Александр Гущин - Инопланетная баллада

Из окна, с высоты четвёртого этажа, сквозь призрачные ветви вяза, голодающий Бурлак с тревогой смотрел на юго-запад, на безымянный вантовый мостик. В Дудергофском канале под «Калинкиным мостом» прятался загадочный, вкусно пахнущий, космический корабль пришельцев. В корабле была пища. Мысли штурмана дальнего плавания были сумбурны и бестолковы. Наконец Роман Александрович принял какое-то решение. Надел куртку, обул летние ботинки, взял перчатки, вышел на улицу. Под аркой дома 21, что по Петергофскому шоссе, в подвале, находился продуктовый магазинчик «24 часа». Пенсионер купил хлеба, приобрёл несколько консервных банок с рыбой, с тушёнкой. Взял бутыль минеральной воды. Из петербургского подвального магазина штурман дальнего плавания направился на юг, к трамвайной остановке.

У петербуржцев трамвайная остановка «Аллея Славы» отгорожена от самой «Аллеи» скоростным шоссе. За автотрассой «Аллея» отмечена знаком. Железобетонный памятный знак «Славы» в то время находился под охраной якоря. В то далёкое от нас время «Славу» охранял однолапый, ледовый, вероятно доковый якорь. На двуличный якорь окраинного Петербурга траурными ветвями облокотились вавилонские, плакучие деревья. Расписанный буквами памятный знак, загадочный якорь манили простодушных пассажиров трамваев. Каждый человек хочет быть на «Алее Славы»! В Петербурге путь к Славе преграждает поток опасных машин. Постояв, Бурлак перебежал скоростное Петергофское шоссе, оказался на Аллее, едва не попав под автомобиль. От трамвайной остановки «Аллея Славы» к самой Аллее, безопасного пешеходного перехода у петербуржцев – нет. Пройдя несколько десятков метров на юго-восток, пожилой моряк очутился на вантовом «Калинкином мосту». Ноги замерзали. Ботинки оказались не по сезону. Мороз крепчал. Склочный петербургский ветер продувал куртку пенсионера насквозь. Бурлак пожалел, что не обул меховой обуви и не надел тёплого белья. Возвращаться назад, пересекать опасное шоссе, не хотелось. Повоевав с ветром, замёрзший пенсионер снял перчатки. Ногтем приподнял тревожную кнопку браслета. Появилось страшное желание бежать без оглядки. Чтобы себя пересилить Бурлак присел и зацепился локтями за ограждение моста. Мимо, в рассветных полусумерках, торопливо топали ноги прохожих. Замёрзшие пальцы не хотели слушаться. Подарок пришельцев – браслет, светился холодным инопланетным светом.

Треугольные кнопки орионского браслета извлекли-таки из недр Дудергофского канала треугольную площадку. Замёрзший землянин взошёл на грань. Немного погодя, землянин Бурлак очутился на борту всепогодного корабля сестёр и братьев по разуму.

Внутри челнока было светло, комфортно, уютно. Тёплый гравилёт, набитый золотом, затаренный продуктами считался собственностью нищего, замёрзающего Бурлака.

Завтрак съешь сам! Организовав на диване столовую, Бурлак перочинным ножом открыл банку с рыбой. Рыба оказалась отвратного вкуса. Открыл банку тушёнки. Тушёнка воняла рыбой. Выбросив продукты в мусорный контейнер, моряк достал деликатесы из холодильной камеры-кладовки инопланетян. Холодильник пришельцев был магнитным и двуличным. Внутри морозил, снаружи исполнял роль тёплого камина. Жующий деликатесы старпом, от нечего делать, включил голос Звёздного Единого Варварского Суперкомпьютера. Зевс указал, что на борту существуют роботы-стюарды. Они культурно накормят некультурного Бурлака за столом, в чистой столовой. Роман грубо прервал разглагольствования Зевса, приказав переключиться на методику работы советских и российских спецслужб. Задействовав металлическую голосовую функцию, землянин приказал прочесть досье советских спецслужб на Романа Александровича Бурлак, 58-ми лет от роду, старшего помощника капитана Балтийского морского пароходства. Слушать было удобнее, чем читать. Довольный, что может, не напрягаясь только слушать, Бурлак, жуя, прилёг на диван.

Бурлак – жуёт! Расшива информации – движется! Содержание досье оказалось примечательным. Ровный, металлический голос прочёл не только досье на Романа Александровича, но и на его родителей, брата и сестёр. Моряк приказал компьютеру прочесть досье на друзей и знакомых. С удивлением обнаружил, что друзья и знакомые оказались тайными сотрудниками советских спецслужб. Стукачами-сексотами. Стукачи считались профессиональными внутренними разведчиками! Разведчики-стукачи выбирали советские семьи для психофизических опытов. Бурлак ничего не понял. Тупой пенсионер попросил бортовой компьютер понятнее нарисовать структуры советской и российской разведок. Компьютер пояснил, что ни одна страна мира, если она не социалистическая, не имеет внутренней разведки. Такой службы нет ни во Франции, ни в Греции, ни в Финляндии, ни в Швеции. Нет ни в Канаде, ни в Великобритании. Нет внутренней разведки и в США. Разведка всегда одна. Внутреннюю разведку придумали большевики в 1917 году. Коммунисты считали народ своим врагом, люди у власти вели разведку против народа по всем правилам древнейшего искусства. С ноября 1917 года по улицам Питера и Москвы шныряли коммунистические разведчики. Присматривались, прислушивались, принюхивались. Появился линейный разведчик на Владимирской. Утвердился внутрицеховой разведчик. Шнырял маршрутный разведчик на линии Еропкино-Поныри. Хлебал баланду внутрикамерный разведчик. Разведчик-вестовой, на пятой платформе Казанского вокзала, пялился на баб, выполнял чьи надо приказы. Появился разведчик-наблюдатель на кладбище Донского монастыря. Как глист ползал по офисам внутриведомственный разведчик. Навозной мухой летал разведчик вневедомственный. В стране Советов развелось невероятное количество разведчиков самых романтических разновидностей. От складских портовых, до ресторанных и привокзальных включительно. Чем дальше, тем их становилось больше. На содержание внутренних шпионов коммунисты тратили суммы не меньшие, чем на содержание армии и флота. 1925 год ознаменовался смертью тридцатилетнего поэта Сергея Есенина.

– За крамольные стихи поэта убрала именно внутренняя разведка большевиков,

– звучал равнодушный голос инопланетного компьютера.

– Приказал убрать поэта чёрный человек, Сталин. Большевистский принцип вторжения в частную жизнь опутал мир,

– вещал компьютер.

– Произошла большевизация национальных компартий Коминтерна. С помощью Коминтерна развивалась большевистская, красная разведка. В 1926 году в Нью-Йорке красная разведка провела операцию «Поддубный». Американцы – коварные агенты большевистской разведки, заключили с Иваном Поддубным мошеннический контракт, чтобы Поддубный не получил ни цента за победы на американском борцовском ковре. Поддубный победил, но оказался без цента. Поддубный приехал из Америки в Россию чемпионом, но нищим, показывая советскому народу страшный оскал американского капитализма. Якобы, капиталист, даже чемпионам не платит денег! Операция «Поддубный» советской разведкой разрабатывалась в двух вариантах: