Макс Фетт - Истории за барной стойкой

– Знаешь, что я тебе скажу, парень? Расслабься. Дай миру пройти через тебя, тогда ты поймешь всю свою суть, – он медленно обернулся, чтобы снова не повредить спину, и достал черный пакет. Первая мысль была о его личных запасах, но этот дед удивил меня, как никто другой до этого. Из пакета появился седой парик с дредами. Он развернул его, надел на голову и заулыбался так чисто и свободно, что сразу и не скажешь, будто он женат на самой пугающей женщине в мире. – Это мои старческие дреды. Жена заставили их состричь, но они слишком много для меня значат, так что я решил сделать из них парик. До сих пор превосходно сидят.

Этот дед был удивителен. Старенькая закусочная на трассе, угрюмые и усталые посетители, старая злобная бабка и больная спина. Не смотря на все это, дед был счастлив и радовался.

Нехотя стали всплывать старые воспоминания. Школа, первая выкуренная сигарета, выпускной, первый поцелуй, потом универ, отчисление с первого курса, крики родителей, первая попавшаяся работа, брак по залету, эта поездка, тот мужик в костюме… Сердце на мгновение остановилось, а глаза расширились до предела.

– Так, дед. Сколько мы тут уже сидим? – Время на момент разговора полностью перестало как-то восприниматься. Две минуты или два дня мы с ним там беседовали, было неясно. Он просто смотрел на меня. Переведя свой добрый взгляд на небо, скинув со своей головы седые дреды, он ответил.

– Успеваешь, парень. Беги. Скоро увидимся. – Что-то странное было в его ответе, но я уже опаздывал, поэтому не обратил внимания.

Винт уже несколько минут прогревал свой грузовик. Я подбежал к кабине и попытался извиниться, но он жестом остановил меня на полуслове.

– Прошло одиннадцать минут, Шишка. В следующий раз ждать не буду. Залезай и едем, – у этого мужика на лице не дернулась ни одна морщинка. Он вообще слышал об эмоциях? Или его всю жизнь били за любую из них, подумал я тогда.

– Хорошо. А куда едем-то? – Почему-то этот вопрос я решил задать уже после того, как согласился с ним ехать. Винт закрыл водительскую дверь и сказал через открытое окно.

– Пока прямо. А там видно будет.

Маленький секрет большого троллейбуса 22.03.2017

Любишь троллейбусы? Я их очень люблю. Это же самое прелестное место. Только там ты можешь увидеть почти всех возможных людей. Начиная с младенца, смотрящего на обычную ручку, как на нечто невообразимое, и заканчивая меланхоличным взрослым, который только и делает, что вспоминает о своих былых подвигах. Но самая интересная личность, цепляющая за душу, обычно женщина, – это кондуктор. Она одним только своим видом задает тебе настроение на всю поездку. Улыбается – и тебе не жалко высыпать из кармана несколько медных монет. Угрожающе шагает к тебе через весь троллейбус – и ты начинаешь полушепотом молиться.

Время от времени, когда в выходные надоедает сидеть дома, я просто с утра и до самого вечера катаюсь по разным маршрутам в этих железных зверях и наблюдаю за всем вокруг. Ты скажешь: «Зачем? Мог бы просто пойти выпить» или «Найди себе девушку, неудачник». Или самое любимое: «Мужик, тебе надо к врачу». С одной стороны ты прав, и мне действительно нужно стать «нормальным». Но с другой – тогда было бы слишком скучно, и я не смог бы рассказать тебе одну историю.

Начал я такие поездки длиною в день в прошлом году. Даже помню точную дату и то, что сподвигло меня на это. 11 апреля 2012 года – смерть моей любимой рыбки Чиви. Этот парень был единственным, кто выручал меня в трудную минуту. Наверное, не нужно было выливать ему по полстопки водки в аквариум каждые выходные. Не суть. Наутро после дня похоронного смыва Чиви в унитаз я был жутко подавлен. На часах было девять, а во мне – где-то литр паленого виски. Делать ничего не хотелось. Я позвонил начальнику и сказал, что у меня умер мой самый лучший друг и вчера были похороны, но не стал уточнять ничего про рыбку. Он высказал мне свои соболезнования, дал отгул на пару дней и повесил трубку.

Через час я встал с кровати с полным отсутствием реальности. Казалось, что мое сознание все ещё лежит на подушке и пытается неуклюже управлять телом. Кое-как я доковылял до кухни и налил себе стакан холодной воды. Усевшись на пол и скрывшись за тенью холодильника от солнца, просто чего-то ждал со стаканом в руке. Окна у меня выходят на улицу, из-за чего весь шум автомобилей и разговоров полностью заполнял всю кухню. Я стал вслушиваться. Ничего другого и не оставалось в той ситуации.

В таком положении я просидел час, пока не почувствовал себя в относительно нормальном состоянии. Встал. Насыпал себе хлопьев в тарелку и, схватившись за ручку холодильника, вспомнил, что не купил молоко. Пустяк, казалось бы, сходи да купи. Но тогда НАСТОЛЬКО сильный эмоциональный взрыв в моей голове заставил почувствовать себя куском бесполезного мяса.

Я позвонил на тот момент ещё своей девушке и попросил встретиться. Чиви умер, мне нужна была моральная поддержка. И все бы ничего, но была одна маленькая проблема – она ненавидела Чиви. Всегда говорила, что я уделяю ему времени больше, чем ей, поэтому после новости о смерти она заметно приободрилась. Кровожадная баба. Я назначил встречу на три часа дня и положил трубку. Быстренько оделся в то, что лежало на кресле: майка с жирафом в очках, до сих пор понятия не имею, чья она, запачканные во вчерашней грязи после попойки джинсы (как потом выяснилось, это была далеко не грязь) ну и любимые кроссовки, которые каким-то образом, известным только пьяному мне, ничуть не пострадали. Немного привел в себя в порядок и пошагал к остановке. Уже на улице меня посетило жуткое желание спрятаться за лестницу в тень и говорить шепотом что-то похожее на слова Голлума из «Властелина колец». Пройдя несколько метров, я пожалел, что забыл темные очки. Подниматься обратно на третий этаж было равносильно смерти, так что выхода не было, пришлось идти с мучительной болью от солнечного света.

У Бога в тот день, видимо, были грандиозные планы насчет меня: «Так. Засадить сгоревший лес новыми деревьями? Есть! Помочь бабушке найти свои очки? Есть! Превратить день Вити в сущий ад? Есть! Ну, вроде не так уж и плохо все вышло». Потом, насвистывая «Руки вверх», он исчез за облаками.

Остановку решили закрыть на один день для ремонта. На одни чертовы сутки, именно тогда. Удивительно, не правда ли? До следующей двадцать минут пути, а если учесть мое состояние, то все сорок. В итоге я стою перед остановкой. Так сильно щурюсь, что начинаю походить на внебрачного сына чистокровного корейца, за которого отцу ужасно стыдно. Пытаюсь набрать на телефоне номер такси, но в голову ничего не приходит, поэтому я бубню что-то невнятное себе под нос и сгибаюсь, пряча голову между колен, чтобы хоть как-то укрыться от палящего солнца. Почему я не зашел в ближайший магазин, а просто сел посерди дороги? Да черт его знает. Захотелось. Представил себя черепашкой и спрятался в ногах, считая их панцирем или чем-то вроде того.