в комнате было еще что-то, что нельзя было описать словами. Было уютно и тепло, как нигде. Картины, мольберт, бумага, холсты – все мерцало в золотом свете дневного солнца, пропитавшись ароматом дурманящих голову масляных красок. Роза стояла возле мольберта босиком в белой прозрачной льняной тунике. Казалось, она купается в легкой солнечной дымке. Она казалась воздушной и облачной…

Света сидела в углу комнаты на диване с несметным числом подушек, расшитых бисером, и ругалась с кем-то по телефону. Роза взглянула на ворчавшую подругу и повернулась к холсту. Закрыв глаза, она почувствовала, как ее лица нежно касается бархат солнца и, глубоко вздохнув, приняласьсмешивать краски.

– Уму не постижимо, – возмутилась Света. – Я потратила на него столько своего драгоценного времени, а он решил меня бросить.

– По-моему, ты скорее огорчилась, чем расстроилась, – произнесла Роза.

– Собственно, почему я должна переживать?

– Ну а как же иначе? Ты же его любила.

– Да, брось. Ничего подобного. Я просто проводила с ним время.

– Ну, конечно. И теперь получается, что это время ты потратила зря? – спросила Роза.

– Получается так.

– И что теперь?

– Буду искать нового кавалера, – произнесла совершенно равнодушно Света, глядясь в зеркало и поправляя макияж.

– Хм.

– Что?

– Ничего.

– Нет уж, Роза, говори, раз уже сказала «хм», – настояла подруга.

– Смотри, ты была с, – Роза пыталась вспомнить имя. – С Михаилом, верно?

– Да, вроде так, – улыбнулась Света. – Кажется, его так звали.

– Так вот. Ты была с Михаилом. Кстати, почему ты была с ним все это время? Полгода, если я не ошибаюсь?

– Да, полгода, – подтвердила Света. – Не знаю. От нечего делать. Говори уже, что хочешь сказать.

– Ты была с ним все это время, потому что тебе было скучно, – продолжала Роза, накладывая один слой краски на другой. – Не потому, что любила и даже не потому, что он тебе нравился, а просто, как ты говоришь, от нечего делать. И теперь выходит, что ты потратила зря время на человека, который этого не стоил. Тебе не кажется, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на людей, которые не заслуживают этого. Почему бы не попытаться найти того, кто стоит тебя и твоего времени и…

– А тебе не кажется глупым, – перебила ее Света, – тратить эту молодость на одного человека?

– Жизнь – это не одна молодость…

– Ты хочешь научить меня жизни!

– Просто представь… То время, которое ты потратила на Михаила, ты могла потратить на то, чтобы найти того единственного человека, с которым…

– Время мне слишком дорого, а поиски эти, как ты говоришь, могут занять не один год. Это все равно, что вести в Петербурге археологические раскопки по поиску останков динозавров.

– Черт, – Роза сорвала с мольберта кусок бумаги, на котором рисовала, скомкала и отбросила в сторону.

– Что ты делаешь? – подбежала к ней Света. – Все же получилось хорошо.

– Нет! Получилось ужасно!

– Да что тебе не нравится? – Света подняла с паркета скомканный кусок бумаги. На нем была изображена пустыня, барханы, караван верблюдов.

– По-моему, вполне симпатично.

– Я намешала слишком много красок, – сказала Роза, вставляя в мольберт новый холст. – В живописи так нельзя, как и в жизни, Света.

– Да что ты такое говоришь? – в недоумении спросила подруга.

– Я тебе сейчас кое-что покажу, и ты сама все поймешь, – Роза взяла колор макнула в кисть в желтую краску и провела по холсту. – Видишь, я делаю мазок… Я снова хочу нарисовать пустыню. Один мазок, второй, третий… Получились скромные, еще небрежные наброски.

– И что?

– Слушай дальше! – немного вспылила Роза. – Я хочу, чтобы моя пустыня стала знойной. Нужно добавить краску. Как думаешь какую?

– Красную? – вопросом на вопрос ответила Света.

– Правильно, – Роза макнула кисть в алую краску. – Немного зноя. Совсем немного.