Джора Байрамов - Я Землянин

–Давай положим все эти вещи обратно в тайник, мы все равно сейчас не знаем, что с ними делать. Потом вместе подумаем и решим. Нам же еще надо к роднику идти, надо добыть пищу.

–Да, да.

Согласилась Ева, но по ее глазам было видно, что она очень удивлена увиденным и крайне взволнована. Адаму стало не по себе, что он все время лжет ей и ему казалось, что она даже чувствует это. Но все равно он подумал, что надо еще на некоторое время воздержаться, прежде чем рассказать ей правду о своей прежней жизни и вдобавок, он еще не знает, как она отнесется к его рассказу, поверить или не поверить и как она воспримет все это.

После этого они вдвоем все вещи отвели обратно и положили в тайник, закрыли крышку тайника, но не стали закрывать наружный проем тайника тяжелыми камнями.

Прошли дни. Они занимались привычными делами, обустраивали свое жилье, добывали и готовили еду, но уже не расставались ни на шаг и оба внутренне чувствовали, что жить в одиночестве они уже не смогут, что им вместе вдвоем быть и жить, так хорошо. И вот однажды, после ужина, сидя рядом с Евой, Адам, в порыве внезапно появившихся у него, необъяснимо нежных, внутренних чувств, неожиданно даже для себя, обнял Еву и крепко, крепко поцеловал её в губы. Она сначала покраснела, но ничего не сказала, а может быть в душе она тоже желала и ждала этого. Так они в ту ночь интимно сблизились и начали спать вместе. Жизнь вошло в спокойное и в обычное семейное русло. Однако Адаму не давали покоя мысли о записях в тетради. Он хотел скорее прочитать записи, узнать людей из фотографии и как сложились их судьбы. Ясно было только одно, что в фотографиях запечатлены те, далекие предки Евы, о которых она говорила. Но при ней невозможно было достать из тайника тетрадь, читать и изучить записи. Она все время находилась рядом. Говорить правду и рассказать все, по его мнению, еще время ни пришло. Он понимал, что рано или поздно ему придется рассказать ей всю правду о себе. Но когда же придет это время? Однако, это ситуация разрешилась сама собой.

Прошло много, много дней, а может быть даже и месяцы. Хотя он знал, сколько дней в месяце, но не знал с какого времени и с какого месяца начинать летоисчисление, да в такой обстановке в этом ему и необходимости не было. По его приблизительным расчетам, прошло уже более 4-х месяцев с момента его возвращение. Дни начали укорачиваться. Это указывало на приближение зимы. Начали проявляться и первые признаки беременности Евы. Она немного потолстела фигурой, и каждый день долго прогуливалась на свежем воздухе возле пещеры. Они внутренне оба были так счастливы, но друг другу об этом не признавались. Так еще прошли дни, погода становился все пасмурнее и прохладнее. Однажды, как обычно они пришли к роднику. Она собирала дождевых червячков и съедобные травки, а он между маленькими низкорослыми деревьями собирал дров. Когда закончили работу, Ева сказала:

– Тут уже червячков и съедобных трав стало меньше. Я пойду вниз, дальше по течению родника, возможно, найду другие места, где мы будем добывать пищу, заодно и прогуляюсь, а ты, (следует подчеркнуть, что после той ночи, когда Адам впервые поцеловал Еву они перешли на «ты») забери все это, набери воду и иди в пещеру.

Адам ворча, еле слышно, почти шепотом проговорил – «начался матриархат» однако в знак согласие кивнул Еве головой, но тут же у него в голове мелькнула и мысль, что «пока не будет в пещере Евы, я возьму тетрадь и немного прочитаю». Такими мыслями он пришел в пещеру и быстро взялся за дело. Зажег факел, спустился вниз и из тайника достал только тетрадь, другие предметы, находящиеся рядом с тетрадью оставив там, крышкой плотно закрыл тайник. Так ему легче было спрятать тетрадь, если даже Ева случайно придет пораньше. Такими мыслями с тетрадью в руке он поднимался по пещере наверх, к выходу пещеры. Но там возле костра его уже ждала Ева. У нее на руках были его внеземная одежда и ботинки, которых он выбросил после возвращения на Землю. Адам остановился и замер. После всех мытарств внеземной жизни, ему так нравился жить с Евой. И хотя они жили на первобытных условиях, но жили в человеческих, приземленных условиях жизни и он теперь уже никогда бы не заменил это земную жизнь с Евой на инопланетную, комфортную, но жизнь в одиночку. Он был так счастлив, что давно забыл про эти вещи. Ему даже не пришло в голову мысль, что однажды его одежду и ботинки случайно найдет Ева. Она смотрела ему прямо в глаза, и в ее взглядах можно было прочесть вопрос «почему меня обманывали, не говорили правду, кто Вы такой?». Дальше уже от нее скрывать правду не имела никакого смысла, и он начал:

– Прости, я не хотел, я сейчас все объясню. Просто я думал, что ты не поверишь мне, что я человек из прошлого, т.е. из прошлой Земной жизни. Я. Я. Сейчас начну…

Ева присела у костра и впервые, как они встретились, заплакала. Вероятно, ей было очень обидно, что близкий человек от нее скрывал правду о себе. Он ее всячески успокаивал и все время говорил:

– Дорогая, любимая, ты очень умная и когда я расскажу всю свою историю, ты все поймешь и простишь меня.

И он не дожидаясь, когда Ева хотя бы немного успокоится, обняв ее за плечи начал рассказывать о том, как раньше люди жили на земле, о земной цивилизации, о народах населявших Землю, о животном мире, о птицах, о достижениях науки и о том, когда и как произошло катастрофа на Земле. Далее он рассказывал, что был космонавтом, во время термоядерной войны вместе с другими членами экипажа находился на МКС в околоземной орбите и как потом его спасли инопланетяне и вот через триста лет внеземной жизни, он возвратился на родную Землю. Она молча слушала. Понимала она все это или нет, он не знал, но вопросов она никаких не задавала. Рассказ длился до глубокой ночи. Они даже не ужинали. Так он закончил свой рассказ и в своем рассказе общих чертах охарактеризовал навсегда утерянную человеческую цивилизацию. Он понимал, что вопросов еще будут много, потому что рассказать в общих чертах это одно, а разъяснить и объяснить прежние достижения человечество в деталях, Еве потом, это другое и будет очень сложно. «Все, таки начало есть, а остальное все, потом наладиться» подумал он и предложил Еве отдохнуть, пообещав, что завтра он прочтет ей, записи, оставленные ее предками, и ее тоже будет учить грамоте, чтобы она сама могла писать и читать.

Она молча встала, взяв в руку каменную чащу, выпила воду и посмотрела в сторону Адама. При свете догорающего факела не возможно было увидеть реакцию ее лица, но в ее взгляде Адам чувствовал, что его рассказ произвел на нее двоякое впечатление. Но, не произнося ни слова, Ева подошла к Адаму и крепко обняла его. В этом чувствовалось нечто, необъяснимое приятное чувство ощущение близости к родному человеку и она вдруг заговорила: