Татьяна Муравьёва - На берегу Вселенной

И сегодня Эд действительно чувствовал себя отлично. Он наконец-то выспался. В голове были мысли о предстоящем дне, он все ждал, когда ему расскажут о любимой. Тайное вот-вот должно было стать явным. И с чувством предвосхищения, чувством, что он совсем скоро приблизится к разгадке главной, на данный момент, тайны его жизни, статный, весьма симпатичный молодой человек, надев самое свежее белье, что у него было, и сбрызнув свою шею легким одеколоном, отправился навстречу истине, какой бы ужасной она ни была.

Эд будто бы улетучился – лишь дверь хлопнула за его спиной, так неслышно покинул он палату. Эмануил уже ждал его – время завтрака давно прошло, и больным пора было отправиться на лечебные процедуры. Врач подолгу рассматривал фотографии, которые так бережно хранил он на своем столе. Это был его клад, его сокровище, его память. Ведь на всех них была запечатлена его жизнь: на одной он с семьей в вечно зеленых лесах неподалеку от экватора, а вдали виднеется могущественный водопад Агра – самая известная, наверное, у Снобов природная достопримечательность. «Какая же была замечательная вакация, – подумал Эмануил. – На следующей же неделе возьму отпуск и поеду к семье, отдохну, наконец-то увижу любимых. Надо только разобраться с этим пришельцем. Слишком уж он подозрительный, как бы чего не натворил – сошел с небес, так уж жди беды». Мысли плавным водоворотом закрутились в голове Эмануил и были прерваны уверенным стуком в дверь.

– Доктор, здравствуйте, доброе утро! Можно к Вам? Я Эд, тот самый Эд, что с Земли!

– Да-да, доброе утро, Эд. Проходите. Только успокойтесь. Тише, тише. Вы мне так всех птиц перепугаете. Что я потом слушать буду?

– Простите, доктор, не могу сдержать волнения! Вы же знаете, как для меня это важно!

– Конечно. Что же, начнем. Как ты уже, вероятно, знаешь, обнаружили и поймали тебя трое школьников, принявших тебя не то за чью-то запущенную в небо белку, не то за воздушного змея. Именно они – Кейт, Карл и Роб – вызвали скорую и настояли на твоем обследовании и лечении. Честно говоря, никто в успех этого действа не верил – выглядел ты крайне паршиво, будто мертвяк. Но у Снобов принято прислушиваться к искренним и милосердным пожеланиям, тем более уж детей, ведь сердца и души у них чистые, светлые, незапятнанные. Очень долго ты был в отключке, ничего не помогало. Я уже хотел писать заявление на твое отсоединение от аппарата, как в буквально последние, как мы все думали, часы твоей жизни ты просто по волшебству открыл свои глазенки и даже что-то начал роптать. Но это все ты и без меня знаешь. И не ради этих историй ты сюда пришел.

– Скажите мне, Эмануил, где моя Нэнси? Где мне ее искать? Что с ней сталось? Ведь я ее видел тогда в саду. Это же значит, что она жива, так? Скажите, что это так…

– Тише, приятель, успокойся. Я не знаю. Мы пытались найти следы того происшествия, из-за которого ты к нам прилетел, но…пока никакой информации. С вашей планеты тоже ничего – никакого сигнала нет. Космолету добираться еще несколько месяцев, если все будет в порядке. А насчет твоей Нэнси..

– Что с ней? Что случилось? Она ведь не умерла? Я просто не переживу этого! Господи!

– Никто не знает. Но в том саду многим часто что-то видится. Не воспринимай это как знак или видение. Растущие на тех тропинках цветы обладают лечебными свойствами, но совершенно дурманят головы своим ароматом. Многие даже становятся зависимы от тех миражей, что воплощают перед их глазами эти странные и опасные растения. Хорошо, что был ты там лишь однажды…сама судьба спасла тебя от этой ужасной гибели – ты не сошел с ума. Радуйся. И не теряй надежды. Как только ты окончательно встанешь на ноги, мы отправим тебя обратно на землю, там и узнаешь все про Нэнси. Наверняка она уже дома, ждет тебя, так же, как и ты, волнуется за твою жизнь, переживает. Все наладится, вот увидишь.

– Но я уже здоров и готов лететь! Доктор, отправьте меня скорее домой!

– Подожди, Эд. Немного терпения. Я же говорил, сигналов с Земли мы не получаем, ответов на наши запросы нет. Возможно, просто проблемы со связью. Но надо убедиться. Как я уже сказал, наш космолет через несколько недель достигнет твоей планеты и все нам сообщит. А ты пока гуляй (только не в том саду!), поправляйся, настраивайся на перелет. Он будет весьма тяжелым – местное притяжение гораздо сильнее вашего, поэтому нагрузка на твою хрупкую головку (честное слово, как у младенца!) будет очень сильной. Можешь понемногу начинать заниматься спортом. И здоровье поправишь, и в форму придешь – порадуешь свою подружку!

Эмануил противно засмеялся, подмигнул, хлопнул Эда по плечу и выпроводил из кабинета. Он уже настроился на чашечку голубого эрсина, так напоминавшего земной кофе, и парочку хрупких зеленых фукидов – нечто вроде печенья с местными ягодами и кусочками фруктов, которые при выпекании только усиливали свой и без того сочный, насыщенный цвет.

Эд же, разочарованный и даже немного опешивший, вынужден был покинуть кабинет. В глазах его рябило от насыщенности и многообразия цветов вокруг – лишь пространство белоснежной палаты успокаивало взгляд, помогало найти баланс. Однако Эд не спешил вернуться к себе или хоть немного привести в порядок мысли. Сегодня он не стал принимать лекарства, а прямиком направился в уже ставший для него запретным сад. Он хотел увидеть ее. Он не мог больше ждать. Это было невыносимо. Как там сказал доктор? Сойдешь с ума? Что же, лучше уж с ней, чем в одиночестве, в окружении массы этих бестолковых и пустых мыслей…

Солнце палило так ярко, что невозможно было смотреть не то что на небосклон – просто перед собой без специальных линз, которые защищали глаза от блестящих, тонкими струнами рассеивающихся, но ослепляющих лучей этой звезды, возникающих в результате воздействия их на атмосферу планеты. В такие дни все обычно сидят дома или прячутся в лесах и водоемах, лишь дети изредка гуляют на улицах, катаются на аэробусах – в общем, развлекаются и ищут приключений. И, по счастливой случайности, именно в этот жаркий день, уже знакомая нам троица – Кейт, Карл и Роб – бежали к ручью «Молодости и свежести», прозванному так за леденящую воду и быстрый поток. Многие и правда верили, что купание в нем омолаживает, придает телу и душе сил и делает здоровье крепче. Забавно, не так ли? Все же, речь не о ручье, а о том виде, который открывался с холма неподалеку, а, если быть более точным, о том, что увидели там ребята. Как бы Эмануил не старался предостеречь Эда от посещения сада, пришелец и чудак все равно пошел туда – так сильно было переполнявшее его чувство одиночества, смешанное с отчаянием: он был уверен, что больше никогда ее не увидит, не почувствует аромат ее волос, не заглянет в ее игривые зеленые глаза. И по этой причине он решился на смерть: пусть он больше не будет дышать, не будет ходить, смотреть на этот мир, но он проведет последние моменты своей жалкой жизни с ней – пусть и выдуманной его мозгом, пусть и не настоящей. Какая отчаянная любовь!