Владимир Литвинов - Homo Spiritualis. Диалоги

– То есть, это плохо?! Плохо то, что я, практически безработный, радуюсь возможности получить хорошую работу?

– Нет, Макс. Плохо то, что Вы не осознали и не оценили то, что является действительно ценным в произошедшей ситуации.

– Ага! Мне важен заработок, чтобы выжить, а вам свеженькие мысли, поразвлечься. У кого щи жидкие, у кого бриллианты мелкие… И в чём же ценность этого вашего акта? Что с ним носятся? Почему он так важен?

– Способность совершать когнитивные творческие акты является принципиальным отличием разумного существа от псевдоразумного, Макс.

О-па! Во как! Оказывается, вопрос состоит в том, разумен ли я в принципе! А может быть, и шире – разумно ли человечество… Ничего себе! Поболтали. Это что же? На мне ответственность за всю цивилизацию? Тоже мне, нашли образец. Могли бы и поумнее кого-нибудь выбрать!

– Ментор, получается, что на моём примере вы тестируете всё народонаселение Земли?

– Ни в коем случае, Макс. Ни о каких обобщениях и речи быть не может. Исследования Экселенца узконаправлены и преследуют специальные задачи. Напомню также, что проводятся они приватным образом в чисто научных целях.

Научных… Научных… Исследователи галактические… Странники звёздные… Всё это не мешало бы обдумать. Когнитивно. Критически. Эллиптически и гиперболически. Оптимистически и пессимистически… В общем, с разных сторон. На досуге. А пока… А пока я чувствовал острый дефицит информации. Мне не хватало данных. Мне не хватало знаний. Нечего обдумывать. Не из чего делать выводы…

Итак. Надо продолжать контакт. Продолжать задавать вопросы, думать, беседовать, собирать по крупицам факты и анализировать их. Учиться, наконец. Рано делать окончательные выводы. Время разбрасывать камни и время их собирать.

– Ментор, спасибо за объяснения. Я хотел бы продолжить встречу с Экселенцем.

– Я тоже, – сказал Блик, появляясь из коридора.

Блик улыбался. На его лице не было заметно недавней печали. Это меня приободрило.

– Блик, я тут переговорил с Ментором…

– Знаю. Макс, позволь мне сказать несколько слов, чтоб устранить возникшее недопонимание.

Я кивнул.

– При нашем расставании я сомневался, что беседа будет иметь продолжение. Ментор достаточно точно уловил суть произошедшего и в максимально упрощённом виде попытался тебе эту суть передать. Я был самонадеянным глупцом, положившись на классическую линейную теорию… Так всё и выглядело. И мы бы больше не общались. Если бы не одно «но». В тебе зародилась кроха сомнения. И ты не наплевал и не растоптал её… А это небольшое, но отклонение от линии. Ты не смирился со своим сомнением. Ты решил озвучить его…

– И это что-то решило?

– Это решило всё. Это решило мои сомнения. Это означает, что я, возможно, всё-таки прав. Хоть в чём-то… А, не важно! Диалог продолжается.

– Значит, мир?

– Да ты что?! Разве мы ссорились? Конечно, мир!

– Ну и чудненько. Знаешь, я тут пытался найти какую-нибудь тему. Обсудить. Представь, ничего стоящего не нашёл.

– Да ладно, Макс! Что по мне, так все темы интересны.

– В них же ничего загадочного. Всё уже объяснено. Стройно и логично. Или скучно.

– Скучно? И «парадокс чайного листа» – тоже скучно?

– Там же Эйнштейн всё разложил по полочкам.

– Прекрасно, молодой человек! Можете заварить чашечку чая? Только не пакетик. Есть рассыпная заварка?

Я слегка оторопел. Последние фразы были произнесены тихим, усталым, слегка скрипучим голосом. На месте моего собеседника сидел пожилой сухопарый человек. Грива седых волос, пышные усы с проседью, костюм тройка. Не узнать невозможно. Альберт Эйнштейн. Собственной персоной.

– Блик! Предупреждать надо. Ты у нас, оказывается, трансформер.

– Не я, молодой человек, а мой аватар. Не отвлекайтесь. Вы собирались провести эксперимент. Проверить на практике мои выводы.

Что ж, эксперимент, так эксперимент. Тем более, эксперимент впервые проводится с инопланетным участием. Мы с Эйнштейном отправились на кухню. Правда, я решил не тратить на наши цели элитные сорта чая. На дальней полочке у меня завалялось полпачки какой-то низкосортной заварки. Память о неудавшихся кулинарных изысканиях.

Невольно поглядывая на своего великого напарника, я приступил к работе. Литровая жестяная кружка. Три щепотки сухого чая. Кипяток. Процесс пошёл. Столовой ложкой раскручиваю жидкость по часовой стрелке. Вихрь вращения разнёс чаинки по всему объёму кружки. Постепенно скорость вращения ослабевает. Чаинки понемногу группируются в центре дна. Всё, как положено.

– Ну, и? Вот он, эксперимент. Что сейчас, что сто лет назад. Просто и наглядно.

– Вы думаете, всё так просто? Да, всё просто. Но совсем не так. Смотрите, молодой человек. Смотрите внимательно и анализируйте.

Смотрю. Анализирую. Чай заварился. Цвет насыщенный. Почти красный. Чаинки внизу. На поверхности в серединке вертится пара каких-то мелких щепок. Это и понятно, не молочный же улун… На что ещё смотреть? Видимо, надо отследить тороидальное движение. По теории моего напарника, то есть, по Эйнштейну. По центру вверх. По стенкам вниз.

Снова раскручиваю ложкой жидкость в кружке. В центре образовалась воронка. Чаинки переполошились. Движутся вместе с водой по кругу. На всех уровнях. Ждём. Вращение замедляется. Воронка почти незаметна, только центр обозначают непотопляемые щепки. Чаинки собираются в центре дна. Траектории у них разные. Не то, что бы по тору… Какие-то, действительно, движутся вниз вдоль стенок. Какие-то прямо из середины кружки планируют по спирали навстречу к своим. Можно, наверное, при желании сказать, что движение идёт по Эйнштейну… А можно и не сказать. При обратном желании. Спорно как-то. И что это доказывает? Несовершенство экспериментальной базы. Вот что!

И тут до меня дошло. Я не на то смотрю. Если верить великому Альберту, движение воды идет вверх по центру кружки. А по поверхности расходится к стенкам. Щепки должны быть отброшены к периметру поверхности постоянным потоком, бьющим из центра…

У меня аж дыхание сбилось. Хватаю ложку и снова раскручиваю жидкость. Теперь, зная на что смотреть, замечаю, что, скорее всего, основное движение чаинок направлено от стенок к вертикальной оси кружки. К центральной оси. По всей её высоте. И сверху, и снизу, и в середине. И на щепки это действует. От стенок к центру. Никакого тороидального движения. Вот это да! Я спорю с самим Эйнштейном!!!

Я повернулся к напарнику по проводимому эксперименту. Но Блик снова стал Бликом.

– С ума сойти! Фантастика! Выходит, Эйнштейн ошибался?!

– Вряд ли. Скорее, просто, решил поиздеваться над солидными академиками. Отомстил за что-нибудь. Тот ещё шутник был…

– Блик, а в чём же здесь дело? Почему они всё-таки в центре собираются?