Борис Омский - Хищник в России

– Послушай, зам, неужто Патрон столько бабла отвалил лишь за возможность с братцем обняться? – не замедлил он поделиться своими новыми опасениями с Челнодаровым. – За этим должно крыться что-то еще.

У застигнутого врасплох опера шарики в черепной коробке забегали, завертелись. Признаться, он не столько опешил от вопроса, сколько от удивления, что первым не задал его себе сам.

– Не исключено, – задумчиво произгнс Челнодаров.

– А если разговор шел о побеге?

– Вон ты куда клонишь. – Оперативник снисходительно усмехнулся. – На сей счет будь спокоен. Мимо Челнодарова не проскочишь. У меня в каждом отряде агентура. Зек только подумать о чем-то собирается, а мне уже известно о чем. Вспомни, когда у нас последнее ЧП было?

Не вспомнил Щеткин, помешали. Через открытую форточку в кабинет вкатились звуки, похожие на отдаленные выстрелы.

– Слыхал? – насторожился начальник колонии.

– Пацаны из пугачей палят. Да успокойся ты. Знаю, о Юрдусове подумал. – Челнодаров вплотную подошел к столу и понизил голос. – Нам теперь до него дела нет. Ну приезжал, ну просил. Мы, понятно, отказали. Куда он потом подался и чем занимался, нас не касается.

– Вдруг брат ему что-то передал. И по этому «что-то» догадаться можно, где он побывал, – не унимался Щеткин.

Челнодаров сделал недовольный жест.

– Раскаркался! Еще ничего не случилось, а ты нам уже могилу роешь. Что можно передать из зоны? Скорее наоборот. Скорее Патрон мог передать что-то Хмурому. Если так, я скоро узнаю что.

Опять Челнодаров брал верх. Вечно так. О чем бы ни начали, последнее слово всегда за ним.

По инерции Щеткин продолжал упрямиться:

– А скажи мне, Иваныч. Пожелай ты, к примеру, зека из зоны вытащить, что бы предпринял?

– Если ты имеешь в виду нашу колонию, то пришил бы себе крылышки и ночью тихонько вынес в клювике.

– Хоть ты и шутишь, а в этом кое-что есть, – оживился Щеткин.

Скорчив кислую мину, Челнодаров упал на стул.

– Не морочь голову. Ты, сдается мне, боевиков насмотрелся.

– У Патрона, чай, тоже телик имеется.

Челнодаров прикрыл глаза и стал массировать пальцами виски.

– Голова разболелась, – пожаловался он. – Давай лучше закурим.

Если бы Щеткин знал, как он был близок к истине! Oн не знал, потому согласился на ничью, в завуалированной форме предложенную замом.

Из ящика письменного стола появилась пачка сигарет. Челнодаров, на правах гостя, первым запустил в нее свои холеные пальцы. Когда он тащил сигарету из пачки, в кармане Щеткина раздалась веселая мелодия сотового телефона.

Приложив телефон к уху, подполковник услышал обиженный голос жены:

– Что ты за человек, Валерий! Уехал в управление и пропал без вести, как разведчик за линией фронта. Я гадаю, переживаю, извелась вся. Неужели позвонить трудно?

– Трудно, когда похвастаться нечем.

– Отказали?!

– К сожалению.

– Как?! Ты же…

– Прости, у меня люди. Вечером поговорим…

Офицеры закурили. Но не выкурили и по половине сигареты, как в кабинет ворвался снабженец Кулаков. Вид у него был ужасен. Расхристанная грудь, козырек фуражки съехал к уху, галстук выбился наружу. За Кулаковым, словно прицепной вагон за тепловозом, влетела Светлана, которой Щеткин запретил во время совещания с замом пускать кого-либо в кабинет.

– Что за хамство, Кулаков?! – возмущенно закричала она. – Немедленно выйди вон!

Запыхавшийся снабженец и бровью не повел. Беспрестанно смахивая пот с искаженного возбуждением лица, он остановился лишь у самого стола начальника.

– Кулаков, – Щеткин до упора отодвинулся к спинке кресла. – ты, случайно, по дороге на станцию из машины не вывалился?

Возмутитель спокойствия, тяжело дыша, сбивчиво и туманно объяснил:

– На дороге кровищи… море. Четверо… на котлеты разделанные. Выстрелы, потом они. Я, как увидел, назад повернул…

Начальник и зам обменялись тревожными взглядами.

– Конкретнее, Кулаков, – включился в разговор Челнодаров.

– Иномарка возле входа в наш административный корпус стояла. Сейчас она стоит на дороге, а рядом четыре растерзанных трупа, – более связно доложил снабженец.

– Приехали! – Щеткин выпрыгнул из кресла. – Иваныч, бери грузовик, людей и подъезжай к крыльцу. Я тем временем свяжусь с Матвейчуком. А ты держи язык за зубами, – велел он старшему лейтенанту. – Шофера тоже предупреди, чтобы в гараже не трепался. Бирюлеву скажи, мол, машина мне срочно понадобилась, и я вас завернул.

Челнодаров и Кулаков испарились, оставив Щеткина наедине с секретаршей.

– Ой, это того нерусского убили, который с тобой секретничал? – севшим от волнения голосом, спросила Светлана.

– Молчи! – замахал на нее руками Щеткин. – Кто бы тебя о нем не спросил, говори, дескать, по личному делу ко мне на прием просился, а по какому тебе неведомо. Я был занят, и он около часа просидел в приемной. В кабинете у меня пробыл всего минут десять. Запомнила?

– Запомнила. А кто он?

– Юрдусов, мафиози наш местный. Он через областное начальство с младшим братом левое свидание пробил, а на обратном пути его, видно, кто-то поджидал. Представляешь, какая волна сейчас поднимется?

– Еще бы! Следователи зачастят. Вопросы разные начнут задавать в расчете на нестыковках в показаниях подловить.

– Соображаешь. Потому тверди всем как я велел. Остальное мы с Челнодаровым берем на себя. И хорош болтать. Иди, соедини меня с Матвейчуком.

Когда Щеткин вышел во двор, грузовик ждал его у крыльца. Две трети кузова машины занимала крытая оцинкованным железом будка. За рулем сидел сам Челнодаров, в будке – несколько парней из роты охраны колонии.

– Почему из оперов никого не прихватил? – не заметив ни одного оперативника, удивился подполковник.

– Меня тебе мало? – Зам понизил голос. – А если найдем чего? Охраннику все по фигу, приказ получил – и без вопросов вперед. Он, куда не просят, не лезет, к чему не надо не присматривается. И самое важное, глубоко ни во что не вникает.

В глазах Щеткина мелькнули искорки торжества:

– Ага, и у тебя очко заиграло!

– Ты меня лучше скажи, как Матвейчук новость воспринял? – поспешил соскочить с неудобной для него темы Челнодаров.

Щеткин брезгливо повел губой:

– Известно как, спокойно. Велел организовать охрану места происшествия и ждать прибытие следственной группы. Матвейчуку нечего бояться, под него, в отличие от нас, не подкопаться и дюжине эркюлей пуаро.

Грузовик взлетел на гребень короткого, крутого подъема. Горизонт отпрыгнул, открывая взору протяженный участок дороги. Где-то на его середине надменно поблескивала новеньким корпусом дорогая иномарка Патрона. Она стояла чуть под углом к обочине с креном на левое переднее колесо. Вокруг нее копошились какие-то люди. Метрах в десяти пара машин попроще, на которых, по всей видимости, они сюда прикатили.