Хидзирико Сэймэй - В час, когда взойдет луна

Костя включился в доделку яхты, Десперадо отправился купаться, Антон возился с брезентовым мешком, подвешенным на дерево — отрабатывал удары. Игорь не собирался обсуждать произошедшее с Антоном — мальчик заговорил сам.

— Что с кэпом? — спросил Енот, присаживаясь рядом с Игорем отдохнуть. — Он ведь уже убивал раньше.

— Угу, — Игорь меланхолично выпустил дым. — Только он не разговаривал с теми, кого убивал. По крайней мере, с людьми, которых убивал. Понимаешь, в чем тут трюк, Тоха… далеко не все могут так просто убить человека. Что-то внутри сопротивляется. Биологическая программа или там совесть. И вот ты начинаешь прибегать ко всяким фокусам, чтобы эту программу обмануть. Ну, например, можно втереть себе, что ты — хороший парень, а он — плохой парень. И жить ему совершенно незачем. Или хотя бы так: я плохой парень, но он — совсем плохой. До того тщательно это себе втереть, что ненависть станет уже настоящей, и на этой ненависти через барьер перескочить. Самое обидное — что на этот самообман идут зачастую люди хорошие. По-настоящему хорошие. Которым иначе — никак…

Он показал большим пальцем себе за спину, на домик, где скрывались Эней и Малгожата.

— Андрей? — спросил Енот.

Цумэ помотал головой, и Антон понял.

— Можно ещё так: жертва — вообще не человек. Или там… она — человек, а ты — сверхчеловек. Хомо, чтоб его, супербиус, — он снова затянулся.

— Понимаешь, такие трюки нужны только на первых порах — потом появляется привычка. Или вот как наш падре в бытность морпехом. Две разных личности. Одна, в свободное от работы время — хороший человек. Детишек любит, на всякую неправду смотреть без содрогания не может, никакой злобы не выносит… А в рабочее время тумблер щелк! — и перед нами боевая машина. Тут нужно душу отключить начисто: в руках автомат, ты придаток к автомату. И главное — пауз никаких не допускать. Опять-таки на первых порах. Потому что потом появляется навык: щелк-щелк. Входишь — и выходишь…

Игорь докурил до фильтра, вбил окурок пяткой в песок.

— Самое поганое во всем этом — даже не привычка к убийству, а привычка к самообману. Вот почему Кен теперь устроился так, чтобы не убивать совсем. И я сделаю все, чтобы ему даже случайно не пришлось. Среди нас должен оставаться хоть один нормальный человек.

— А мне — придется научиться?

— Думаю, да, — вздохнул Игорь. — Бойца из тебя не сделать, но ты должен будешь в случае чего за себя постоять… Кен в таком случае просто умрет, он подписался стать мучеником, когда принял сан. А ты не подписывался, и не нужно тебе.

— А… как тогда?

— Ну… я предпочел бы, чтобы ты вообще ни к какому самообману не прибегал.

— Но если не прибегать… понимать, что перед тобой человек… который, может быть, лучше тебя… которому больно… Это значит — быть чудовищем.

— А ты думал, революция — это тебе лобио кушать? — прорычал Игорь с деланным акцентом.

— Я не люблю лобио, — Антон поднялся с песка, встал в стойку напротив мешка и принялся бить — остервенело, рассаживая кулаки и не обращая внимания на боль.

Игорь растянулся поблизости на траве за дюной — море здесь потихонечку съедало пляжи, как уже почти сожрало Куршскую косу. Ощущая солнце скорее как вес, а не как тепло, он думал, что нужна разрядка. Нужна игра. Всерьез — со всеми оперативными действиями и большой ценой ошибки — но с нулевой ценой победы. Игра, в которой можно будет не считать потери противника.

Ночью он перехватил Энея по дороге из туалета.

— Поговорить надо, кэп.

Они отошли к краю леса.

— Нам нельзя ехать в Гамбург, — сказал Игорь. — Не совсем, а сейчас. В настоящий момент.

— Почему?

— Потому что так нельзя.

— Допустим. Но ведь все равно придется. Я очень хочу, чтобы там ничего не было. Молюсь каждый день, чтобы ничего не было. Но если там нет — значит, есть в Копенгагене. Потому что Каспера Курась сдать не мог. Про запасную группу как-то узнать мог, а вот про Каспера — нет.

— А ты не думал о варианте «Восточный Экспресс»?

— В смысле?

— В смысле классического романа Агаты Кристи.

— Извини, я не читал.

— Кхм, — Игорь все никак не мог привыкнуть к специфическому кругу чтения Энея. В той прослойке, к которой он сам в юности принадлежал, не читать Агату Кристи было стыдно, 20 век вообще был временем культовым. — Придется мне нарушить свои принципы и рассказать тебе, кто убийца. Убийцы — все. Старушка Агата славно поиздевалась над читателем: там все подозреваемые виновны.

— И думать об этом не хочу.

— Ты и о Курасе не хотел. И теперь ходишь чёрный. Ты и Мэй с Десперадо все ещё думаете о себе как о людях ОАФ. А мы трое вообще довесок при вас. Случись ещё какая пакость — и мы посыплемся так, что даже Костя не удержит.

— И что ты предлагаешь?

— О. Пошел деловой разговор. Восемь месяцев назад нам с Миленой предложили дело. В Братиславе. Сами нашли и сами предложили — им нужны были партнеры-старшие. Есть такой варк, Фадрике де Сальво. Старый, из доповоротных еще. Большой человек в юго-восточной Европе. Антиквариат, лекарства, химия. И часть его хозяйства — в зоне рецивилизации. За фронтиром, понимаешь? Что-то он ввозит легально, что-то полулегально, а что-то… Вот ребятишки того Машека и хотели взять такой получерный транспорт. Мы посмотрели и отказались. Слишком много шума и стрельбы. И разошлись… нехорошо. Милене поначалу было интересно — наклевывался большой кусок. С такими деньгами, если уйти, в Сибири или в Китае легализоваться можно. Мы долго присматривались — и решили, что никак. Он среди прочего груза серебро ввозил, понимаешь? И камешки. Часть груза потом уходит толкачам помельче, вроде твоего Стаха.

— На какую сумму примерно? С какой регулярностью? Сколько человек охраны — или там только варки, но все равно сколько?

— Нерегулярно. У него судоходная компания. Груз каждый раз на другом корабле. Нам придется добывать информацию. Контрабандные партии обычно небольшие, охраны много. На судне — человек 20. И ещё приемная комиссия. И ещё порт. Но вот тут у нас была одна идея.

— Скажи.

— «Троянский конь», только не как у Машека. Они ведь на чем провалились — хотели захапать обе партии — туда и обратно — в точке передачи. Въехал?

— А ты хотел закосить под приемщиков?

— Так точно, сэр. Йо-хо-хо и бутылка рома. Даже не обязательно стрелять — просто как-то задержать их, чтобы слегка опоздали. Но у идиотов не было желания так делать, а у нас с Миленой — возможности. Нас двоих для этого было мало. И у нас не было своего канала сбыта для серебра — ну или что там окажется. А у тебя есть Стах. Понимаешь, нам это нужно даже не потому, что деньги опять потребуются… А потому что… Если повезет, появится какое-то «мы». Отдельное. Если даже не повезет… передышка все равно нужна.