Георгий Тушкан - Черный смерч

Бекки сразу оценила мужество ученого, не постеснявшегося признаться в таком родстве перед дочерью белого магната.

— Удивительно симпатичная хозяйка! — тотчас же отозвалась Бекки, и ученый вполне оценил ее тактичность.

— К сожалению, моя затея неосуществима. Нет моего племянника, а без него вам не влезть по висячей лестнице на верхушку копалового дерева, откуда видно все, что делается за высокой оградой.

Желание узнать правду об Институте Стронга было так велико у Бекки, что она решила попробовать подняться. Гансу Мантри Удаму пришлось долго уговаривать хозяйку и, видимо, в чем-то убеждать, прежде чем та на это согласилась.

— Моя двоюродная сестра просит вас поклясться, — сказал ученый, — что никто никогда не узнает о существовании гнезда на дереве, так как она обещала сыну скрывать это.

Бекки поклялась и тут же подумала, как мало могла значить такая клятва для Анны Коорен.

Наконец женщина повела их к дереву. Это было очень толстое дерево, вершина которого исчезала где-то вверху, за ветками. Хозяйка потянула за тонкий шнурок, и из нижних ветвей упала лестница.

— Лестница сплетена из ротанга и очень крепкая, — успокоил ученый, заметив нерешительность Бекки. — А бинокль вы найдете наверху, в гнезде племянника.

Бекки взялась обеими руками за тонкие ротанговые плети и поставила правую ногу на первую ступеньку. Поднявшись метров на пять, она подпрыгнула и дернула лестницу книзу.

— Удержит, не бойтесь! — крикнул снизу ученый.

Только страстное желание узнать правду и честолюбивое намерение не выказать страха заставили Бекки карабкаться по узкой лестнице из ротанга все выше и выше, но наконец ветки скрыли от нее пугающую глубину. Над головой послышались свист и ворчанье, и стая летучих собак, висевших вдоль веток вниз головами, вдруг зашевелилась, закричала, как маленькие обезьяны. Они мгновенно пробрались сквозь листву вверх.

Бекки испуганно замерла, ожидая нападения собак, но они исчезли. Девушка смахнула ладонью капли пота с лица и снова полезла выше. Почти у самой вершины она увидела «гнездо». Оно было сложено из бамбуковых жердей, привязанных ротангом к веткам. Над ним был устроен навес от дождя из пальмовых листьев. Бекки задыхалась больше от страха, вызванного высотой, чем от произведенных усилий. Она влезла в «гнездо», села на циновку и, откинув руки назад, уперлась в подушки. Так и сидела она, пока не отдышалась. Отдохнув, она влезла поглубже, стала на колени и осмотрелась.

Через просветы в ветвях с одной стороны просматривалась шоссейная дорога, с другой стороны, в роще кокосовых пальм, выглядывали хижины. Вокруг них тянулись рисовые поля, грушевые и ананасовые сады. Их обрамляла сине-зеленая кайма высоких деревьев. Бекки повернулась и с другой стороны увидела дорогу, двигавшиеся грузовики с солдатами и минометами. Еще увидела Бекки вершины вулканов и наконец двор по ту сторону высокой бетонной стены с колючей проволокой наверху. В глубине двора виднелись застекленные оранжереи, участки, загороженные со всех сторон и покрытые сверху густой проволочной сеткой; там же зеленели открытые плантации различных культур. Некоторые деревья были под стеклянными колпаками.

За оградой, на дорожках и возле оранжерей, Бекки увидела людей. Один из них был очень похож на Мюллера. Но ведь Бекки могла ошибиться. Где же бинокль, о котором говорил Ганс Мантри Удам?

Бекки отбросила подушку — пусто; откинула возвышающиеся горкой свернутые одеяла; под ними оказалась шкатулка. Не раздумывая о том, вежливо ли это, Бекки торопливо откинула крышку и увидела бинокль, высовывающийся из-под книги. Бекки подняла книгу. Это был номер советского журнала «Новое время» на английском языке. В нем была статья о положении в Индонезии. Так вот чем интересовался молодой малаец!

Бекки схватила бинокль, и вдруг ее взор приковал знакомый конверт со штампом Института Стронга.

Бекки положила бинокль и вынула из разорванного конверта письмо. Уже первые прочитанные строчки перехватили дыхание девушки. После грифа «весьма секретно» значилось: «Инструкция по применению вредителя кофейных деревьев „гемилия вестатрикс“ и „хилотрикус кадрупес“».

Бекки прочла все. От волнения она плохо понимала написанное и перечитывала по нескольку раз один и тот же абзац. Сердце ее мучительно сжалось. Письмо было подписано Алленом Стронгом, ее отцом! Пусть это была не собственноручная подпись, а факсимиле, но все равно — это была инструкция Института Стронга.

Бекки все еще не верила своим глазам. Неужели там, за оградой, были действительно помощники ее отца?

Она схватила бинокль. Ей очень хотелось убедиться, что она ошибается. Сильный бинокль оказался у ее глаз. Люди, ходившие за оградой инсектария, были ей незнакомы… Но что это? Неужели это Джек Райт? Да, это был тот самый Джек Райт, помощник ее отца, которого она бросила на ночном «параде» куклуксклановцев.

Бекки смотрела и, сама того не замечая, стонала.

Если люди Ганса Мантри Удама видели, как сотрудники филиала Института Аллена Стронга заражали плантации — а зачем им врать? — то это было ужасно.

Потрясенная, сразу притихшая, Бекки сидела в гнезде, поджав ноги, и ее руки безвольно лежали на коленях. Она смотрела вперед невидящим взором. Горло ее сдавило, и это причиняло ей физическую боль.

Трудно, очень трудно отрешиться от веры в человека, которому веришь всю жизнь, особенно, когда этот человек — отец.

Бекки смотрела вперед, глотая слезы и не слыша призывных криков снизу. Наконец она поймала себя на том, что у нее шевелятся губы и она твердит слова: «Ах, отец! Ах, отец, отец!» Смысл был не в самих словах, а в интонации, выражавшей чувства сомнения, разочарования и множество других сложных, только что возникших переживаний, рожденных всем случившимся.

Бекки вдруг почувствовала себя сиротой, ей стало очень жаль себя, и она громко, по-детски, заплакала, размазывая кулаками слезы по щекам. Она перестала плакать в тот миг, когда внезапно увидела перед собой незнакомое удивленное лицо.

Девушка быстро вытерла лицо ладонями и вынула носовой платок из сумочки.

— Дядя Ганс Мантри Удам беспокоится, — сказал молодой человек, и вдруг лицо его стало напряженным.

Бекки проследила направление его взгляда и увидела книгу — «Новое время».

Бекки приподняла большую подушку, чтобы спрятать книгу, и увидела под этой подушкой пистолет. Бекки все же положила книгу на пистолет, прикрыла подушкой и сказала:

— Я ничего не видела, и вам нечего бояться меня…

Она осеклась, поняв, что чуть не проговорилась. Бекки раскрыла сумочку, вынула несколько пачек долларов, переданных Ван-Коореном для фашистских молодчиков, и сунула их под подушку.