Филип Фармер - Бессмысленная маска

Я стал преступником. Я предал свой долг капитана корабля и землянина. Но я верил тогда и верю сейчас, что я следовал велениям высшего долга. Я был убежден, что глайфа права и я делал то, что должен был сделать, чтобы… спасти… мир. Мультивселенную.

Многие на Земле верили когда-то, что их миссия — спасти мир. Ной, Авраам, Моисей, Мухаммад, Зороастр, Лютер, сотни пап, Нокс, Будда, Джозеф Смит, Эдди, несколько тысяч великих и известных среди миллиардов живших на Земле, и кто знает, сколько безумцев? Что отличает его от остальных?

Его предшественники действовали, опираясь на вымысел. Он знал, знал из личного опыта, о чем говорит.

Но знал ли? На самом деле он не был уверен в этом.

Но то, что он знал, исходило не от священного камня и не от золотых табличек, и не от ангела, явившегося, чтобы сказать ему, что он — избранный пророк Бога и должен открыть заново то, что много раз говорилось до него и много раз будет сказано впоследствии, хотя и в других словах и при других обстоятельствах.

— Я желал бы искренне сказать вам, что я украл гяайфу потому, что она загипнотизировала меня и я не смог удержаться. Но она не гипнотизировала меня, хотя созданное ею Видение необыкновенно сильно повлияло на меня. Глайфа сказала, что она усилила мое мимолетное желание похитить ее. Превратила секундный импульс в твердое намерение. Это может быть правдой. Если бы у меня не было абсолютно никакого вожделения, глайфа не смогла бы воздействовать на меня так.

«Кому из вас не приходилось испытывать вожделение?» — подумал он, но не произнес этого вслух. Это означало бы попытку оправдаться, а Рамстан никогда не оправдывался.

— Каковы бы ни были причины похищения глайфы, я верил и по-прежнему верю, что существует одна причина, перевешивающая все, что не давало мне совершить кражу.

Нуоли, не в силах больше подчиняться его приказу и не перебивать его, спросила:

— Почему вы не сказали нам, что сделали, сразу же, как только вы вернулись на корабль с глайфой? Почему вы так долго скрывали это?

— Не задавайте мне вопросов, пока я не закончу! Но… я был вынужден поступить так. Разве не ясно, что если бы я был арестован, то Бенагур сделал бы все, чтобы глайфа вернулась к тенолт? А вы бы поверили мне тогда? Нет, вы не оказали бы мне ни малейшего доверия до тех пор, пока не появился болг. Как это…

Рамстан рассказал им о голосе, нашептавшем ему в калафальской таверне о болге. Рассказал, как увидел на мониторе в своей каюте фигуру в зеленом и как та же фигура появилась на планете Вебн, когда он чуть не подрался с Бенагуром.

— Явившись к вуордха, я обнаружил, что это были образы, спроецированные одной из трех. Они были спроецированы — переданы? — на очень большое расстояние. Не просто с далекой планеты в другой галактике, хотя и это было бы весьма поразительно. Нет, они были спроецированы из другой вселенной. Я не знаю, как это делается. Вуордха Шийаи сказала мне, что она мчится вместе с мыслями Бога. Несомненно, это поэтическая метафора, и таким образом, смысла в этом нет. А может быть, и не так Насколько я знаю, эти образы были не реальными изображениями, а вызывались стимуляцией моего мозга, в результате чего возникало субъективное явление, которое я считал объективным. Но я предполагаю, что в качестве мишени и фокуса использовалась, хотя и не по своей воле, глайфа, вне зависимости от того, какой энергией пользовалась вуордха для создания этих проекций.

— Ты угадал, — сказала глайфа голосом матери Рамстана. Тон высказывания был мрачный.

— Я думаю, это потому, что глайфа является также инструментом. Первоначально она не была создана как проектор для изображений вуордха, но ее можно использовать и таким образом. О ее исходном предназначении я расскажу через несколько минут. Возможно, глайфа могла прояснить для меня некоторые запутанные вещи, но она не стала делать этого по причинам, которые предпочла скрыть. Возможно, она надеялась, что я никогда не встречусь с вуордха. Фактически я почти уверен в этом, хотя в той черной пустоте, в которой я живу, нет ничего, в чем можно было бы быть уверенным. Как бы то ни было, она знала, что означает ритуальная песнь той вебнитки, Вассрусс. И какова истинная мощь трех сигилов, которые дала мне Вассрусс.

Рамстан умолк и снова отпил воды. А вот еще одна мимолетная любопытная мысль. Его речь была ритуалом, чем-то подобным христианской мессе, а вода была вином. А хлебцы? Не плоть его или чья-либо, но его дух. Он глотал высокомерие, свою гордость и самомнение, крошил их на кусочки и пожирал их, пока… почитатели? нет… свидетели священнодействия и причастия… смотрели на него, толпа неверующих, которых ему надо было обратить в веру.

В некотором смысле не было большой разницы, поедать ли плоть бога или свою гордость. Помимо того, что этим богом, павшим богом, был он сам, тот, кто пожирал эту гордость.

— Во время всех этих событий я чувствовал, что мною манипулируют. Иногда тонко, иногда более жестко. Меня подталкивали и тянули то туда, то сюда. Но глайфа толкала меня в одном направлении, а вуордха — в другом. В некотором смысле вуордха выиграли, потому что я пришел в их дом. Но в другом смысле — они проиграли.

Какова же цена?

Рамстан поведал своим слушателям, что спрашивал у вуордха, чем он должен заплатить за их помощь. Они ответили, что он должен отдать им глайфу. Он отказался, хотя для этого ему потребовалось собрать всю свою храбрость и вложить ее в этот ответ, словно последнюю силу в отчаянный бросок. Если бы ему не удалось безоговорочно отказать им, ему пришлось бы выполнить их требование. Они внушали страх, и он боялся их. (Экипаж не знал, чего ему стоило признаться в этом. А может быть, знал.). Хотя он не видел никаких машин, обеспечивающих огромную мощь, он знал, что такие машины должны быть у вуордха. Стены их дома могли быть двойными, и в них могло скрываться оборудование на жидкой или твердой основе, превосходящее по технологии все, что когда-либо изобрели разумные существа известных ему миров. Вуордха похвалялись, что это они создали глайфу, и они вполне могли говорить правду. По их утверждению, когда-то у них была возможность сжечь звезду, чтобы сотворить глайфу, но у них больше не было средств для этого, и они не могли повторить это деяние. Помимо этого, новая глайфа могла бы обрести самосознание, как и первая, а отсюда — самоконтроль бытия, и, возможно, она стала бы такой же эгоистичной и своевольной, как первая глайфа.

Быть может, у вуордха и не было прежней мощи, но они по-прежнему внушали ему страх.

Тем не менее он отказал им. Он не знал, что они сделают после этого; он чувствовал, что они могут уничтожить «Аль-Бураг», если пожелают. Казалось, они были достаточно разгневаны и могли сделать это.