Владимир Аверкиев - Интерференция. Сборник: рассказы и повесть

Статный донской казак, сотник, неспешно шел по Ильинской. Постоялый двор, где он квартировал, находился неподалеку. У монастырской книжной лавки стояли и разговаривали монах и мастеровой, ожидая открытия. Сотник приветствовал друзей и был искренне рад встрече. Следующая сцена происходила в небольшом питейном заведении, кабаке, в двух кварталах от Ильинской. Небольшой штоф с горилкой и кружкой кваса перед монахом в сопровождении закусок не мешали разговору казака и мастерового. Монах, а это был Верба, по-видимому спровоцировал небольшой спор между казаком Ворониным и мастеровым Авдеевым и со смешинкой в глазах наблюдал за друзьями. Тема была необычной: солнечное затмение, которое ожидалось через два дня. Солнечное затмение – самое поразительное явление, которое человек может наблюдать на протяжении своей жизни. Неудивительно, что в давние времена стремились зафиксировать это редкое событие не только в памяти, но и письменно. Монахи и ученые вели наблюдения, фиксировали, искали закономерности и объяснения. Что побудило трех разный по социальному статусу людей создать, подписать и направить в «путешествие во времени» хартию побратимства, приурочив действо к запоминающемуся природному явлению? В чем предмет «согласия»? Это уже загадка для потомков… Эстафету надлежит принять, хотя, кажется, событие (или его образ) не столь уж значимое. И прав наш дагестанский поэт: «Если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки».

«…Что, день грядущий нам готовит…»

Пришли другие времена, но нынешние ценности создаются не на пустом месте. История цивилизации изобилует достижениями и загадками. Мы понимаем или, догадываемся, где проходит ее рубеж сегодня. Физики в ЦЕРНе пытаются заглянуть в первооснову материи, генетики ищут истину в прошлом, настоящем и будущем жизни, ученые и инженеры решают проблемы энергетики, космоса, создают новые технологии, пытаются обуздать земные стихии, болезни и эпидемии. А политические амбиции: вчера одни, сегодня другие, завтра третьи? Финансовые же воротилы не видят людей в «организованных ими потоках». Социальные, религиозные, национальные проблемы разъедают человеческую природу. Технический прогресс ускоряется, хоть и зигзагами. Средневековый менталитет с «айфоном и АК» пытается самоутвердиться, не сделав никакого вклада в цивилизацию… Создание атомного, химического, биологического оружия существенно влияет не только на политику, но и на психологию людей. Губительное и длительное воздействие на окружающую среду, расточительное использование природных ресурсов, взрывное развитие информационных технологий и их применение, существенно меняющие структуру ценностей в искусстве, литературе, развлечениях, извратили представление многих людей о реальности и реалиях мира. Влияние виртуальных форм в образовательном и воспитательном процессах материализовалось в виде синдрома социально-психологического неблагополучия, проявляющегося в психических расстройствах, физической деградации, убогого «сигнально-рефлекторного миропредставления» и даже изменений на генетическом уровне. Эта эпидемия распространяется одновременно на всех континентах. Мы подошли к постиндустриальной стадии (и даже вошли) цивилизации. Сложилось общество, в котором информация-продукт не менее важный, чем земля, сырье, труд и капитал, а производство информации – существенный фактор общественного развития, воздействия на сознание, да и на генезис человека. Каким видится будущее? Оказывается, упущены колоссальные возможности в совершенствовании разума, чувств, организма. Слабы (речь не идет о потреблении) «контакты» с растительным и животным миром, можно сказать единицы на планете «владеют языком деревьев, зверей и птиц». Среди приоритетов отсутствуют глубокие системные исследования человека, не с целью спасения и борьбы с болезнями, но совершенствования явных и неизведанных его возможностей. Становится «стыдно» перед членистоногими, выращивающими оторванную клешню. Из космоса Земля сверкает как новогодняя елка всеми видами и частотами излучений, взрывами, пожарами, следами уничтожения природных ресурсов и отходами производства. И вот из царя природы превращаемся в жертву собственных деяний. Создается впечатление о каком-то разлаженном, неисправном механизме внутри человеческой природы. Где точка возврата или невозврата в действиях, рычаги включения механизмов принятия и непринятия наших соображений, намерений и планов?

Хочется верить, что человек приходит в этот мир для созидания, познания и поиска непознанного, но и «Nosce te ipsum» – Познай самого себя. Понять прошлое и настоящее, заглянуть в грядущее, попытаться представить, что станет достоянием следующих поколений, – не это ли является связующим элементом в стремлении людей к совершенству, гармонии с собой и временем.

Лифт остановился между пятым и шестым этажом. Кнопки не работали, диспетчер не отвечал. Событие не существенное, но для меня-предупреждение в соответствии с «правилами конспирации». Последний раз что-то подобное произошло перед аварией на АЭС «Фукусима».

Ближайший пульт центра планетного мониторинга располагался в ста километрах на запад от столицы. Бортовой компьютер авто показывал лишь неопределенность во времени и геолокации возможных событий. Итак, при благоприятной дорожной обстановке через два часа станет понятна причина прохождения предупредительного сигнала.

Мои размышления, поначалу, невольно сосредоточились на работе центра мониторинга, в который я и направлялся. Центр был «закамуфлирован» под «себя самого». Пятнадцать сотрудников трудились по схеме: «сутки через двое», по пять в смену. Все были отличными специалистами в своих областях: метеорологи, геофизики, айтишники, биофизики… Хорошая зарплата, режим секретности, премиальные за творчество и прочее-мотивировали отличную работу и компенсировали неудобства из-за удаленности от столицы. Помещение, где располагалась дежурная смена, было разделено прозрачными звукоизоляционными перегородками, исключающими помехи при разговорах по обычным телефонам, позволяющими видеть своих коллег, но не само рабочее место. Интересоваться и обсуждать конкретику работы на других участках было под запретом. Существовали, тем не менее, общие вопросы, по которым обменивались мнениями во время перерывов.

Тридцать лет тому назад…

Мое положение в бюрократической системе отечественной науки позволяло более-менее независимо содействовать продвижению отдельных проектов. Так, на пример, один из моих хороших знакомых разработал методику мониторинга и идентификации районов, наиболее пострадавших от Чернобыльской катастрофы и даже моделировать развитие ситуации в ту или иную сторону. Дело было за малым: разместить на самолете аппаратуру и облететь предполагаемые территории. Не успели-распался Союз, да и в науку пришли нелегкие времена, «отягощённые коммерциализацией окружающей научной среды». Талантливые дети «своих высокопоставленных покровителей», на каком-то этапе способствовавшие становлению новых методов и технологий управления в принятии решений в политике и экономике как по команде ушли, в конце концов, в «бизнес тех лет». «Элитность» быть причастным к достижениям на передних рубежах научных достижений растворялась в новой среде обитания: клубы, престижные авто, дайвинг, горные лыжи и прочее. Исчезали перспективные лаборатории, да и институты в целом. Прагматичные представители старшего поколения в науке и технике «прятали» своих талантливых учеников в зарубежных стажировках, поддерживали грантами, а то и уезжали в «их университеты» почитать лекции и заодно издать свою книгу…